Очередной день сурка. Душ. Кофе.
Только Стас сегодня спит. И Марк тоже, на удивление. Чем короче световой день, тем дольше сон моего маленького сына. Оптический обман. Открыл глаза – темно, значит, ночь, надо дальше спать. Всё просто, когда тебе два года.
Сын, внешне вылепленный по образу и подобию моего мужа, по натуре самый настоящий Марк. Такой же громкий, как молоток, причем отбойный молоток. Именно это и значит его имя. А Стас ещё хотел назвать малыша Брендоном, что переводится, как «принц». Но принцы ведь не просыпаются летом в шесть часов утра и не прыгают на животе своей мамы, как на лошадке, не носятся по улице с криками, похожими на сирену, до хрипоты, размахивая палкой. И вообще, Брендон Станиславович, серьезно? Иногда Стас напоминает мне какого-то пришельца вне пространства и времени с созданной его фантазией далекой-предалекой планеты.
Переступаю порог рабочего кабинета и с досадой убеждаюсь, что мой компьютер ещё не починили, системный блок отсутствует со вчерашнего вечера.
Зато Лапшин уже здесь и не дает мне снять пальто, лихорадочно выпаливая:
– Марианна, срочно поезжайте в Ассоциацию, – какие бы ни были между нами тёрки или откровенный хохот временами, стандарты корпоративной этики превыше всего, поэтому друг с другом мы только на «Вы». – Вам пришло письмо сегодня утром. Хорошо, что меня указали в копии получателей. Они там опять мутят какие-то поправки в постановлении о вознаграждении руководящих работников. Если перекроют бонусы нашим топам, то всё – крышка. Не соглашайтесь, поняли? Ну, не мне Вас учить. Спорить Вы – мастерица.
Уточняю номер кабинета и время встречи. У меня ровно час, чтобы добраться. Вылетаю на улицу и ловлю такси. Пробки дикие. И все явно опоздуны. Кто-то бросает машину в запрещенном для парковки месте и несётся к дверям офиса, лишь бы «пикнуть» пропуском и затем спокойно переставить автомобиль на подземный паркинг. Кто-то перемахивает через невысокое ограждение вокруг здания, как лошадь на скачках, чтобы срезать путь до входа.
По привычке тру металлическую пуговицу в кармане пальто, чтобы не нервничать. Сегодня опять снился сон, который не оставляет в покое с пятого класса, напоминая о моем предательском поступке. О нём знает только Стас и мама. И меня страшит расплата. Предательство за предательство. Я пожалела, действительно пожалела о своей слабости. Все эти годы безумно хочу попросить у того человека прощения. Нет покоя. Искала в соцсетях, просила номер телефона у одноклассников. Никто ничего не знает о девушке. А вдруг её уже нет в живых? Может быть, поэтому я так часто вижу Веронику во сне и с самым искренним сердцем каюсь за вероломство. Не могу себя простить.
За воспоминаниями прошлого дорога пролетает незаметно. Хорошо хоть выгляжу сегодня достойно: в чёрном платье-футляре и ботиночках на каблуках. Соберутся все банковские HR-менеджеры в зале Ассоциации банкиров. Прежде чем принять новый закон или поправки в документы в области регулирования деятельности финансовых организаций, его направляют на обсуждение в Ассоциацию. Я член рабочей группы по кадровым вопросам, часто пишу письма в Министерство труда с доводами против тех или иных норм законодательства. Наши юристы говорят, что у меня дар аргументировать и защищать интересы банка. Отступить в споре? Да ни за что. Вхожу в такой азарт, что стыдливость отступает, голос становится уверенным, слова четкими и уместными.
Девушка за стойкой ресепшн с удивлением смотрит на меня и сообщает, что никакой встречи на сегодня не намечалось. Но я же просто так не отстану. Прошу позвонить и уточнить. Результат тот же.
Может быть, Кощеюшка с трясущимися от передозировки энергетиками руками и бегающими глазами не обратил внимания на дату и что-то напутал в рассеянности. Он ведь типичный холерик, вспыхивает, как бензин, а потом долго приходит в ресурсное состояние. Рассеянность и забывчивость – главные недостатки моего босса.
Тем более Ассоциация направляет такие приглашения заранее, а не за час до встречи. Уже подбираю слова для Лапшина, чтобы выразить своё возмущение. Что за шуточки, блин? Столько работы, а я мотаюсь вхолостую.
