Сегодня я собиралась вышивать мужскую рубашку красивым и сложным символом, обозначающим мощь созидания, везение в профессиональных делах, помощь в совершенствовании и освоении ремесла и придании уверенности в своих возможностях.

Выбрала нить красного цвета и, прочитав заклинание и не завязывая узелка, принялась вышивать крестиком по нанесенной заранее схеме. Это занятие требовало еще большего внимания, чем создание нового эликсира, но увлекало также бесповоротно.

— После завершения, талисман нужно будет активировать, используя материал, соответствующий стихии обережного символа, — голос преподавателя ворвался в мои мысли. — В твоем случае, Арина, — подержать над пламенем свечи, только делать это нужно будет очень аккуратно, чтобы не поджечь. Тебе, Танюша, — обрызгать изделие водой. Вам, девочки, — насыпать землю и подержать у открытого окна, соответственно. И не забудьте прочесть заклинание.

В обед, взяв на раздаче ботвинью и кусок фаршированной щуки, я опустилась на лавку рядом с друзьями.

— Ну что, девчонки, вечером в хоровод? — звенящим радостным голосом спросила Танюшка, присаживаясь рядом со мной.

— Точно, сегодня же хоровод, — оживилась задумчивая Полина.

— Наряды готовы? — Танюшка фонтанировала жизнерадостностью.

— Так у нас же не мнутся, — начала, было, я, и получила локтем в бок от Полинки. Но было уже поздно.

— Че это? Как? Почему? — глаза у Танюшки тут же вспыхнули здоровым любопытством. Я покосилась на Полинку. Та посмотрела на меня так, что я все поняла без слов. Спасибо, что пальцем у виска не покрутила.

— Ааа… мм…материал такой зачарованный купили… давно… из него и пошили… вот, — неумело врала я.

— Ууу, здорово вам! — Танюшка энергично уминала пирог с луком, прихлебывая бульоном.

— Ага, очень здорово, — немного растерянно подтвердила я.

Полинка уже поела и ждала меня, поэтому пришлось собраться и ускориться.

Неизменно остроухой и гомонящей толпой в столовую вошли эльфы и, потолкавшись на раздаче, прошли к своему столу.

В доли секунды я непроизвольно нашла глазами Даниэля. Его трудно было не найти. Эльфы расступались, везде пропуская его вперед. Интересно, это у них ритуал такой или дань уважения? Или они жертвуют им, чтобы он первым протестировал еду на наличие ядов?

Блондин то и дело смотрел на меня. Не запнулся бы, а то конфуз случится. Я забыла, что нужно дожевать то, что уже откусила и, бросив в тарелке ложку, резво поднялась из-за стола.

Стараясь миновать неизбежных столкновений с входящими, ринулась на выход из столовой. Полина, с ее отличной реакцией, последовала за мной.

— Аришка, ты что творишь? Чуть не проболталась! Одной расскажешь — и все! Будешь потом с утра до ночи только этот отвар и делать на всю Академию, потому что проходу тебе не дадут, попомни мое слово, — Полина помнила, о чем мы говорили с Таней, а я от полноты эмоций уже забыла.

ДАНИЭЛЬ

Теперь я посещал занятия по ювелирному делу только до обеда. После спускался в подвальную мастерскую, где меня ждали каменные образцы — артефакты.

Светозар предоставил мне все необходимые для работы приборы и инструменты. Взяв образцы нескольких самоцветов и кристаллов, я изучал их магическую природу и способы реагирования на потоковое и точечное магическое воздействие.

Некоторые из камней, находящихся в хранилище, были мне знакомы. Другие я видел впервые. Каждый камень по — разному отражал и преломлял магические потоки разной степени интенсивности. Показания я скрупулезно фиксировал в журнале.

Рыженькая гордая лисичка избегает меня. Убегает. Глаза грустные и настороженные. Без улыбки, как прежде. Без блеска.

Листья на запястье пришли в движение.

«А ты хотел, чтобы она, после увиденного вчера, на шею тебе бросилась? — третировал меня внутренний голос. — Чего ты добиваешься? Чтобы она привыкла к тебе? Зачем? Что потом? Что ты можешь ей предложить? Что можешь ей дать? Ничего. Можешь только взять. Хочешь сломать девочке жизнь? Хальгору запрещаешь, а тебе, стало быть, можно? Она же обычная человеческая девчонка. Выкинь ее из головы и всего-то! Пока не поздно. Раньше у тебя прекрасно получалось уходить в работу».

