Блэк закатила глаза и, закинув письмо в сумку, отправилась на первый в этом году урок. Так как Ремус Люпин был вынужден покинуть пост преподавателя Защиты от темных искусств, ему быстро нашли замену в лице отставного мракоборца Аластора Грюма, имевшего прозвище Грозный глаз.

Уже подходя к классу, Сиерра застала крайне странный разговор Розье с однокурсницей. Эмилия Роули настойчиво тянула его в кабинет, убеждая в правоте своих мыслей, а тот сопротивлялся. В конечном итоге он вырвал свою руку из ее цепких пальцев и прошипел:

— Отвали, Эм, я же сказал, что не пойду на занятие, которое ведет этот убийца-психопат! Уму непостижимо! Чем этот чокнутый Дамблдор думал, приглашая его? Будто он не знает, что этот ублюдок сделал!

— Но, Эван…

Проигнорировав робкую попытку Эмилии вразумить его или хотя бы остановить, Розье вихрем пронесся мимо, даже не заметив удивленную Сиерру. Блэк нахмурилась, поражаясь такому внезапному гневному порыву всегда сдержанного слизеринца. Кажется, он таит не меньше тайн, чем сама Сиерра.

Совмещенное со Слизерином занятие не делало счастливым ни одного гриффиндорца, поэтому всюду Сиерра натыкалась взглядом на недовольных сонных однокурсников. Кира уже сидела за привычной им обеим последней партой у окна и мечтательно следила за плывущими белыми облаками, похожими на сахарную вату, которую летом можно купить в любом магловском парке.

— И где ты вчера торчала? — шепнула Сиерра. Подруга вздрогнула и цокнула языком.

— Зачем так пугать?

— Я так и не дождалась тебя, — невозмутимо продолжила Блэк, раскладывая перед собой школьные принадлежности.

— Я… ну, мы… — замялась Кира.

— Обновили какой-то класс, ясно, — флегматично отозвалась Сиерра, но не смогла долго сдерживать порыв хохота, глядя на смущенную подругу.

— А что такого? Мы же встречаемся! Все так делают, — оправдывалась та, вызывая еще больший приступ хохота у Сиерры. — Да иди ты в жопу, Блэк!

Послышался громкий удар учебника о женское плечо, но смех от того не стал тише. Не выдержав, Кира тоже улыбнулась и одними губами проговорила что-то похожее на «дура».

Разговоры и смех стихли мгновенно, как только новый преподаватель вошел в класс. Он хромал и опирался на палку, больше похожую на странный посох, но походка его все равно была пружинящей, а движения резкими. Грюм обернулся к ученикам и обвел их своим искусственным глазом. Купер поежилась и опустила глаза на шершавую поверхность стола, исписанную какими-то признаниями и шутками.

Профессор остановил взгляд на Сиерре дольше, чем на ком-либо еще, а затем отвернулся к доске и стал выводить на ней мелом тему предстоящего урока.

— Все вы знаете, что существуют три непростительных заклинания, за применение которых светит долгое и не очень увлекательное путешествие в Азкабан, — хриплым грудным голосом начал он, обходя класс по кругу. — Но также есть множество и других, применяя которые вы становитесь преступником. Кто мне назовет хотя бы одно?

Он обвел взглядом кабинет, изучая учеников двух непримиримых факультетов, которые сидели в этот момент очень тихо, лишь бы ничем не скомпрометировать себя.

— Полагаю, профессор, — начала Эмилия Роули, заправив светлые волосы за ухо, — это любые заклинания, прямо или косвенно связанные с Тем-кого-нельзя-называть.

— Можно сказать и так, — хмыкнул мужчина и остановился возле письменного стола Сиерры. — Кто-нибудь знает, что из себя представляет заклинание «Морсмордре»?

Его взгляд замер на гриффиндорке. Девушка занервничала, пытаясь убедить себя в том, что этот вопрос лишь совпадение, и никак не имеет отношения к случившемуся на чемпионате.

— Может быть вы, мисс Блэк?

— Я не называла своего имени, — зачем-то сказала она, чувствуя липкий холодок, бегущий по позвоночнику.

— Думаю, с репутацией вашей семьи вас легко узнать и без дополнительных представлений, — бесстрастно ответил Грюм. — Вы ответите на вопрос?

