Мы чувствовали свое одиночество очень остро. Пока корабль стоял в лагуне, у нас была связь с внешним миром, с его уходом она прервалась. Это ощущали все, даже дети. Мы смотрели друг на друга испытующе, словно видели каждого заново в свете только что осознанной ситуации.

Лично меня тревожила не одна изоляция. Остров как-то вдруг перестал быть нейтральным заброшенным местом, ждущим, чтобы в нем навели порядок; теперь он представлял активный вызов, а не пассивный. Атмосфера дышала сопротивлением, даже враждой. Я не знал, откуда у меня взялось это чувство: видимо, в какой-то примитивной, подсознательной части моего мозга таился древний страх перед проклятием. Смешно, конечно: чтобы проклятие действовало, надо верить в его эффективность, а я не верил… и все же чувствовал, что остров замышляет недоброе. Не знаю, было ли такое ощущение у всех остальных, но отплытие корабля, бесспорно, оставило нас в подавленном настроении — и Чарльз старался его повысить.

Они с Уолтером еще раньше выбрали место для поселения, начертили план и начали размечать участки под домики. Теперь он созвал нас всех и стал объяснять, где что будет. Его уверенность передалась всем: мы заинтересовались и задавали вопросы. Через каких-нибудь полчаса давящее чувство оторванности от мира прошло; все воспряли духом и бодро вернулись к кухне миссис Бринкли и нашим временным шалашам. Во время трапезы Уолтер составил два радиосообщения для передачи на Уияньи. В первом, адресованном лорду Фоксфилду, докладывалось об успешной высадке, об отплытии «Сюзанны Дингли» и о завтрашнем начале работ. Второе, предназначенное для наших родных и близких, заверяло, что мы все здоровы и сильны духом.

Совместно прочитав и одобрив депеши, мы вручили их нашему радисту Генри Слейту. Вскоре он вернулся встревоженный и прошептал что-то Уолтеру на ухо. Тот ушел вместе с ним, а я потихоньку прокрался за ними к временной радиорубке. Они посветили внутрь фонариком, и я увидел поверх их плеч, что рация вместе со складным столиком, на котором стояла, раздавлена большим упаковочным ящиком.

Ящик был тяжелый — мы втроем с трудом его сдвинули. При одном взгляде на рацию стало ясно, что починить ее не удастся. В составленной из ящиков стенке виднелся проем, однако…

— Сам он упасть не мог. — Уолтер попробовал стенку — она стояла, как скала. — Это совершенно исключено. — Мы переглянулись. — Но кто? Понадобилось бы два или три человека, чтобы его сбросить. Не будем пока ничего говорить — пусть думают, что радиограммы ушли. Скажу позже.

На следующий день мы всерьез взялись за работу. Чарльз на бульдозере расчищал строительную площадку, Том Коннинг на тракторе с прицепом свозил туда материалы. Генри Слейт провел в наши временные жилища электричество и собрал генератор. Кухонная команда во главе с миссис Бринкли готовила. Джейми Макинго начал прокладку водопровода. Джо Шаттлшоу и его помощники готовили дома к сборке. Джереми Брэндон привел в готовность бетономешалку. Все, включая детей, занимались каким-нибудь делом.

Так продолжалось шесть дней, и к вечеру мы просто падали от усталости — но результаты наших трудов сами за себя говорили. Чарльз закончил со стройкой и расчищал поля для посадок. Всюду горели костры из выкорчеванных кустов. Фундамент первого здания — общей кухни-столовой-гостиной — залили бетоном и готовились ставить панели. Бетономешалка работала теперь на фундаменте склада, куда мы собирались поставить наиболее хрупкое оборудование. Джейми протянул в лагерь временный водопровод и копал траншею под постоянный. В общем, мы были довольны своими успехами, и день седьмой Уолтер объявил выходным.

Вопрос был в том, как его провести, но Том Коннинг не сомневался на этот счет.

— Надо бы владения осмотреть. Мы уже почти две недели как высадились, а дальше чем на четверть мили не отходили. Предлагаю подняться на гору, если ее можно назвать горой — с нее, во всяком разе, должен быть виден весь остров. Кто со мной?

Вызвались пять человек помоложе, в том числе Алисия Харди. Юный Эндрю Шаттлшоу тоже поднял руку, но отец тут же ее опустил, невзирая на протесты.

