Последняя фраза меня задела, признаюсь. Мне коробило от того, что все думают, что от присутствия Ника у меня в жизни всё светло и сказочно. Никто не хочет понять, что кроме него и Элайджи в моей жизни никого нет. Я не знаю, что меня заставило сказать следующие слова:

— Но у тебя есть друзья. Много друзей. У меня их нет, не было и не будет.

Елена удивилась не меньше. Клянусь, если в её больших глазах появится жалость — оставлю без конечностей.

— Почему? — Гилберт, видимо, так же потерялась в пространстве и выдаёт немного не тематические слова.

Она подошла на шаг, скрестив руки на груди. Я понимаю, что у нас похожие цели. Девчонка тоже изучает меня, анализирует каждое моё слово.

— Если мне человек не нравится — я с ним не общаюсь, — отвечаю честно. Кажется, воспитание Элайджи проявляется.

— Тебе никто не нравится, — замечает Елена, пожав плечами.

— Делай вывод, — широко улыбаюсь, чтобы она не расслаблялась.

Елена отворачивает голову, смотрит на яркую луну, потом вновь поворачивается с новым вопросом:

— А что же Джереми?

Недоумённо хмурюсь, не понимая, что она имеет в виду.

— Ты ведь общаешься с ним.

— Он был мне нужен для исполнения построенного плана. — усмехаюсь, покачав головой.

— Да, но ты и поле поддерживаешь с ним связь.

Елена слишком далеко смотрит. Для себя я уже давно ответила на вопрос, почему мелкий Гилберт остаётся предметом общения. Моё подростковое нутро рвётся к общению со сверстниками. К школе, тусовкам. Я много раз представляла, как просыпаюсь утром, бегу на кухню, а там для меня уже готов завтрак в ланч-пакете. Мама целует меня в щеку, отец ерошит волосы. Потом я еду в школу на автобусе, там обнимаюсь с друзьями.

Прикрываюсь глаза, сощурившись смотря на Гилберт. Она ждёт ответа. Я смотрю на луну, потом вновь на девчонку.

Елена не успевает мне и слова сказать, как я испаряюсь прямо перед ней. Не хочу продолжать этот бессмысленный разговор. По-моему, она была занята нытьём. Пусть продолжает.

Появилась я в своей спальне. В доме вновь стояла тишина. Неудивительно. В это время все разбредались по своим делам. Кол и Ник в Мистик-Грилль, Ребекка в спальню квотербека. Остальные оставались в своих кроватях или в гостиной.

Вернувшись в размышлениях о странах и городах, решаю проверить наличие Клауса в доме.

Может он решил сегодня побыть дома, а не в обществе младшего брата. Моя спальня и его кабинет находились рядом, всего через одну дверь. Здесь он предпочитал оставаться в одиночестве, но меня это мало волнует.

Стучу два раза и распахиваю дверь. Ник сидел в кресле перед мольбертом. Холст был белым и изорванным в клочья.

— Ты не в настроении, а это то, что мне нужно, — сажусь рядом по правую руку на подлокотник кресла.

— Я занят… — он видимо хотел сказать, что погружён в ярость и злость, но я не особо хотела это всё выслушивать, поэтому решила довести его до крайней точки.

— Я хочу уехать.

Рука с бокалом замирает и Клаус переводит непонятливый взгляд на меня. Думает, что ослышался. С его то слухом.

— Что? — всё-таки переспрашивает Ник, поставив бокал с бурбоном на, измаранный в красе, столик.

— Ты знал, что рано или поздно я скажу эту фразу снова, — непроизвольно закатываю глаза и встаю с места. Теперь я смотрела в его глаза сверху вниз. Но это продлилось недолго.

— ЭмБи, — хотел начать поучительную речь, но я ему не позволила. Клаус так же поднялся с кресла и встал рядом.

— Ник.

— Я не позволю тебе уехать, — он схватил меня за плечи.

— Ты не имеешь право держать меня взаперти, — говорю тихо.

Его раздражительность начала передаваться и мне. У нас одна очень схожая черта, которую уже давно заметил Элайджа. В порыве заставить кого-то что-то сделать, мы быстро распыляемся, а в добавок высказываемся. Это не самое приятное, если честно.

— Я нянчился с тобой сто с лишним лет, — также тихо отвечает Ник. Он сжимает мои плечи сильнее.

