Вот только как я и предполагал, не пришло еще время этого мотора, нет самолетов, на которые его можно установить, да и время надо, чтобы турбовинтовые двигатели в серию пошли. Так что ждем гиганта от Туполева?

Алексей Иванович Шахурин, глава НКАП, просматривал данные подготовленные разведкой. Больше всего его заинтересовало сообщение, что на аэродроме в Лейпхейме начались испытание тяжелого истребителя Мессершмитта с реактивными двигателями. Пока новый самолет находился в стадии предварительных испытаний, но это давало повод задуматься. Так-то Алексею Ивановичу было известно о работах ленинградской группы Архипа Михайловича Люльки, которые были прекращены из-за начала войны. Конечно, говорить о том, что двигатель был на стадии готовности, не приходилось, но отдельные узлы двигателя были собраны и хранились где-то в Ленинграде.

— Так может быть продолжить работу по турбореактивному двигателю? — Подумал нарком. — Раз дело дошло до испытания узлов, то значит, не так далеко до рабочего двигателя? Но с другой стороны, известно, что между чертежами и приемкой двигателя расстояние огромное, к тому же дело новое… Хотя, недавно иркутские моторостроители предоставили для испытаний три турбовинтовых двигателя, и времени на это у них от проектирования до изготовления ушло всего семь месяцев. Поразительная скорость работы КБ. Вот теперь и вопрос, поручить разработку нового двигателя иркутскому КБ или воссоздать группу Люльки?

Порассуждав еще несколько минут, Алексей Иванович вызвал руководителя восьмого главка Хрунова.

— Читай, — подсунул он Хрунову данные разведки по началу испытаний реактивного самолета у немцев.

Иван Михайлович ознакомился с запиской быстро:

— Так у немцев еще в сороковом году начаты работы по турбореактивному двигателю, — сообщил он, отодвигая документ, — и в Англии такие работы, наверное, ведутся. Данных разведки нет, но все публикации по реактивным двигателям там засекречены.

— И что думаешь по этому поводу?

— А что тут думать? — Скривился Хрунов. — Скорость в семьсот километров в час для самолетов предельная, преодолеть ее позволят только реактивные двигатели. Нет, не те, какие разрабатывает ОКБ Болховитинова, там топлива требуется на порядок больше, а именно турбореактивные, они хотя бы не так прожорливы.

— Читал, про работу группы Архипа Люльки в Ленинграде перед войной?

— Ознакомился, — кивнул Иван Михайлович, — они действительно были близки к созданию турбореактивного двигателя. Но работы там еще очень много, не факт, что двигатель сразу пойдет в серию.

— Но у иркутян пошёл, — прищурился Шахурин.

— Там Шибалин, — вздохнул Хрунов, — очень талантливый конструктор, за что не возьмется, все у него выходит с первого раза.

— Да уж, — кивнул нарком, — будто черт ему ворожит. Вот с турбовинтовым двигателем мы поторопились, задание Петляковскому ОКБ еще предстоит переформулировать[1].

— Так это хорошо, — улыбнулся Иван Михайлович, — вечно у нас двигатели от планеров отставали, в кои веки получилось наоборот.

— Да уж, «наоборот», и не знаешь радоваться или за голову хвататься, — проворчал Алексей Иванович, — а тут еще Холщевников со своим мотокомпрессорным воздушно-реактивным двигателем (ВРДК).

— Ничего с этим ВРДК дельного не получится, — махнул рукой Хрунов, — тяжелая двигательная установка получается и опять же расход топлива очень большой. Расчеты показывают, что лучше тогда иркутский мотор ставить, он на высоте мощность держать будет. А что касается группы Люльки, то надо срочно ее восстанавливать и продолжать работы по турбореактивному двигателю. Чем быстрее начнем, тем быстрее получим результат.

— Подожди, торопиться здесь не следует, — нахмурился нарком, — сначала надо с Берией эту тему согласовать, а то без него решать сам знаешь как.

— Ну, раз надо… — вздохнул начальник восьмого главка.

