И каково удивление – обнаружить якобы закрытую дверь приоткрытой! Наступает момент трезвых мыслей. Ветер или кот? Но мысли про куклу так и не пропадают. Вы напряженно начинаете вслушиваться. Страх на самом пике, и неожиданно слышите смех у себя за спиной. Это то самое чувство! Тот самый страх. Лицо белеет. Начинаете дрожать и думать, что это ваша богатая фантазия! Очень хочется обернуться и увидеть, что там! Но страх делает свое дело. Скажете, что бред и чепуха? Выдумки и сказки? Но все в этом мире возможно.

Страх перед клоунами многих пугает не только из-за мистических мыслей. Например, история знает клоунов- серийных убийц, маньяков и педофилов. Их внешность многим людям просто неприятна. Яркие цвета и грим, скрывающие настоящее лицо человека, могут вызвать отвращение и опасение неизвестности. Параллели с жестокими преступниками, вечным стереотипным образом, будут идти бок обок с шутами. И частенько это оправданно. Безликость страшнее выразительности.

Эндрю достал неприятную игрушку и принялся рассматривать. Примерный размер – пятьдесят сантиметров. Нос когда-то был ярко-красного цвета, но с течением времени потерял в красках и приобрел тёмно-бардовый оттенок. Весь в мелких трещинах и вмятинах. Слипшиеся нитки на голове отдалённо напоминали седые волосы. Одеяния тоже не выглядели новыми: зелёный и синий материал был изрядно выцветшими от солнца, а белый пожелтел от пыли и грязи, которой немало повидала кукла на своём веку. Как таковой обуви она не имела; вырезанные плотниками башмаки с толстыми носами черного цвета являлись одновременно ногами.

Однако кое-что явно выделялось на древней находке. Глаза. Мастер, создавший их, явно имел право называться одним из искусных ювелиров своего времени. Они были как живые: зрачок, радужка и глазной белок находились не только в идеальном состоянии, но и в натуральном исполнении. Это поразило Фримена, вызвав немое восхищение на его лице.

Кукла явно с большим бэкграундом. Время, не пощадившее тело, изготовленное из явно дорогого дерева, не смогло испортить глаза, материал которых оказался настолько качественным, что ока блестели новизной. Однако, несмотря на непонятную завороженность, детектив был озадачен главным вопросом – откуда она взялась? Купить ее он не мог: слишком старая игрушка, а Эндрю не экономил на детских потребностях сына, всегда приобретая только новое в магазинах. Да и забыть такую чудаковато-жуткую куклу он бы не смог.

Может, Макс припёр этот хлам, а, дабы отец не ругался, спрятал под кровать. Дети, бывает, меняются своими вещами, одному понравилась машинка, другому – детский лук или статуэтка солдатика. Договорились, и каждый остался с тем, что ему больше импонирует. Но это? Редкостная дрянь никак не могла понравиться младшему. Макса больше интересовали модели автомобилей, детского оружия да книжки с настольными играми. Раздумывая по этому поводу, Фримен подошёл к мусорному ведру и безжалостно выбросил клоуна.

Большая надпись, зафиксированная на двух деревянных столбах, «Лагерь Тихое Место приветствует» встретила полный автобус. Дети уже не могли усидеть на месте, им очень хотелось выскочить из металлической коробки и начать резвиться и веселиться. Вблизи медпункта их высадили, где уже ожидала группа вожатых. Приняв детей, они представились и пошли проводить первичную экскурсию. Второй постройкой, попавшейся на глаза, стала столовая: ничего особенного, обычный деревянный сруб с большой крытой террасой. Столы на шесть посадочных мест, сделанные из сосны, резные скамейки тёмно-коричного цвета из того же материала. Восемь металлических умывальников, обязательных к посещению перед приемом пищи.

В глубине лагеря стоял дом вожатых: спальные места, туалет, душ и комната отдыха с диванами, креслом-качалкой и журнальным столом из стекла и рогов оленя. В центре взмывал к крыше камин, обложенный неотёсанным камнем бурого цвета. А также огромное чучело медведя по правую сторону от очага.

Дальше по тропинке из речной гальки стояли два идентичных здания. Жилые помещения для юных любителей летних каникул – для мальчиков и отдельно для девочек. Из общего стиля они не выбивались. Строго природные материалы с несколькими окнами на южной и северной сторонах. Небольшое крыльцо с крышей. Внутри одна большая комната прямоугольной формы с хорошими двухъярусными койками, тумбочками для обитателей нижнего уровня и прикрученными шкафчиками для верхнего. В целях безопасности кровати верхнего яруса оборудовались специальными перекладинами, дабы сонный ребёнок не свалился и не сломал себе что-то. Из удобств был туалет. Душ на десять кабинок располагался с тыльной стороны здания в десяти метрах.

