- Но мне хотелось бы умения, - возразил Роул. - Ты слишком груба с мокрой тканью. Если бы только использовала язык, как и полагается...

- Я так не думаю, - твердо ответила Бриджит. - Я знаю, где побывали твои лапы.

Она подала руку Фолли.

- Можешь встать?

Фолли взялась за руку подруги и поднялась. На мгновение она покачнулась, но Бридждит удерживала ее до тех пор, пока коридор не перестал ненавистно кружиться.

- Роул, - спросила Бриджит. - Эти шелкопряды уже выросли?

- Они выросли ровно настолько, насколько должны были, - с удовлетворением ответил Роул.

- Ты знаешь, что я имею в виду.

- Я не думаю, что они взрослые, - ответил Роул. - Истории моего народа говорят, что взрослые весом с двух-трех котов или больше.

- Молодняк, - сказала Бриджит, нахмурившись. - Разве могут такие маленькие шелкопряды сплести нити, подобные тем, что мы видели в дыре из потолка?

- Ох, - произнесла Фолли. - Ох, Бриджит умна. В ужасающем смысле. Нет, эти малыши не могли сделать подобного.

- Взрослые должны были отложить яйца и сплести нити, - сказала Бриджит. - Но... если для атаки остался только молодняк...?

Роул зарычал.

- Именно. Где же взрослые?

Сердце Фолли зашлось от паники.

- Ох, - выдохнула она, все ее инстинкты кричали о том, куда именно Враг направит свое смертоносное оружие. - Мастер.

Шпиль Альбион, хаббл Лэндинг, таверна "Черная Лошадь"

Было далеко за полночь, Гвен чувствовала себя отупевшей от усталости, а главный эфиромант Шпилеарха увлеченно возглавлял в баре очередную партию «Фермера Длинный Огурец», песню, в которой было столько возмутительных идей, о которых Гвен едва ли подозревала до этой ночи, с, казалось, бесконечным числом куплетов.

- Серьезно, Бенедикт, - пожаловалась она. - Я понятия не имею, где ты мог выучить такую глупую и вредоносную ерунду.

 - ... и снова там спрятала его! - спел Бенедикт, усмехаясь, прежде чем обратиться к кузине. - У Истербрука, конечно.

- Грубиян. У тебя, надеюсь, закончились куплеты?

Бенедикт глотнул из кружки и назидательно изрёк:

- У пехотинцев на дирижабле, есть обычай, писать дополнительные куплеты к своим любимым песням во время дежурства. Только лучшие...

- Имеешь ввиду, самые непристойные, - вмешалась Гвен.

Бенедикт склонил голову в подтверждения.

- Только лучшие сохранились, но даже так после нескольких веков воздухоплавания...

Гвен изогнула бровь.

- Ты намекаешь, что они будут продолжать это всю ночь, не так ли?

- Гораздо дольше, если не устанут, - сказал Бенедикт. Он прищурился на веселого, разрумянившегося эфироманта. - Однако, интересно, где их узнал Мастер Ферус.

- Я, конечно же, был пехотинцем! - рявкнул Ферус. Затем он и несколько клиентов таверны проорали в унисон, - Semper fortitudo!

Гвен вздохнула.

- Fortitudo, мисс Ланкастер, - сказал Мастер Ферус и плюхнулся со стола на стул с изяществом (или, по крайней мере, пьяным безрассудством) гораздо более молодого человека. - Старое, старое слово, даже по моим меркам. Вы знаете, что оно значит?

- Сила, - быстро сказала Гвен. - Сила навсегда.

- Ага, но что за сила? - спросил Ферус, перекрикивая рев очередного певца, затянувшего новый куплет.

В котором описывалось, как  длинный огурец фермера  провалился в грязную дыру, но Гвен не хотела ничего знать об этом.

- Сэр?

- Существует множество, монжество видов силы. Фортитудо кое-что совершенно особенное. - Он показал пальцем на бицепсы Бенедикта для демонстрации. - Не такая грубая сила, совсем нет. Это означает нечто большее - внутреннюю силу, силу цели, нравственное мужество. Сила бороться, когда кажется, поражение неизбежно. Сила продолжать верить, когда кажется, что никто не знает или всем плевать.

Он крутанул свою кружку и посмотрел на Гвен.

- И сила жертвовать собой, когда жертва на благо других, даже если вместо себя можно предложить кого-то другого. Особенно тогда.

Гвен коротко улыбнулась.

- Как, эм...

- Поверхностно и бесцельно? - быстро предположил мастер Ферус.

- Я собиралась сказать интересно, - укоризненно поправила Гвен.

- И это самое дипломатичное, что она может изобразить, - заметил Бенедикт.

Гвен пнула своего кузена под столом.

- Мастер Ферус, уже поздно.

- Действительно, - сказал эфиромант и прикрыл зевок одной рукой. - Возможно, пора рассмотреть вопрос о прекращении нашего расследования, пока мы не узнаем новостей от наших полевых агентов.

- Имеете в виду кота? - спросила Гвен.

- Совершенно верно. - Мастер Ферус внезапно всмотрелся в Бенедикта. - Послушайте, мой мальчик. Вас что-то заинтересовало?

Кошачьи глаза Бенедикта были сосредоточены дальнем конце бара, где хозяин таверны тихо переговаривался с полным решимости, вновь прибывшим мужчиной. Этот тип был довольно крупным и плотным человеком в зеленых авиационных крагах и кителе, отделанном густым серо-коричневым мехом какого-то существа с поверхности, заставляя его и без того массивные плечи выглядеть не-человечески широкими. На обшлагах были две широких нашивки командира дирижабля. Его квадратное лицо покраснело и разрумянилось, он ударил кулаком по барной стойке так сильно, что было слышно даже сквозь хор певцов.

- Что!?

Огромная рука метнулась через стойку и схватила хозяина гостиницы за ворот.

Возмущенный трактирщик бросил на их столик нервный взгляд и что-то тихо сказал здоровенному аэронавту.

- Ага, - сказал Бенедикт. - Теперь я понимаю, почему наш хозяин так неохотно сдавал нам комнаты. Он уже пообещал кое-кому другому.

- Это не форма Флота, - заметила Гвен.

- Нет, - сказал Бенедикт. - Это вообще не форма. Он, определенно, капитан частного судна.

- Олимпиец, судя по цвету и меховой отделке его куртки, - вмешался мастер Ферус. - Олимпиец и, кажется, разгневанный. Что забавно, если вы знаете историю.