Но прежде чем идти к всесильному наркому, Шахурин тщательно проработал предложения, в первую главу, он рекомендовал восстановить тематику работы группы Архипа Люльки, который на сегодняшний день работал на танковом заводе в Челябинске. Второе это определился с местом, где будут вестись работы по турбореактивному двигателю. И третье, все-таки привлечь к разработке КБ иркутского авиамоторного завода, так как их турбовинтовой двигатель уже получил одобрение НИИ, а значит, они наиболее близки к созданию ТРД.

Лаврентий Павлович медлить не стал, уже через неделю Архип Михайлович Люлька получил предписание явиться в Москву, и приступить к продолжению ленинградских работ по турбореактивному двигателю. Причем времени ему на все-про все, включая доставку уже изготовленных узлов двигателя с Кировского завода, было отпущено всего двадцать дней. Так что следовало спешить, Берия срыва указанных им сроков не принимал. Заодно Наркомату авиационной промышленности было рекомендовано подключить к этим работам КБ иркутского моторостроительного завода, так как опыт в создании турбовинтового мотора мог оказать серьезную помощь в создании ТРД. Нет, не верил руководитель НКВД в способности иркутян самостоятельно вытянуть этот проект, скорее думал о том, что если в далеком Иркутске получилось сделать родственный двигатель, то уж в Москве сложностей быть не должно.

(Совещание в кремле).

— Вам было дано время на ознакомление с данными разведки, по новым немецким самолетам, — вдруг сказал Сталин, когда были утрясены основные вопросы производства авиатехники. — По отзывам летчиков с фронта, эти образцы немецкой промышленности уже прибыли на фронт.

Да, накануне всех руководителям, связанных с производством перспективных видов авиатехники, ознакомили с папкой, любезно предоставленной из недр внешней разведки. А речь в докладе велась о новом немецком истребителе, который недавно появился на фронте Фокке-Вульф FW-190. Далее от англичан стали известны характеристики этого истребителя, и они действительно впечатляли: мощность двигателя нового самолета около 2000 л.с., максимальная скорость 685 км/ч, скороподъемность 7.2 минуты на 6000 м., дальность полета 750 км. Последние две характеристики выдающимися небыли, в скороподъемности немецкий истребитель явно проигрывал И-185 и И-125, и дальность была все же меньше.

— И так, какие мнения будут товарищи? — Спросил Сталин и бросил короткий взгляд на наркома авиационной промышленности Шахурина.

— Разрешите, — тут же обратился к нему тот.

— Пожалуйста, — кивнул Иосиф Виссарионович.

— Об этом самолете нам стало известно еще с июля прошлого года, когда они начали сбивать английские бомбардировщики. Да, немецким моторостроителям удалось сделать отличный двигатель, и снабдить его мощным нагнетателем, для того чтобы действовать на больших высотах. Но как истребитель на средней высоте, ниже пяти тысяч метров, он не очень хорош, тяжел и маневренности у него явно не хватает. Так что, я думаю, наши летчики должны с ним справиться.

— Я тоже так думаю, товарищ Шахурин, — отозвался Сталин, — но все же надо увеличить выпуск новых самолетов с двигателями, разработанными иркутским КБ.

— Сейчас идет запуск в серию И-187 КБ Поликарпова, под новый двигатель, а что касается И-127, то он в серию пошел с конца июля, скоро первые машины поступят на фронт. Скорость у наших истребителей достигла 720 км/ч, а маневренность ухудшилась незначительно. Однако испытателями отмечено, что дальнейший рост мощности мотора смысла не имеет, на таких скоростях резко падает эффективность винта.

— То есть, вы хотите сказать, что мощность в три тысячи л.с. для истребителя избыточна? — Выцепил главное Иосиф Виссарионович.

— Совершенно верно, товарищ Сталин, — подтвердил выводы Шахурин, — истребительная авиация подошла к пределу своих возможностей по мощности двигателя. Скорее эти двигатели больше будут востребованы на фронтовых бомбардировщиках.