И еще одно не давало покоя советскому разведчику: почему всецело доверявший ему шейх Абдул Разак все время уходит от разговора о личности главы суфийской общины?

– Почему вы избегаете говорить об эфенди Мухаммеде Саади, мой господин? – решился задать прямой вопрос Бек.

Сегодня владыка был в прекрасном расположении духа: много рассказывал и шутил.

Шейх Абдул Разак умиротворенно возлегал на мягких подушках после сытного ужина в доме Азата. На маленьких серебряных подносах возле каждого из них стояло по стеклянному стаканчику с крепко заваренным чаем с сахарной пенкой.

Кроме них в зале не было ни души. В воздухе витал тонкий аромат корицы и тмина. Стояла прохладная тишина позднего вечера. Дул приятный освежающий ветерок.

– Мне иногда кажется, – после продолжительной паузы, глядя куда-то в пространство, неспешно, как бы нехотя, молвил владыка, – что и стены имеют уши! То, что ты хочешь знать, – смертельно опасно!

Повисла тугая пауза.

Бек, понимая, что сейчас может услышать нечто сокровенное, весь внутренне собравшись, глядел на повелителя вилайета.

Наконец Абдул Разак произнес, оставив в покое четки из крупных камней сердолика, которыми играл, держа их в своих мощных руках:

– Мухаммед Саади аль-Гейлани – потомственный маг и волшебник! Он обладатель сокровенных тайн, которые достались ему от его предков!

Отхлебнув чай из маленького стаканчика, шейх продолжал свое повествование:

– Все началось еще в XIX веке, когда некая таинственная личность, настоятель бенедиктинского монастыря австрийского города Дамбах, Теодор Хаген, съездил на Кавказ и оттуда на Ближний Восток. Говорят, что он был еще в Африке, по-моему в Дагомее, где изучал ритуалы племен вуду. Он привез из поездки большое количество манускриптов, содержащих эзотерические знания, значение которых он скрыл даже от своей братии! Известно только, что он заказал работникам выполнить в аббатстве новый барельеф, в основе которого лежала свастика – символ кругообразного вращения мира. После его смерти в 1898 году аббатство посетил некто Йорг Ланс фон Либенфельс – монах-мистик, который несколько месяцев провел в библиотеке монастыря, изучая манускрипты. Загадкой остается тот факт, что братия предоставила ему возможность свободно читать древние рукописи, без всякого сопротивления этому!

Сказывают, что он там докопался до каких-то откровений. Во всяком случае Либенфельс покинул монастырь в крайне возбужденном состоянии!

Позднее эти открытия легли в основу создания тайного духовного общества под названием «Орден нового храма». В основе этой организации лежало оккультное учение «виенай». В переводе со старонемецкого – «посвящение».

На этом учении строится и деятельность эзотерического фашиствующего ордена «Туле», название которого происходит от мифической арктической страны – колыбели человечества.

В списках общества под номером семь – германский фюрер Адольф Гитлер!

– Но какое это имеет отношение к эфенди Мухаммеду Саади? – поинтересовался Азат.

– Он и его братство – часть общества! Саади – советник фюрера по эзотерическим вопросам. А по слухам, он также находится в том же списке, что и лидер фашистов!

Азату показалось, что он ослышался – столь невероятной была информация!

«Так вот почему так бережно отнеслись к нему в британском плену: побоялись причинить вред советнику самого фюрера! Значит, этой информацией почти наверняка владеет английская разведка!» – пронеслось в голове у молодого человека.

Позже, проводив на покой утомленного за день владыку и уже лежа в кровати, Азат, силясь уснуть, раз за разом возвращался к полученной информации: «Значит, фюрер вменяемый, или, проще говоря, медиум. Маги, такие как, например, Мухаммед Саади аль-Гейлани, манипулируют его сознанием, а он – ведет нацию! Куда – к власти над всем миром? Через жертвоприношение народов?!»

Азат закрыл глаза и отчетливо увидел перед собой «№ 7»: жидкая челка бывшего ефрейтора, а ныне фюрера всей нации, стоящего над озверелой толпой «истинных арийцев» со скрещенными на груди руками (оккультный знак – скрещенные топоры): «Зиг хайль!»

