– Т. е. меня уже переделывали? Ты хочешь это сказать? – оживился юноша.

Голос в нейротроне затих.

– Молчание – знак согласия? – еще больше стал убеждаться в своей правоте Тим. – Меня, правда, уже несколько раз переделывали?

Молчание.

– Да?

Тишина.

– Переделывали? Да? Переделывали?!

Голос вновь становился чужим, перед глазами все поплыло, а на губах Тим ощутил солоноватый привкус. Раздражаясь тишиной с каждой секундой все больше и больше, он перебежал в первую комнату, схватил лежащий на полу пустой кейс и стал размахивать им из стороны в сторону, стараясь отогнать от себя невидимого собеседника.

– Ты слышишь меня?! Слышишь?! Отвечай?! Меня уже переделывали?

Ответа не было.

– Верг, ты меня слышишь?!

Молчание.

– Отвечай ты, сволочь!! – закричал Тим, с силой швыряя кейс в стенку. – Не молчи, мразь! Отвечай же мне!

В доме что-то проснулось. Послышался легкий гул, усиливающийся с каждой минутой. Звук был словно наэлектролизованный, не резкий, но настойчивый. Повинуясь инстинкту, Тим выбежал на звук.

Створки трубы медленно раскрывались. Из ее медленно выходил человек в шлеме. Он был огромным – владелец квартиры по сравнению с ним казался карликом. Накаченные плечи, мощный торс, укрытый странной зеленой материей, повторяющей контуры тела, заканчивались красными ботинками и перчатками на руках.

На их краях струилось синее свечение, нейротрон присутствовал, но был укрыт под темно-зеленой материей. Два фиолетовых глаза смотрели на Тима внимательно, но без злобы. Казалось, этот человек пришел просто для того, чтобы слегка пожурить юношу. Правда, полной уверенности в этом не было.

– Ты кто? – только и сумел выдавить из себя Тим, вытирая катящиеся по подбородку слезы. – Отвечай!

Гость молчал, всматриваясь в стоящего перед ним человека. На минуту в его глазах что-то загорелось, зрачки приобрели легкую синеву, однако затем все стихло.

– Инквизитор, – бесстрастно произнес верзила. – Старший.

– И что тебе от меня нужно?

– Твоя жизнь.

Инквизитор был немногословен. Впрочем, Тиму до этого не было никакого дела. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что появление здесь такого гостя не сулит ничего хорошего.

– Интересно, откуда ты узнал обо мне: настучал незнакомец или сработала еще какая-то система? – подумал юноша про себя, а вслух спросил:

– Ты меня заберешь в инкубатор? Или как там эта система у вас называется?

– В инкубатор? – зачем-то повторил инквизитор. – Мне нет нужды забирать тебя в инкубатор.

– Ну и отлично, – внутренне расслабился юноша. – Может быть это просто угроза? Нужно же указать слабому его место…

Инквизитор тем временем сделал несколько шагов вперед, осматривая небогатую комнату.

– Живешь здесь как нищий! – резюмировал незваный гость. – Даже жалко тебя. Ни лица, ни прав. Ты даже пожрать ничего не можешь себе купить! Жалкое подобие человека! Ой, извини… Жалкое подобие на подобие человека. Вот так будет правильнее.

– Живу, как дают жить, – парировал Тим, медленно отступая назад. Тон, которым говорил инквизитор, не обещал ничего хорошего. Все то, что раньше он считал чем-то далеким, сейчас вдруг неожиданно материализовалось и предстало в облике грозного стража, который не собирался долго играть с ним в игры. Теперь юноша начинал понимать слова незнакомца, что вышел с ним на связь не так давно, уже более осознанно – не прогрессивное общество, а тюрьма. И такой новый мир стал ему нравиться все меньше и меньше.

– Зачем ты пришел? Я же ничего не совершал. Я даже процесса социализации не прошел, – продолжал стоять на своем Тим. – У меня перед обществом нет никакой вины. Я чист…

– Именно, – впервые за долгое время улыбнулся пришелец. – Значит, в тебе нет кучки жучков и прочей ерунды. Ты как необработанное нейродное волокно. Из тебя можно лепить все что угодно. Причем, в прямом смысле этого слова.

