— Хм, непонятно, — сокрушался завлаб, глядя на вопреки всему работающий аккумулятор, — химия процесса вроде бы ясна, но почему реакция не происходит самопроизвольно?

— А хрен его знает, — картинно пожимаю плечами, — наверное, мембрана не дает.

Владимир Геннадьевич долго смотри на меня, а потом кивает:

— Да, я думал, что эта мембрана здесь играет роль обычного сепаратора, но видимо ее назначение в другом. Так откуда такая технология?

И что я ему отвечу? Только то, что она мне приснилась.

— А вам не приснилось еще чего-нибудь подобного? — Тут же следует вопрос.

— Приснилось, — киваю я, — но там изготовление катализатора довольно таки сложное, режимы нужно выдерживать. Сложно делать, и полумесяцем не обойдемся.

— Раз катализатор, то что-то из органической химии, — делает вывод завлаб.

— Ага, — подтверждаю его выводы, — топливный элемент, работающий на метаноле.

— Топливный элемент? — На секунду задумывается он. — Читал статьи про возможность его создания еще в сорок первом году, но кроме научного интереса в них ничего не было. Так же мне известно, что наиболее активно ими занимались в Англии… Эм…

— Вот именно, — я делаю загадочное выражение лица, — а вы требуете, чтобы я расписал вам всю подноготную открытия. По-моему в данном случае описания технологии изготовления вполне достаточно.

— Если только под этим углом рассматривать эти технологии, — вяло кивает Владимир Геннадьевич, — но никто не мешает нам заняться этой работой всерьез.

— Не мешает, — соглашаюсь с ним, и тут же делаю предупреждение, — однако в этом случае, тема может уплыть от вас в профильный институт, поэтому придется все это держать в секрете.

— Это понятно, — машет он рукой, — здесь об этом лишний раз напоминать не надо.

Вот и замечательно, теперь сами изобретения будут держаться в тайне и нескоро найдут освещение в научной среде, а там либо осел сдохнет, либо шах помрет. Что касается лампочек для фонариков, то тут моя железяка взбрыкнула, оказывается запустить автогенераторную лампочку на трех с половиной вольтах невозможно. Вернее возможно, но потреблять она в этом случае будет больше чем лампа накаливания. Тут уж никуда не денешься, придется ждать полупроводниковой технологии, только в этом случае можно будет протолкнуть светодиод, но когда это еще будет. Хотя, при таких аккумуляторах это непринципиально, зато будет решен вопрос с шахтерскими фонарями, а то помнится, жаловался милицейский сержант, что у фонаря аккумуляторы заряд долго не держат.

Кстати, производство натрий-ионных аккумуляторов в СССР наладили относительно быстро, пары лет не прошло, как их всюду стали широко использовать, единственно, в чем была проблема, первое время они населению были недоступны, все-таки технология производства мембран оказалась довольно таки сложна и, следовательно, относительно дорога. А вот что меня порадовало, так это то, что на запад технология этих аккумуляторов так и не утекла, поэтому ни западные страны, ни США не смогли добиться коммерческих успехов на этом фронте, им оказалось дешевле покупать аккумуляторы в СССР, чем производить самим. Однако, работы в этом направлении там шли полным ходом, мало ли чего они нам говорили, и где-то к пятьдесят третьему году они впервые запустили завод по производству этих действительно нужных изделий.

Что касается топливных элементов, то тут большого отрыва от запада в технологии не наблюдалось. Да, их топливные элементы в отличие от наших, требовали наличие высоких температур и давления, но в конечном итоге, своего они добились и большинство задач, стоящих перед ними, были решены. Жаль, не удалось СССР хоть немного заработать на этом деле. А вот завлаб, который Владимир Геннадьевич, перевелся из нашей лаборатории в профильный институт и серьезно занялся работой по разработке топливных элементов, основанных на другом принципе работы, однако особой славы на данном поприще не снискал, все-таки технология, выданная моей железякой, оказалась в данном случае лучшей. И да, премию мы с ним все-таки отхватили от министерства в размере пяти окладов … но за технологию производства мембран и катализатора, ибо все химики дружно заявили, что кроме этих двух технологий остальное широко известно. Меня эти эксперты жутко повеселили. Что известно? Химическая реакция? Ну да, она известна, а вот то, как ее заставить работать, нет. Надо было предложить им что-нибудь сделать на основе известных химических реакций, может быть, тогда немного умерили бы свой снобизм.