Нет, она не обычная. Она зажигает во мне огонь. Этот огонь помогает мне творить.

«Обычная. Не обманывай себя. Ведь ты не настолько глуп, чтобы пойматься на хорошенькое личико?», — иронично скрипел мой внутренний собеседник.

Почему же тогда мне так хочется окунуться в ласку именно этих глаз? Снова почувствовать земляничный запах ее волос? Прикоснуться губами к прозрачной коже над ключицей. Изгибу шеи с крошечной выпуклой родинкой под самым подбородком. Нежным, волнующим губам. Так хочется, что я почти не могу противостоять этому желанию. Но и уступить ему тоже не могу. Не с ней.

Мне впервые хочется кого-то защитить, заслонить собой от всех невзгод. В том числе от себя самого. От своей страсти. Хочется просто быть рядом. Просто быть. Лишь бы позволила.

«Ты ведь знаешь, что не можешь этого сделать. Зачем тогда? Зачем мучаешь себя?»

Потому что, когда я вижу ее, желание становится потоком, который сносит мне крышу. Накрывает меня с головой. И я горю в нем, как подросток. Самому смешно. Как меня угораздило?! Не справляюсь с физиологией.

«Не можешь? Или не хочешь? Раньше ты умел обуздывать свои желания».

И не могу. И не хочу.

Так размышлял я сам с собой, тестируя образцы камней на определенные магические свойства. Нужно было отринуть эти мысли. Довольно рефлексировать. Но во мне сцепились в схватке желание и долг, и я не знал, как удержать между ними баланс — равновесие, с каждым днем становящееся все более хрупким.

Безудержно хотелось уступить желанию. Но я не мог связать свою жизнь с простой человеческой девушкой.

Отец никогда не позволит мне сделать такую глупость! И подходить к ней без серьезных намерений не мог.

Она и так смотрела на меня своими искрящимися живым интересом глазами как на полубога.

Сердце мое сжималось и таяло в потоке ее солнечного света. Невозможно было оставаться равнодушным к этому напору. И так сладко было в нем пребывать. С каким восторгом я бы бросился к ней, сгреб в охапку и не выпускал бы уже никогда.

Ваул, я стал романтиком! Хорошо, что никто не догадывается. Вот это со мной точно впервые.

А Нериэль с подругами считают, что у меня вообще нет сердца. Не было. До недавнего времени. Теперь есть. Но мне самому нужно привыкнуть к новому органу и факту его наличия.

АРИНА

— Полин, не буду я скрывать этот отвар. Не могу я так и не хочу. Не для того я его изобрела. Мы с тобой проверили его, работает, хорошо. Теперь нужно обучить кого-то его готовить и пусть делает на всех. Я бы бочку с ковшом поставила у озера и пусть полощутся все, кому не лень. Надо так и сделать. С дядей посоветуюсь, кому это можно поручить. И все. Это ж какая польза всем будет и гладить ничего не нужно.

— Ну, вообще, ты права, — немного поколебавшись, согласилась практичная и хозяйственная Полина, теребя косу. — Теперь еще доработаешь средство по выведению пятен и заживем так, что любо-дорого.

— Да уж, если я умудрюсь вывести со своего сарафана прошлогодние ежевичные пятна, я сделаюсь великой ведьмой, и мне точно цены не будет в базарный день, — иронизировала я. — Иначе придется просто набрать спелых ягод и перекрасить весь сарафан.

— А что, это идея! Сарафан — не сарафан, а уж платок такой сделать нужно, — настаивала Полина.

— Точно, бабушке в подарок! — рассмеялась я. — Я сейчас птицу, пойду, проведаю, а то вечером некогда будет.

Полина помахала мне рукой, сворачивая в библиотечное крыло.

Вечерняя практика хороводоведения значилась в расписании занятий не обязательной, но рекомендованной к посещению раз в неделю.

Для хоровода выбирался подходящий холм с площадкой, у которого обязательно был брат-близнец справа.

Начинали водить хороводы во время появления первой зелени. Вечером на вершине холма складывали полешки для костра.