Страж до хруста сжал кулаки, наглядно демонстрируя хозяину комнаты, как именно он собирался придавать ему форму, после чего продолжил:

– Впрочем, мне нужен не ты, а емкость, которая была доставлена тебе вместе с физическим тоником.

– Вон она валяется пустая, – не стал скрывать Тим. – Ты опоздал, я уже успел ее выпить.

– Хреново, парень, – вновь бесстрастно произнес инквизитор, делая несколько шагов вперед. – Придется тогда оторвать твою голову и отнести ее обратно в лабораторию. Знаю, хорошего в этом мало, но по-другому извлечь этот раствор из тебя не выйдет. Так что, без обид…

– Вообще-то мне его прислали вы, и я не вижу смысла расплачиваться за чьи-то ошибки. Кроме того…, – Тим остановил сам себя, пытаясь случайно не проговориться про разговор с неизвестным и взломанный нейротрон. – Кроме того, я готов к добровольному сотрудничеству. И нет никакой нужды в том, чтобы отрывать мне голову или делать еще какие-то другие ужасные вещи. Давайте, я пройду вместе с вами в лабораторию, там из меня вытащат эту жидкость, и все останутся довольны. Я ничего не делал преступного, а выпил этот тоник по незнанию. И все. Я честно вам говорю. И готов к сотрудничеству.

– Увы, юноша. Увы, – покачал головой здоровяк, слегка улыбаясь. – Тоник нельзя извлекать из живого человека. Только из уже умершего.

– Почему?

– Глупый вопрос, – улыбка на губах собеседника превратилась в отвратительную гримасу. – Потому что так записано в кодексе Инквизиторов. А я исполняю кодекс.

– А то, что я живой не играет роли? Вам на это наплевать?

– Ты живой, но не социализирован, – спокойно произнес инквизитор, – а значит, не можешь называться полноценным человеком. Ты сейчас скорее, как нога или рука. Да, часть тела, но не более.

– Вот и приключения, о которых ты так переживал, – подумал про себя Тим. – Сами пришли и сами сейчас оторвут тебе башку. Неужели на этом все закончиться? Или есть какой-то способ? Надо подумать…

– Верг, дай мне информацию про инквизиторов? – как можно тише произнес юноша.

– С кем это ты общаешься? – спросил незваный гость. – Да, не удивляйся. У всех инквизиторов обостренный слух, зрение и рефлексы. Мы же элита, несущие порядок в мир. Так с кем ты общаешься? С убогой железякой на руке?

За хозяина ответил нейротрон. И сделал он это настолько громко, что услышал бы даже глухой от рождения. Машина, мать ее так, за ногу.

– Инквизиторы – особое сословие людей, призванных обеспечивать правопорядок и защиту населения от внутренних и внешних угроз.

– Ты уже успел сломать свою игрушку? Впечатляет, парень, – произнес инквизитор с долей удивления. – Наши спецы обычно возятся с ними по 10–12 часов, а ты едва вылупился, а уже заработал на две переработки в инкубаторе. Ты начинаешь мне нравиться. Впрочем, это тебе не поможет. Давай нейротрон, расскажи нам про инквизиторов, мне самому интересно, что там про нас говориться в общей базе знаний.

Нейротрон послушно ответил:

– Инквизитор – сильно генномодифицированный человек. Отличается обостренностью всех органов чувств, обладает повышенным аналитическим умом и развитой мышечной системой. По силе они превосходят всех рабочих за счет специально внедренных нейродных имплантатов. Укрепленное волокно обеспечивает им защиту от прямого силового воздействия и создает дополнительные энергетические щиты, способные замедлять противника. Специальная обувь и перчатки состоят из легких сплавов, обеспечивающих дополнительный урон и легкость при нанесении ударов. При встрече с инквизитором стоит немедленно сдаться и не оказывать никакого сопротивления, в противном случае подозреваемый рискует попасть в число нарушителей, подлежащих немедленному уничтожению.

– Т. е. нарушитель не переделывается, а сразу уничтожается? – уточнил Тим.

– Именно, – подтвердил нейротрон. – Ликвидация проходит в несколько этапов, но заканчивается окончательной переработкой.

– Зачем обществу больной организм? Проще и дешевле вырастить новый, чем исправлять старый, – поддержал прибор инквизитор.