— Пока не паникуй, — сказал Лукас. «У нас еще есть кое-какие лабораторные работы. У нас есть нож.

  — Ты знаешь так же хорошо, как и я. . . Мы уверены, что полицейский из Сент-Пола не в теме?

  «Св. Пол говорит, что да.

  «Они ни за что не стали бы прикрывать парня в чем-то подобном», — сказала она, не превращая это в вопрос.

  — Ни за что, — согласился Лукас. «Я разговаривал с одним из их парней, и они довольно хорошо над ним поработали».

  — Черт возьми, — сказал Коннелл. Она покачала головой. «Мы возвращаемся к началу».

  КОННЕЛ ДРОВ: ОНА хотела управлять Порше. По пути к межштатной автомагистрали, когда солнце опускалось к горизонту, лобовое стекло было смазано миллионами жуков из придорожных канав, она сказала: «Джордж Бенето был на удивление профессионален. Я имею в виду, для шерифа округа.

  Лукас проехал еще минуту, а потом сказал: — Он спрашивал о вас. Семейное положение и все такое.

  "Какой?"

  Лукас ухмыльнулся ей, и она покраснела. "Он сказал . . ». Лукас перешел к акценту кукурузных шариков, которого не было у Бенето: «Это симпатичная женщина». ”

  — Ты лжешь мне, Давенпорт.

  — Честное слово, — сказал Лукас. Через минуту он сказал: «Он хотел твой номер телефона».

  — Ты дал ему это?

  Лукас сказал: — Я не знал, что делать, Миган. Я не знал, сказать ли ему, что ты болен, или что. Так что я . . . да, я дал его ему.

  — Ты не сказал ему, что я болен?

  "Нет. Я этого не сделал.

  Они ехали еще минуту в тишине, а потом Коннелл заплакал. Глаза открыты, голова поднята, большие руки на руле, она начала рыдать, дыхание вырывалось из груди, слезы текли по ее лицу. Лукас начал было что-то говорить, подыскивая слова, но она только покачала головой и продолжила.

  18

  ЭВАНХАРТ стоял, держа одну руку в кармане, его голос был тихим, обеспокоенным. Он стоял спиной к балкону, поэтому его обрамлял темный квадрат; на нем был синий костюм с консервативной полосатой рубашкой, а в левой руке он держал квадратный стакан виски. Он снял галстук и сунул его в карман. Сара видела только то, что торчало из-под клапана его кармана. — Вы говорили с полицией?

  Она покачала головой. — Не знаю, что бы я им сказал. Она скрестила руки на груди, потерла ладонями трицепсы, как будто ей было холодно. «Это как привидение, — сказала она. «Я чувствую кого-то, но я никогда ничего не видел . У меня была кража со взломом, и с тех пор. . . ничего. Они сказали бы, что это паранойя — паранойя, вызванная кражей со взломом. И я ненавижу, когда меня опекают».

  «Они были бы правы насчет паранойи. Вы не можете быть хорошим трейдером, если вы не параноик», — сказал Харт. Он потягивал «Джонни Уокер Блэк».

  «Потому что кто-то хочет тебя достать», — сказала она, заканчивая старую шутку с Уолл-Стрит. Она двинулась через гостиную к нему. Еще у нее был стакан, водка мартини, три оливки. Она посмотрела через балкон, на здание через дорогу, в сторону парка. «Честно говоря, мне немного страшно. Через дорогу убили женщину, а парень с ней до сих пор в коме. Это было всего несколько дней назад, через пару дней после моей кражи со взломом. Никого еще не поймали, говорят, это бандиты. Я никогда не видел здесь бандитских детей. Это должно было быть безопасно. Раньше я гулял вокруг озера по вечерам, но я остановился».

  Лицо Харта снова стало серьезным. Он протянул руку и коснулся ее руки кончиками двух пальцев, легким прикосновением. — Может, тебе стоит подумать о том, чтобы уехать отсюда?

  — У меня есть договор аренды, — сказала Сара ему с балкона. «А квартира очень удобная для работы. И это должно быть безопасно. Это безопасно . Я поменял замки, у меня железная дверь. Я не знаю. . . ».

  Харт подошел к балкону, выглянул наружу, повернувшись к ней спиной. Она задавалась вопросом, заставила ли она его нервничать. «Это красивый район. И я думаю, что ни одно место не может быть абсолютно безопасным. Уже нет."

  Наступила минутная тишина, а затем она спросила: «Я заставляю тебя нервничать?»

  Он повернулся, на его лице появилась слабая, медленно угасающая улыбка. — Да, немного.

  "Почему?"

  Он пожал плечами. "Ты мне очень нравишься. Ты очень привлекательный . . . Я не знаю, я просто не очень хорош в этом».

  — Неловко, — сказала она. «Послушай, почему бы тебе не подойти и не сесть, а я положу голову тебе на плечо, и мы пойдем оттуда».

  Он снова пожал плечами. "Отлично." Он поставил стакан, пересек комнату, быстро сел, обнял ее за плечи, и она уронила голову ему на грудь.

  — Ну, это плохо? — спросила она и вдруг захихикала.

  — Нет, это совсем неплохо, — сказал Эван. Он звучал нервно, но чувствовал себя преданным, и когда она подняла голову, чтобы улыбнуться ему, он поцеловал ее.

  Она чувствовала себя хорошо. Она зарабатывала сто тридцать тысяч долларов в год, отдыхала в Париже, Мексике и Монако; она была самой жесткой женщиной, которую она знала.

  Но грудь чувствовала. . . превосходно. Она прижалась к нему.

  КУП Схватился за край корпуса кондиционера, подтянулся и увидел Дженсена на диване с мужчиной, увидел, как она повернулась лицом вверх, и мужчина поцеловал ее.