— Я не просила, — совершенно спокойно отвечаю. Не хочу сводить всё к очередной ссоре.

— Ты собираешься уехать, когда наша семья наконец-то воссоединилась? — Клаус отстраняется и отходит на приличное расстояние. Я знаю, что семья для него самое главное, а я уже давно стала её частью. Но я не буду показывать, что мне не всё равно. Это в моих же интересах.

— Вы не моя семья, Ник. — я не хочу делать ему больно, но по другому никак. — Те бумажки, которые ты подделал… Они не сделают тебя моим отцом. Давай не будем ссориться опять. Мы можем просто разойтись, как тогда…

— Когда ты перегрызла пол штата? — кивает с горькой усмешкой на губах.

Даже он верит в это. Мне неприятно от этой мысли, но будет лучше, если все будут думать именно так.

— Я сделала всё, что ты просил. Приехала в Мистик-Фоллс, оценила обстановку, доложила всё тебе. Более-менее подружилась с Гилбертом, но ты не дождался и приехал раньше времени. Мы договаривались, что я пробуду тут месяц в полной свободе. Буду притворяться школьницей, Вероникой. А получилось, как всегда, — я ни разу не повысила голос, нас и без того уже весь дом услышал.

Понимаю, что разговор продолжать бесполезно и оставляю последнее слово за собой. Выхожу из мастерской громко хлопнув дверью.

Ужин начался через двадцать минут после безрадужного разговора. Я покорно спустилась вниз, за Элайджей. Он отодвинул мне стел рядом с Ребеккой, сам сел по другую сторону от неё, ближе к главному месту стола. Там сидела Эстер. Мы сидели по левую сторону от неё, а по правую Финн, Ник и Кол. Последний находился напротив меня, то и делая кидая лукавые взгляды. Эстер с улыбкой оглядела всех нас.

— Рада видеть каждого из нас. Вижу, Вербена нашла время, чтобы посетить нас за трапезой.

— У меня был обеденный сон, прощу прощения, — отговариваюсь я, непроизвольно скрестив руки на груди.

Сейчас как никогда помогла бы рука Элайджи или Ника на плече. Они всегда подбадривают меня подобным способом. Гибрид сидел напротив сестры, вертя в руках ложку.

— Я рада, что ряды нашей семьи пополнились. — Майклсон продолжая бессмысленную беседу, не сводя с меня взгляда.

— Я всегда уважала твой ковен…

— Клан. — резко перебиваю ведьму я.

Клаус тихо усмехается, кинув на меня взгляд. На секунду показалось, что он гордиться моими выпадами в сторону его матери.

— Что, прости? — непонимающе попыталась улыбнуться Эстер.

Все замолчали, с предостережением смотря на меня. В их число не входили Кол и Клаус. Два главных оболтуса семьи.

— Правильно будет не ковен, а клан Вавилит. Это разные вещи.

— Прошу прощения, не была осведомлена. Видимо в вашем клане многое поменялось за такое количество времени.

— Вы даже представить себе не можете, — давлю усмешку я, сжимая в руках ткань джинс. Чуть вздрагиваю, когда ладонь Ребекки ложиться на мою. Такая поддержка заметно расслабляет.

— Думаю пора приступить к ужину. — Эстер смотрит мне прямо в глаза, чуть наклонив голову вправо. Привычка Кола.

Все молча кивают и утыкаются в свои тарелки. Смотрю на Клауса, который незаметно мне кивает. Несмотря на ссоры, он остаётся на моей стороне.

***

Я не спала почти всю ночь. Как бы странно это не звучало, мне нужен сон. Крови вампира во мне не так много, чтобы постоянно бодрствовать. В отличие от людей, мне не обязательно спать каждую ночь, для ощущения бодрости. За неделю мне хватит часов пять сна. Но иногда хочется почувствовать себя живой, поэтому я сплю как можно больше.

Утром меня разбудила Ребекка. Она без стука ворвалась в моё логово, грохотом ставя сундук с косметикой на столик. Я с одним открытым глазом смотрю на время в телефоне. Восемь часов утра. Незаметно возвращаю телефон под подушку, и вновь закрываю глаза.

— Не притворяйся, дорогуша, я знаю, что ты не спишь.

— Тогда почему ты всё ещё здесь?

В ответ Вербена услышала лишь смешок. Видимо, блондинку забавляет язвительность в речи. Клауса это в большей мере раздражает.