А вообще, чего это вдруг я взъелся? Начинает психика меняться, не свои заслуги себе приписываю, вот чего я опасался последнее время, обидно мне, понимаешь, как же, недостаточно оценили не мои труды. Ну уж нет, свое Я нужно засунуть куда подальше и не вспоминать о нем.

— И что показали испытания? — Спрашиваю я, кивая на прибор, весу в котором четыре килограмма.

— По стендовым испытаниям судить бесполезно, — начал отвечать Соркин, — а вот при испытания на самолете курсовая разница за полчаса составила доли процента, это на триста километров расхождение всего пятьдесят метров. По дальности судить не берусь, тут сложные расчеты требуются, но если судить по графику ускорений на самописце, то примерно та же картина.

— Понятно, — киваю я, еще бы, настроение сразу повысилось, теперь осталось присобачить к этому прибору аналоговый расчетчик и все, инерциальная система навигации готова.

Кстати, схема аналогового расчетчика уже почти готова и делать его будут в нашей электротехнической лаборатории, там все получится очень просто, один каскад будет отвечать за определение величины ускорения, а другой за расчет и сохранение данных по скорости. За вычисление пройденного пути будет отвечать третий каскад, и все это имеет выход на самописцы, которые будут нужны в момент отладки прибора. Но это еще не все, эта помесь гироскопа и инерциальной системы все-таки чувствительна к тряске, а на наших ракетах этой тряски полно, следовательно, нужна платформа, которая сгладит эту тряску до приемлемых величин. А вообще, мы и так уже по системам управления впереди на десяток лет, вот только с размерами и весом не вписываемся, пока выпуск миниатюрных ламп еще только отлаживается по нашему заказу во Фрязино. Обещают запустить линию производства к концу сорок шестого года, уж не знаю, как-то слишком фантастично их планы выглядят, не вынудили ли их взять на себя такие обязательства, ради улучшения показателей. Плохо, если это так, ведь он них зависят и наши планы, хотя, вряд ли нам это повредит, прототип управляющей системы будет работать, только места для взрывчатки меньше останется.

И да, миниатюрные стержневые лампы не только для системы управления тяжелыми ракетами понадобятся, с корабельными ракетами та же проблема на начальном этапе, только там нет времени на стенде маршрут отрабатывать, там нужно предусмотреть ввод данных с системы пуска. Вот это я вам скажу засада, до цифровых систем управления минимум тридцать лет, а тут еще требуется придумать, как координаты в аналоговую систему удаленно загнать. И так же надо прилепить туда систему выбора цели, а это уже точно середина восьмидесятых. Но пока это время не настало, поэтому первое время выбор цели будет осуществляться по подсветке локатора, чем больше сигнал, тем больше корабль. Эх, жизнь моя жестянка, теперь на первое место выходит не сама ракета, а ее электронная начинка, и этому придется уделять каждый раз все больше внимания.

— Тут по результатам испытаний вашей системы наведения принято решение подготовить проект авиационной навигационной системы, — вдруг заявляет мне Виктор Менделевич.

— Так, а я-то тут причем? — В недоумении пожимаю плечами. — Проект ваш, вам его и реализовывать. Кто я такой, чтобы возражать?

— Понимаете, тут есть одна проблема, — мнется Соркин, — для этого нужна информация по вашему расчетному устройству.

— Вот тебе и раз, — удивляюсь я, — разве вы не можете собственный разработать?