Сиерра подняла на него прямой взгляд и выгнула бровь.

— Я никогда не сталкивалась с данным заклинанием, профессор.

Грюм смерил ее ироничным взглядом и, ей показалось, даже кривовато ухмыльнулся, но девушка так и не смогла понять, почудилось ей это или нет. Преподаватель отвернулся и тяжелым шагом добрел до доски, откуда и продолжил вещать об этом и других заклинаниях, являвшихся преступными. И почему-то до самого звонка колокола Сиерра чувствовала, что что-то в этой истории не складывается.

Сначала Сиерра планировала игнорировать Перси пару дней, все еще чувствуя на него обиду, но уже к вечеру она пришла к выводу, что это неправильно, и принялась писать ответное письмо.

— Я так понимаю, ты уже не злишься на него, — заметила Купер, поглядывая на свою подругу насмешливым взглядом.

— Нет смысла злиться, — вздохнула та, не отрываясь от письма. — Что он мог сделать? Послать Крауча в задницу? Не такой уж веский повод. Все же он теперь работает под патронажем влиятельного человека.

— Ну-ну, — фыркнула Кира. — Может и не было вовсе никакого совещания.

— У меня нет поводов сомневаться в честности Перси, — строго заметила Сиерра, устремив на подругу хмурый взгляд. — Он никогда меня не обманывал.

— Все когда-то случается впервые.

— Купер, я даже не хочу это обсуждать. Займись своими отношениями, а мои разрушить не пытайся.

Кира вскинула брови, поражаясь такой агрессивной реакции, но в ответ лишь хмыкнула и замолчала.

Перси прочел письмо уже утром прямо за завтраком, когда Гермес бесцеремонно бросил свернутый пергамент ему на голову, словно осуждал за ту ложь, что он недавно скормил своей девушке и даже не поморщился.

Изначально я на тебя очень сердилась, врать не стану. Даже собиралась из мести игнорировать. Но потом я все обдумала и поняла, что ты ничего не мог сделать в этой ситуации, ведь она совершенно не зависела от твоих желаний! Я лишь хочу, чтобы однажды тебе не пришлось у кого-то вымаливать возможность отлучиться на пару часов в рабочее время, чтобы именно у тебя спрашивали разрешения на недолгую отлучку. Но для этого сейчас нужно приложить много сил и зарекомендовать себя. Я все это понимаю и уважаю твои амбиции, однако… Перси, я прошу тебя, будь начеку. Я не хочу, чтобы министерство в лице высокомерного Крауча и недальновидного Фаджа пережевало тебя, а потом выплюнуло другим человеком. Помни о том, кто ты.

Я тоже скучаю.

Сиерра

Первая часть письма вызвала в Перси тепло и стыд в одном флаконе. Тепло — потому что Сиерра его понимает и принимает, стыд — потому что он совершенно не заслуживает этого. Но вторая часть вызвала лишь недоумение: как Сиерра может сомневаться в справедливости министерства? Ведь то ни разу не давало повода считать иначе. Он покачал головой и отложил ответ до вечера, так как не собирался опаздывать на работу.

К удивлению Перси, его коллега Дилан уже был на своем рабочем месте и что-то усиленно печатал, отбивая худыми пальцами комбинации букв и знаков на магической печатной машинке.

— Ты сегодня рано. Неужели пишешь заявление на отпуск? — усмехнулся Перси. Дилан засмеялся и почесал темную макушку.

— Крауч попросил подготовить пару договоров с французами, и, так как придурок Лерман заболел, я единственный, кто может выполнить это поручение.

— Что в этом поручении такого особенного? — поинтересовался Уизли, чувствуя укол обиды, что это задание поручили не ему.

— Кроме Лермана из нашего отдела только я в совершенстве владею французским языком, — отмахнулся тот.

Перси ограничился сухим кивком и принялся за свою работу, которая теперь ему казалась действительно никчемной.

— Эй, Уизли, помнится, ты обещал мне поход в бар, — напомнил парень. Перси поморщился. — Предлагаю сделать это именно сегодня.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Ты слишком много думаешь, дружище, а развеяться будет не лишним.

Вздохнув, Перси обдумал предстоящую перспективу, решил, что это точно бесполезная трата времени, а потом согласился. В конце концов, почему бы и нет, думал он, а Сиерре я и позже смогу ответить.