Сиерра чувствовала, как внутри все обрывается, и рушится весь крепкий защитный фундамент, но пути назад не было. Сейчас или никогда.

— Розье, все кончено. Прими это достойно.

Она сказала это, глядя ему прямо в глаза, и поднялась на ноги, будто бы давая понять, что разговор окончен. Его глаза почернели от гнева, а едкая ухмылка больше походила на звериный оскал. Розье подошел к ней вплотную и несколько секунд изучал что-то в ее холодных серых глазах, а затем процедил сквозь зубы:

— Я бы никогда не предал тебя. Я бы лучше умер, но не сделал бы этого.

Эта фраза прозвенела, как пощечина, и повисла в воздухе как напоминание о том, какую жертву Сиерре пришлось принести. Уходя, Розье внушительно задел ее плечом, будто бы снося очередную преграду на своем пути, и хлопнул дверью так, что стекла в окнах задрожали.

Сиерра вздрогнула от этого звука, и будто бы именно он вытащил наружу все то, что она так отчаянно прятала от цепкого взгляда Розье. Из ее груди вырвался болезненный крик, и девушка упала на колени, не обращая внимания на боль и кровь, что отпечаталась на каменной дорожке. По щекам текли обжигающие слезы, а внутри вновь разрасталась омерзительная черная дыра, вбирающая в себя все, что в ней осталось. И так будет до тех пор, когда внутри Сиерры не поселится безжизненная пустота.

Перси все еще не мог поверить, что все, о чем год говорил Гарри Поттер, Сиерра и вся его семья — правда. Неприятно ощущать себя ослом, которому, к тому же, вероятно, придется спуститься вниз по карьерной лестнице. Он заметил печальную закономерность: каждый чертов год происходит какая-то ситуация, с которой он связан косвенно, но она имеет шанс больно ударить по его рабочей репутации. Знак? Возможно, думал он. Ведь нельзя достигнуть вершины, если ни разу не упал.

— Я так и знал, что это правда! — энергично заключил Дилан и характерно отхлебнул остывший кофе из чашки.

— Дилан, ты, как и все, считал Поттера эгоцентричным психом, — с сомнением ответил Перси.

— Ну… — замялся он. — В душе-то я верил!

Перси закатил глаза.

— Фаджа теперь уберут… Интересно, кого назначат? — не унимался Дилан. Перси помрачнел, ведь знал, что это все вполне означало крах его карьеры.

Спустя пару томительных недель пост министра магии занял Руфус Скримджер — суровый мужчина высокого роста, широкоплечий, но сухощавый для своих лет. Его мрачное, совершенно неулыбчивое лицо обрамляли тонкие линии морщин, а кустистые темные брови, казалось, всегда были сдвинуты друг к другу. Вопреки всему Перси вновь повезло быть назначенным его личным помощником. Ему это льстило, ведь данное обстоятельство было лишним доказательством его безупречной работы.

Если в кабинет к Скримджеру Перси шел, опустив плечи, то вышел оттуда с прямой осанкой и ликующим взглядом. Пока он направлялся в кабинет к Дилану, насвистывал веселую мелодию, которую с утра услышал на волне волшебного приемника. Дилан был не один: Эльза Нотт сидела на краю его стола, и появление Перси явно прекратило их тихий разговор.

— Ну что? Что сказал Скримджер? — Дилан подорвался с места и уперся руками в столешницу.

Перси ухмыльнулся.

— Ну, разумеется, он оставил меня в должности личного помощника.

— Да ладно! — Юноша присвистнул.

— Я не удивлен, — соврал Перси. — Наверняка, Скримджер изучил мои заслуги и личное дело в целом, и понял, что отстранить меня было бы глупо. Да и не за что, ведь я не несу ответственность за действия министра на те или иные события.

— И ты этим гордишься? — с сомнением спросила Эльза.

— Разумеется. Все это только доказывает мою ценность как сотрудника и сулит хороший карьерный рост.

— Боюсь тебя расстроить, — усмехнулась она, — но твоя жизнь напоминает судьбу половой тряпки, которую старый уборщик передает новому. И так из раза в раз.

Перси опешил, не ожидая такого невообразимого сравнения. Он моргнул, а затем почувствовал, как грудная клетка наполняется жгучим ядом, готовым вырваться наружу.

