«Кинжал! Роман не обыскал меня!» – обрадовался Глеб и стал осторожно перебирать пальцами под футболкой подарок атамана.

Этот малого размера клинок он носил на поясе или на шее, привыкая всегда с собой иметь колюще-рубящее оружие. Как говорил наставник, клинок должен стать продолжением казака. И вот настал момент, когда он действительно пригодился. Мальчик снял ножны и стал пилить охотничий узел, придерживая кинжал коленями.

«Если бы Роман связал мне руки сзади, то я бы так не изловчился» – пыхтел Глеб.

Казачонок не знал, сколько прошло времени, пока отсутствовал похититель. Оставалось совсем немного до желаемой свободы, когда он услышал шум перед землянкой. Мальчик ускорился, но задеревеневшие от усилий пальцы плохо слушались. Ещё мгновение и верёвка, наконец, соскочила с рук. Глеб стащил повязку с глаз и стал растирать онемевшие запястья.

«Как же мне к нему подобраться? Или надо просто сбежать?» – рассуждал мальчик, подкрадываясь к входу с кинжалом в руке.

Глеб пригнулся и выглянул наружу. Роман сидел к нему спиной около костра, над которым на треноге висел небольшой котелок с неким приятно пахнущим варевом. Сын егеря мастерил факел. Вдруг он резко обернулся, и их глаза встретились.

Роман оскалился: – Выходи. В лесу я тебя всё равно догоню. Даже не думай сбежать. Как узел развязал?

Глеб, сжимая кинжал в руке, вышел на свет.

– О, я вижу, ты вооружён, – расхохотался парень. – И что может твоя зубочистка?

Глеб помнил, что нельзя реагировать на провокацию соперника. Злость и гнев забирают силы. Он медленно шёл на Романа. Тот вдруг став серьёзным подскочил на ноги, подхватив с земли большой охотничий нож. Глеб понимал, что его положение уступает противнику, но отступать было некуда.

«Надо спровоцировать его на ошибку. Военная хитрость состоит в том, чтобы заставить врага совершить неверные шаги, заставить действовать опрометчиво» – вспоминал казачонок, чему его учили.

Мальчик стал смещаться левее, словно собирался бежать в лес. Роман подпрыгнул и преградил ему путь. В этот момент казачонок прокатившись кубарем по земле, оказался у костра и вооружился факелом.

Парень выровнялся во весь рост: – И что ты собрался с этим делать? Ты же понимаешь, что сила на моей стороне.

– Ты ошибаешься! – раздался знакомый голос.

Тот оглянулся и отпрянул к ходу в землянку.

– Кто вы? – выставил парень руку с ножом в сторону появившегося мужчины.

С другой стороны дуба показалась супруга астронома.

– Меня можешь звать Елизавета Леопольдовна, а это мой супруг Константин Евгеньевич, – мягким голосом сообщила женщина.

– Успокойся и опусти нож. Ни кто не причинит тебе вреда. Мы заберём этого пацанёнка с собой. Он не твоя добыча, – монотонно проговорил мужчина.

Глеб растерянно смотрел на этих двоих, понимая, что он, как и Паша сейчас попадёт к ним в лапы. Мальчишка глянул на быстро надвигающиеся сумерки. Темнеющий лес не выглядел безопасным убежищем.

Он метнул взгляд на Романа: «Враг моего врага мой друг, но если это и мой враг тоже, тогда что делать?».

Но его познания на этот счёт ответа не давали. Ребус выглядел нерешаемым. И тут казачонок заметил, что Роман медленно отступает в землянку.

«Он сейчас там спрячется, и они примутся за меня! Надо бежать с ним!» – понял мальчик.

Он с криком рванул вперёд, размахивая факелом, и влетел вместе с сыном егеря в землянку. Тот тут же забаррикадировал проход. Снаружи послышались голоса, требующие открыть дверь и угрозами выкурить их наружу.

– Ты их знаешь? Почему они за тобой охотятся? – спросил Роман.

– Я же говорил, что у них во дворе мой друг пропал, когда мы плащ искали, а теперь они за мной пришли, – выпалил Глеб. – Мы в ловушке!

– Как бы, не так, – хмыкнул неожиданный напарник.

Парень не мог выровняться во весь рост и, согнувшись, переместился к дальней стенке, которую полностью покрывали ветвистые корни дуба.