— Пусть идет, Джо, — вступился Том. — Он нам не помешает.

— А вы что ж? — спросил я Камиллу. — Я думал, вам не терпится посмотреть территорию.

— Не хочу прорубаться через заросли после рабочей недели. Очень сомневаюсь, что они хоть полпути пройдут за день. А когда расчищаешь дорогу, все равно ничего не видишь. У меня идея получше: если Уолтер позволит взять лодку, мы могли бы обойти вокруг острова, причаливая время от времени.

Уолтер дал лодку и сам хотел поучаствовать, но Чарльз уговорил его остаться и заняться планированием. Остальные собирались просто отдохнуть и поваляться в тени, не покидая лагеря.

Итак, горная партия вооружилась мачете, а мы впятером спустили на воду нашу моторную лодку: Камилла, Дженнифер Дидс, Дэвид Кемп, Джейми Макинго и я. Западное побережье мы уже частично видели с палубы корабля, поэтому решили обогнуть южную оконечность острова и посмотреть на восточный берег.

Сразу же выяснилось, что риф не окружает остров, как мы полагали, а упирается в его южный мыс. Мы оказались в тупике и с полмили шли вдоль рифа назад, пока не нашли безопасный выход в открытое море. К счастью, погода стояла тихая, с легким ветром и мелкой волной.

У островка Хинуати, лежащего в миле от главного острова, мы опять повернули на восток.

За мысом белые пляжи сразу сменились невысокими базальтовыми утесами, торчащими из воды. Кое-где между ними пролегали узкие полоски серого песка или россыпи валунов. Эта неровная стена высотой самое большее футов шестьдесят, а чаще двадцать пять, тянулась на север, не прерываясь. Безрадостную картину оживлял только легкий прибой — никакого движения здесь больше не наблюдалось.

— Почему же птиц нет? — пробормотала Камилла.

— Не позавидуешь тем, кто потерпел здесь крушение, — сказал Дэвид.

Настроение у нас упало, а вскоре я заметил еще кое-что. Кусты и деревья, четко видные у края скал, дальше расплывались в белесой дымке.

— Это еще что?

— Какая-то болезнь, видимо, — сказала Камилла.

— Уолтер говорил, что видел на восточной стороне клочья тумана, когда прилетал сюда, — вспомнила Дженнифер.

— Точно, говорил, — подтвердил Джейми. — Может, сверху оно так и выглядит, только это не туман.

Мы не спорили. Будь это туман, бриз его давно бы развеял, а дымка держалась прочно. Камилла навела на нее бинокль и вскоре сказала:

— Ничего не пойму. По-моему, оно вообще не шевелится — определенно болезнь. Может быть, подойдем поближе?

Я взял у нее бинокль. Сфокусировать его на одном месте мешала качка; вблизи я различал листья и ветки сквозь обволакивавшую их пелену, а дальше она теряла прозрачность и лежала на деревьях, как грязный снег.

Джейми осторожно подвел лодку к берегу, но мы разглядели только, что пелена намного плотнее, чем нам показалось сначала, и кое-где искрится всеми цветами радуги.

— Надо бы взять образчик для изучения, — сказала Камилла.

— Тут скалолазом надо быть, — отозвался Дэвид.

— Должен же где-то быть проем. Войдешь в него, Джейми, если он будет?

Еще через полмили действительно нашелся проем — бухточка ярдов пятидесяти в поперечнике. Скалы вокруг нее не превышали тридцати футов, из расщелины посередине вытекал ручеек. Взобраться наверх, даже по расщелине, было бы затруднительно, но в иле, нанесенном ручьем, росли деревца и кусты, окутанные той же загадочной дымкой.

— Вот, это уже доступно, — сказала Камилла. — Сможешь причалить, Джейми?

Тот пробурчал что-то, глядя на каемку серого песка вокруг бухты, но все же повернул к берегу. Дэвид, лежа на носу, вглядывался в прозрачную воду.

— Дно песчаное, — сообщил он. — Похоже, нормально.

Джейми сбросил скорость до минимума, держа руку на рычаге заднего хода, но он не понадобился. Дэвид продолжал докладывать, что дно чистое. Джейми сделал последний рывок и выключил мотор. Лодка уткнулась в песок.