Вожатые отправили детей устраиваться, дав тридцать минут, после чего ждали их возле столовой для обеда и продолжения экскурсии по лагерю.

Макс, добравшись до своего места, принялся укладывать вещи в тумбочку. Ему было отнюдь не принципиально, где расположиться, поэтому он сразу занял первую свободную кровать на нижнем ярусе, находившуюся вблизи окна. Предметы личной гигиены, завёрнутые в полотенце, положил в верхний отсек. В низ тумбы убрал сменную одежду и рюкзак.

Фримен младший попутно познакомился со своим соседом сверху – школьником из города Рейнсвиля – Томом Миндео, весьма говорливым и чрезмерно любопытными сорванцом. Макс сразу же нашёл общий язык с ним. У Тома рот не закрывался, он решил заболтать нового знакомого, рассказав вкратце о себе, сказал, что исследовал тут уже почти всё. Затем поведал о своей семье и с особой теплотой о бабуле, которую он очень любил и боялся: так строга она была. Благодаря ей, он сюда и попал. Макса заинтриговал болтун. «Как минимум будет не скучно», – подумал он про себя. Сделав все дела, окликнул Тома, и они двинулись к обеденному столу.

По дороге Том, словно информационное бюро, выдавал подробности о всех ранее прибывших школьниках:

– Это Билл. Ну тот, напротив нас, с большой белой сумкой, призёр музыкального конкурса. По штату третье место занял. Не помню точно, на чём там играл… Какая-то труба… и ещё он немного на гитаре бренчит, – с серьёзным лицом Том показывал комичными жестами игру. – Но на самом деле так себе. Не то, что вожатая Тина! Это моя любовь.

– Ты мелкий, тебя это не смущает? – колко подметил Макс, слегка посмеиваясь над товарищем.

– Да не, я подрасту, и все нормально будет. Она сказала, что дождётся… Ну… Вроде как, – неуверенно ответил Том. – Ладно, ещё есть Френк, кажется, а… да вон он, – присмотревшись к впереди идущим, болтун показал пальцем. – Он у нас спортсмен, но ты его не бойся. Максимум, что он может, так это быстро бегать.

– Атлет? – спросил Макс.

– Не, ссыкло. В теннис настольный играет. К нам той ночью пришли еноты в урнах поковыряться, так он как заорёт на весь лагерь: медведь! Божечки мои, спасите! И давай, как в припадке, бегать по комнате, звать смотрюнов, я так вожатых называю, – гордо сообщил Том. – Разбудил всех, кого можно.

– А еноты что? – поинтересовался Макс.

– А что еноты? Испугались его визга и смылись в лес. Намусорили только. Пришлось убирать все утро, – расстроенно ответил Том.

– Так я не все понял. Кто, вообще, сказал, что это еноты? Их видели? – переспросил нового друга.

– Да я, честно говоря, не помню, вроде Джим – это ещё один наш смотрюн, в кепке красной ходит и очках; он и сказал, что это еноты были, – слегка замешкался Том. – Да и я сам-то далеко не тупой. Были бы медведи, остались бы следы больших когтей, да и бока помяли бы. Вот… мы и пришли, хоть бы не рыба была! – резко оборвал Том.

Позвав Макса с собой, он быстро и нахально пролез мимо очереди, подгоняя и порою таща друга. Заполучив лучшие места в начале веренице людей, Том получил несколько резких высказываний в свой адрес, но как всегда этот беспардонный пацан взял своё. Максу только и оставалось, что пожать плечами, испытывая лёгкую неловкость.

Послеобеденное солнце изредка пряталось за перистыми облаками, но, возвращаясь на чистое небо, продолжало купать окружающую природу в своих лучах. Новой прибывшей группе уже показали остальные объекты лагеря: деревянный причал, складские помещения, а также очаг – большое костровище, обложенное камнем и окружённое лавками из стволов хвойных растений. Тут практически каждый вечер собирается весь контингент травить байки и легенды об этих местах. Жуткие истории – неотъемлемая часть этого обряда. Также детям показали место для творческой работы, где учили вязке узлов, резке по дереву и многим другим бойскаутским премудростям. А еще показали загон для лошадей: в лагере было пять кобыл. Но самый большой интерес у Макса вызвал лучный тир.