– Посвети мне, – попросил Роман.

Глеб подошёл с факелом, стараясь держать его как можно ниже и не подпалить убежище.

Роман запустил руки за коренья. Мальчику казалось, что сын егеря возится с каким-то бряцающим механизмом.

И вот Роман облегчённо вздохнул: – Готово.

Парень потянул одновременно несколько корней, и справа от него открылась ниша, в которой была деревянная дверь, обитая металлическими накладками.

– Ничего себе, – восхищённо выдохнул Глеб.

Около двери стояли масляные фонари. Роман зажёг парочку от факела и затушил его. Он засунул руку в потайное углубление над дверью и достал фигурный ключ и провернул в замочной скважине. Дверь легко отворилась, обнажив длинный коридор, подпёртый деревянными балками.

– Идём, там библиотека и у неё есть выход с другой стороны. Обойдём твоих недругов и нападём со спины, – решительным тоном объявил Роман.

– Почему ты мне помогаешь? – остановился в нерешительности Глеб. – Ты разве сам не хотел меня принести в жертву своему духу?

Умные глаза уставились сквозь толстые стёкла: – Я знаю, то, как я поступил, не выглядит дружелюбным действием, но как я понял, ты с друзьями стал свидетелем позора одного дорогого мне человека. Я был тогда тоже здесь и всё видел. И как ты понимаешь, я не причинил вам троим вреда, когда вы спали в моей землянке.

Глеб изумлённо заморгал: – Это всё твоё?

– Пойдём. Расскажу по дороге, – поторопил сын егеря, прикрывая дверь в коридор и замыкая её на засов.

– Потом же нельзя будет её открыть изнутри, – подметил Глеб.

– Верно. Как только эти двое туда заберутся, мы их там прикроем и устроим допрос. Тебе же надо вызволить друга? – подмигнул Роман.

Бывшие противники шли быстрым шагом по коридору, освещая его фонарями. По пути им встречались небольшие ниши в стенах, в которых лежали книги и манускрипты.

– Однажды я нашёл это место по карте, обнаруженной в вещах моей матери, – сиплым голосом проговорил Роман. – Она исчезла, когда я был совсем маленьким. Отец почти не разговаривает с тех пор, ушёл в себя и в работу. Я был предоставлен сам себе с малолетства.

Парень замолчал.

А Глеб, воспользовавшись паузой, спросил: – Что это за книги?

– Некогда здесь жил и всё это построил один мудрец. Он перевёл на славянский язык огромное количество книг по магии, которая стала для меня забавой. Я применял снадобья только тогда, когда лечил животных или помогал отцу справиться с какой-нибудь хворью.

– Вы с дядей Егором ладите? – осторожно задал вопрос казачонок.

– Да. У нас нет ссор, путь даже мы по-разному смотрим на какие-то вещи. Я благодарен ему, за то, что он несмотря ни на что, всегда был со мной рядом. Забыв про свою нелюдимость, в которую он погрузился после пропажи матери, отец возил меня по разным докторам, когда вдруг выяснилось, что я плохо вижу, хотя при рождении никаких дефектов выявлено не было, – поведал Роман и глубоко вздохнул. – Именно на мероприятиях организованных для слабовидящих и сирот я встретил Александру. Мне показалось, что эта белокурая высокая девушка в изящных очках с толстыми линзами сможет быть мне подругой.

Перед глазами Романа снова возник тот театральный вечер в начале года, проводимый в краевом дворце культуры. У окна в холле стояла симпатичная девушка. Впервые отбросив стеснение, он подошёл к ней, понимая, что если не сейчас, то никогда этого не сделает.

– Привет, почему грустишь?

– Никогда не чувствую себя такой обделённой как тогда, когда я нахожусь на подобных мероприятиях, – поделилась она сокровенным.

– Я тоже. Отговариваю каждый раз отца, но он настаивает, чтобы я сюда ходил. Но что эти люди знают о том, что значит жить без матери. Неужели они думают, что этими увеселительными программами они нам действительно помогают. Понять, что мы чувствуем, можно лишь оказавшись на нашем месте.

– Меня бабушка с дедушкой воспитывают. Родители погибли в автокатастрофе, а я после аварии имею проблемы со зрением. Как бы я хотела вернуться в тот день и всё изменить.