— Я бы на твоем месте выбирал выражения, ведь именно тебя, Нотт, попросили покинуть должность и место в министерстве в целом, так как твой папаша оказался в числе напавших на министерство пожирателей смерти. — Юноша склонил голову вбок. — Как ему Азкабан?

Он считал, что за свои едкие и незаслуженные замечания, девушка это заслужила. Глаза Эльзы потемнели, а руки сжались в кулаки, будто она изо всех сил сдерживалась, чтобы не вписать свой маленький кулачок в нос нахально ухмыляющегося Уизли.

— Эльза, иди к себе, — послышался голос Дилана. Юноша осторожно коснулся ее плеча. — Я зайду позже, и мы все обсудим.

Девушка нехотя кивнула и ушла, кинув на Перси взгляд, полный ненависти. Когда дверь за ней закрылась, Дилан запустил пятерню в волосы и устало вздохнул.

— Зачем ты так с ней, Перси? — Его взгляд был полон укора. — Ей же не легко, ведь она не поддерживает настроения семьи, а ее наказали за действия отца. Это несправедливо.

— И ты ей веришь? — усмехнулся он. — Кажется, она уже однажды предала человека, который ей доверял. Забыл?

— Не забыл, но это другое. — Юноша покачал головой и рухнул в мягкое кресло. — Я доверяю ей, потому что так делают люди, когда любят друг друга.

Осознание услышанного пришло не сразу, уступив место непреднамеренно уязвившей Перси фразе о доверии.

— Постой… что? Ты и она?

— Да.

— И ты мне не сказал, — с досадой заключил Перси.

— Ты был так увлечен своей судьбой в министерстве, что я не стал мешать. Впрочем, как всегда.

В этот раз замечание было сделано намеренно, и вновь попало прямо в цель — больно уязвило и заставило лишь на секунду мелькнуть мысли: «а может это я не прав?».

— Помнишь, я однажды говорил, что буду искать себя? Кажется, пришло время отправиться на поиски.

Дилан прохладно улыбнулся и покрутил подписанным заявлением об увольнении. Перси округлил глаза.

— Ты уходишь?

Внезапная досада и осознание, что сейчас Перси, возможно, навсегда потеряет единственного друга, заставили его почувствовать себя поразительно одиноким.

— Чувствую, что система гниет изнутри, — заключил Дилан. — Не хочу быть к этому причастным.

— И что будешь делать? — с интересом спросил Перси.

— Мы с Эльзой решили покинуть страну. Арендуем магловское средство передвижения… Как его там? Автомобиль! И покатаемся по Америке.

Перси совершенно не знал, что ответить, чувствуя себя невероятно разбитым, и вся радость от назначения на прежнюю должность уже не имела никакого веса. Он только сухо улыбнулся и нервно почесал рыжую макушку.

— Что ж, надеюсь, ты об этом не пожалеешь.

Дилан протянул ему руку для пожатия.

— Перси, дружище, беги, пока еще не поздно.

Юноша фыркнул и крепко пожал руку в ответ.

— Сам знаешь, кто бежит с тонущего корабля.

Он не хотел, чтобы это прозвучало обидно, но подумал об этом уже после того, как открыл рот. Однако против ожиданий Дилан совсем не обиделся и даже засмеялся. Да, ему определенно будет сильно не хватать болтливого и невыносимого Дилана Мартина.

Был дождливый и поразительно холодный для июля вечер. Мокрые капли стекали по стеклу, в которое от ветра бесконтрольно стучались костлявые ветки деревьев. Сиерра закуталась в плед и сидела на диване возле жарко горевшего камина с чашкой теплого какао в руках. Левая все также холодела без причины и теряла чувствительность, но девушка так и не смогла найти логичное объяснение, кроме как то, что соприкосновение с миром мертвых оставило свой отпечаток. Ей бы очень хотелось обсудить произошедшее с Розье, но после того, как она вычеркнула его из своей жизни, парень ожидаемо пропал. Чувство одиночества разрасталось в груди словно неконтролируемо растущая опухоль.

Внезапно виски сдавила сильная боль. От неожиданности Сиерра выронила чашку, и та откатилась на белый ковер, перепачкав его содержимым. Она схватилась за голову, но боль только усиливалась. Она не слышала ничего вокруг, кроме пульсирующей боли и странного, едва различимого шепота. Он становился все громче по мере того, насколько возрастала боль, и когда та достигла апогея, Сиерра услышала протяжный крик.