И молодому человеку стало страшно: «Господи помилуй! Куда несут мир силы мрака?!»

Черный маг и магистр оккультного круга Арманенорден – тайного общества посвященных – отдыхал в своем шикарном особняке в предместьях Дамаска.

Он молча глядел на струящуюся по камням воду фонтана и вспоминал недавнюю поездку в Вазиристан.

«В этот раз все должно было получиться! – размышлял Саади. – Немцы не поскупились на деньги. Оружия было – сколько угодно! И никакого риска: англичане никогда не посмели бы причинить мне никакого вреда! Мне – доверенному лицу самого фюрера!

Я объединил пуштунов в великую силу – до 50 тысяч воинов! Сколько духовных сил стоила эта работа! Такого войска хватило бы не только на свержение власти в Афганистане, но и для похода на Индию! Но в последний момент пуштунов как подменили! Они вышли из-под моего повиновения! Кто-то предупредил англичан! Иначе как успели бы они еще до моего приезда, заранее, подкупить всех вождей пуштунских племен?! – недоумевал Саади. – И не только подкупить, но многих из них даже удерживать у себя "в гостях"!

Мое собственное пленение выглядит как заранее продуманная операция. Но откуда утечка информации?! Кроме имама мечети ан-Нукта и двух агентов абвера о его поездке не знал никто! Эти люди – вне подозрений! Но даже и они не были осведомлены полностью о сроках и целях его визита в регион. Так кто же тогда?! Разведка Великобритании? Все их агенты в Леванте[21] давно известны их братству! Нет, это не британцы – не их почерк!»

У Саади рождались недобрые предчувствия:

«Появился кто-то третий! Кто-то рядом! Чутье обмануть невозможно!» Маг закрывает глаза в глубокой медитации: ощущение присутствия не уходит. «Ясно только одно: он не из посвященных!»

Саади вдруг вспомнил, как сразу же после пивного путча к нему, признанному уже тогда магу, прибыл Карл Хаусхофер, профессор-эзотерик и генерал, с просьбой разработать символику нарождавшейся национал-социалистической партии.

Когда он вошел, лидер братства сразу же, внутренним зрением, узнал посвященного. Впрочем, это было нетрудно: незнакомец буравил центр его лба.

Их разговор был предельно откровенен и лаконичен.

– Нам известно, что вы познали премудрость буддийских монастырей в Лхасе, – сказал германский посланник. – Те круги, которые я представляю, ищут символ, способный объединить весь мир вокруг арийской нации! – пояснил германский маг. – Пусть деньги вас не смущают! Только прошу вас – ничего тривиального: звезд, полумесяцев или крестов!

– А кто избран лидером ариев?

– Адольф Гитлер! – последовал краткий ответ.

Уже через несколько месяцев был утвержден символ нацизма: свастика – динамичный крест без верха и низа, веками путешествовавший по странам и континентам Древнего мира (развалины Древней Трои, Индия – IV век до н. э., Китай – V век н. э., Япония – VI век н. э., Тибет – эти места, и многие другие явили свастику человечеству).

В главном маги сошлись однозначно: свастика – символ чистоты крови и тайных мистических знаний – теперь безраздельно принадлежит германскому социал-демократическому движению!

«Кто же он, тот, кто посмел помешать ему, Великому магистру тайного ордена посвященных?! – Эта мысль сверлила в мозгу, не давая покоя магу. – Его надо найти и уничтожить! Нам двоим стало тесно!»

Катился к концу 1938 год, а вместе с ним неумолимо приближалась черная туча войны.

Теперь Азат отчетливо ощущал ее ледяное дыхание. Если раньше оно лишь угадывалось, долетая откуда-то издалека: Эфиопия, Испания, Китай, – то теперь уже грозовая стихия висела над Дальним Востоком его Родины!

Название озера Хасан звучало как арабское мужское имя, только это было не имя вовсе, а территория Приморского края СССР!