Рывком открываю дверь в кабинет и тут же закрываю, скрываюсь в коридоре. За моим столом устанавливает компьютер парень из отдела техподдержки, который из-за опозданий недополучил премию. Два квартала подряд. А потом я пригласила его ознакомиться под роспись с приказом о выговоре. В его день рождения. Но я не садист. Честно. Даже не подозревала, что передо мной именинник, пока он с демонической ухмылкой на лице не похвалил мой «подарок». Жутковатый тип, похож на дворецкого из семейки Адамс.
Да, я приношу людям плохие вести. Причем с самой школы. Из-за красивого почерка и репутации честной девочки классный руководитель обязала меня ежемесячно выставлять оценки и пропуски учебы из журнала в дневники одноклассников. Ребятам, конечно же, потом влетало дома от родителей. А ненавидели кого? Правильно, Трофимову Марианну. Некоторые пытались торговаться. Какой смысл? Всё равно тайное станет явным.
Отсижусь в соседнем кабинете у бухгалтеров-зарплатчиков. Они – женщины старой закалки, не опаздывают, не прогуливают и стоически проходят бесконечные преобразования в компании и смену власти. А главное – они меня любят. И эта любовь зиждется на моих морковных кексиках с грецкими орехами, которыми угощаю суровых ко всем остальным дам. Ну, и я не донимаю их вопросами, когда выплатят зарплату, и не пользуюсь резкими духами (у одной из работниц приступы астмы от парфюма и освежителей воздуха).
Да и вообще, в нашем подвале у меня совсем другая репутация. Здесь я не злющая стерва со свистком и резиновой дубинкой. Некоторые коллеги из банка, которые за спиной меня ненавидят, даже не представляют, как я на самом деле выгляжу. Судят только по моим электронным письмам и механическому голосу в телефонной трубке. Один из работников как-то зашёл поздравить нас, девочек-кадровичек (как они любят говорить), с 8 Марта. Принёс торт. Поздоровался с каждой лично. Но когда увидел мой стол в самом углу кабинета и фамилию на пластиковом пропуске, болтающемся на шее, громко засмеялся: «Так Вы и есть Марианна? Мы думали, здесь сидит гром-баба, а ты – такой цыплёночек!»
В день моего рождения Алёна из нашего отдела назвала меня свечкой. Нет, не той, которую покупают в аптеке в качестве лечения запоров. А той, которая несёт свет во тьме и тепло. Вот ведь какой контраст. А всё потому, что они знают меня не по единичному негативному контакту. Знают, что на выходных я пеку брауни. И даже пробовали их. Видели мои слезы, когда получаю заявления о материальной помощи от работников, чей крохотный карапуз смертельно болен. Я приглашала девчонок из отдела в гости, а некоторые из них даже знакомы с моей мамой. Двух красавиц-коллег выдавала замуж, была свидетельницей начала их романов, давала советы и присутствовала на свадьбе. А ещё прямо на их глазах развернулась моя личная драма. Но об этом в другой раз.
Я старше всех коллег в своем отделе, кроме Лапшина, и дольше всех работаю здесь, поэтому ко мне и прилипла роль строгой матушки, которая хотя и может пожурить за допущенные ошибки в работе, но сама же и пожалеет, и выслушает жалобы на сотрудников враждебных нам подразделений, и подкормит вкусняшками, и даст пинка, чтобы шли по домам и не сидели до ночи на работе. Кощеюшке, как мужчине, не хватает этой душевности и гибкости к работницам. Иногда и палку перегнёт, и рявкнет так, что мало не покажется.
Пожалуй, только благодаря нашей команде девчонок, всё ещё держусь на плаву. Если вы думаете, что в HR-департаментах работают только книжные черви, серые мыши и пылевые клещи, настал момент познакомится с хит-парадом наших девочек. По убыванию «народной любви» к ним. Вы же понимаете, что я буду в самом низу по популярности.
Итак, №1 – Царевна Несмеяна. Милая хохотушка, занимается развлекательными и спортивными мероприятиями для работников, закупает новогодние подарки для детей, издает ежемесячную корпоративную газету, владеет графическими редакторами, отменным чувством юмора и навыками нетворкинга. Лихо управляет чёрным Лексусом мужа, пардон, бывшего мужа. И, кстати, потрясающе фотографирует. Если мне нужно что-то от кого-то в этом банке, то можно смело пускать в атаку эту милашку, она достанет любого из-под земли, и этот кто-то добровольно отдаст ей последнюю рубашку.
