Август был глух, нем, слеп.

<p>

8</p>

   Август был глух, нем, слеп. Но вдруг до уха донесся баритон диктора радио, он приподнял веко - катились по проспекту Вернадского. Передавали новости. Станиславский сосредоточил себя усилием воли:

   -...сообщению SNN в шабаше приняли участи (треск, шум, помехи)...настроенные журналисты газет, телевидения и радио. Журналисты (хрип, щелканье в динамиках)...и общества. Закончился шабаш журналистов в пять часов утра. В частности, подчеркивается (затухание волны)...нынешним временам.

   Микрофон выключился, салон ситроена наполнился песнями Элджея, дающим единственный концерт в Лужниках. Сюзанна, отвлекаясь от дороги, заметила:

   - Ты сегодня не в форме. Я нужна на вечер?

   - Подумаю. - ответил Август, потирая виски. - Скажи, где ты была ночью? И вчера вечером?

   Отметил: тревожно блеснули её глаза. Но она непринужденно потрепала его за чуб.

   - Ревнивец мой! А я рада, что ты ревнуешь!

   - И все же.

   - Август, перестань.

   - Я настаиваю!

   - Ты не можешь настаивать. - скривилась Сюзанна. - Для тебя я не жена, а "скорая помощь".

   Вспомнил! Вспомнил ярко-красный блузон, короткую юбку, ровный рокот мотора и эти слова "скорая помощь", разговоры о жене. Станиславский положил руку на шею Сюзанны.

   - Где ты была вчера вечером и сегодня ночью? Мне необходимо знать!

   - Не будь смешным!

   Он обозлился и крикнул, сильно сжав шею:

   - Я требую!

   С испугу Сюзанна ударила по тормозам, Август больно стукнулся о лобовое стекло и чуть было не расквасил нос, взвизгнули колодками задние машины, вскричали клаксоны. В следующую секунду его водительница прижала акселератор, и они вновь понеслись по проспекту Вернадского.

   - Рано тебе знать! Понимаешь? Ра-но! Ты пока не готов к миссии! И тебя готовят! - выкрикнула она, тоже обозлившись. - Ну хорошо! Ты спрашиваешь, где я была?

   С левой стороны их обогнал синий мерседес, водитель бибикнул, остервенело размахивая кулаком.

   - Тебе надо это знать? Ну и знай! Я была у тебя! Ты сам меня позвал по телефону!

   - Я тебя позвал?

   - Ты!

   Станиславский постарался успокоиться и успокоить Сюзанну, ласково запустил ей пятерню под волосы, поглаживая эластичную кожу. Сюзанна расслабилась.

   Они подъехали к его дому, машину оставили у ворот и отправились по кипарисовой аллее к саду. Их встретили доги, веселые, дружелюбные. Только Алекс, тонкая натура, скалил зубы и недоверчиво, ворчливо обнюхивал Сюзи. Август плюхнулся в постель, а Сюзанна, напичкав его лекарствами, поехала к себе. Когда Станиславский закрыл за ней дверь, заметил на комоде забытые серьги с кровавыми рубинами, а рядом - бумажка:

   N 7

   Он добрался до кровати и как раненый, заснул тяжелым, прерывистым, тревожным сном. Снилось: контролер троллейбуса, открывая ворот его рубахи, визгливо требует полицейского. Ворот в конце концов оборвался и все ахнули - Станиславский абсолютно гол! Совершенно в чем мать родила! Затем Виктор, обнаружив наготу Августа, радостно журил его пальчиком. Весело подпрыгивала Тамара Вячеславовна, хлопала в восторге. Саша Невклюд, выпячивая губу, без устали твердил: Август, ты - "х"! (хам). Мужчина с дипломатом, по которому можно сверять часы, задержался на пятьдесят минут! Это неслыханное происшествие вымучило Августа за ночь. Мороженщица так объелась мороженым, что с ходу призналась ему в любви. А он, стыдясь своей наготы, вежливо повествовал ей о пожарниках и сантехниках, у которых будка на улице Крылатой. И что путать ноту "ля" с нотой "си" - гениально смешно.

   Снилось многое - о чем совестно вспомнить. Но главное то, что некая мысль, за которой он гнался и ни как не мог ухватить за хвостик, увивалась от него. Уж вот казалось ухватит, кулак сжимает - а она меж пальцев - и была такова. Что за шабаш журналистов? Где? Для чего? Кто участвовал? И почему шабаш? Это что, нечистая сила? А ведь по SNN передали...

   В него впивалось сверло, он хрипел, вертелся на боках, дремал, просыпался и пялился в потолок, и снова дремал.

   9

   Время - половина десятого. Станиславский выглянул на проспект и перевел глаза на часы. Вот, господин с дипломатом в соломенной шляпе. От того, что так будет завтра и через год, и через пять - Августу стало легче, разум и сердце желали стабильности.

   Игорь и Маша обсуждали редакционные новости, обволакиваясь сигаретным дымом. Станиславского опять позвали к шефу. На столе у него - газеты. На подоконнике, на диванчике, на креслах, на телевизоре, всюду - газеты, газеты, газеты. Свежие, вчерашние, давние, древние, потрепанные, с жирными красными и синими обводами, с вырезанными статьями, районки, многотиражки, а прямо перед Виктором лежал макет "Вестника". Ни с того ни с сего он освободил Августа от интервью с лидерами партий и возложил эту обязанность на Сашу Невклюд. Из каких соображений - никому не понятно, но Станиславский спокойно сообщил об этом Саше.

   Тот фыркнул и взбесился.

   - Август, ты просто "л"! (лодырь). Работу я делаю за тебя!