У куноичи Звездопада сразу испортилось настроение, и она замолчала, горестно подперев щеку рукой. Конечно, перспектива боя ее нисколько не пугала, просто неприятно было думать, что в Неджи влюблен кто-то еще.

— Вот что ты наделала? Кенара, глупости все это. Неджи никогда не обращал на них внимания…

— Это точно! А после той истории с Поджигателями он только о тебе и думал. Это правда. Я тебя даже возненавидела за то, что его сердце было разбито, — призналась Тен-Тен. — Ну, сейчас-то все по-другому. Слушай, а расскажи, как он тебе в любви признался? Просто не могу такого представить — при всей силе моего воображения.

— Если не хочешь, не рассказывай, — сказала Хината, но в глазах ее загорелись искорки любопытства.

— Да он особо и не признавался вроде… — произнесла Кенара.

— Как так? Что-то же он сказал, с чего начались ваши отношения?

— Ну да…

— Так что?

— Он сказал: «не хочу больше ждать», — куноичи Звездопада густо покраснела при этих словах, хотя обе ее собеседницы выглядели слегка разочарованными.

— Мда. А Ноа не так уж и плох…

— Тен-Тен!

В этот день ветер принес тучи, которые спасительной пеленой прикрыли город от палящего солнца, и прохладу, напоминавшую о дожде, хотя до ночи на землю не пролилось ни единой капли. Ветер задувал в открытое окно и щекотал обнаженную шею куноичи, одетую в церемониальное кимоно очень светлого фиолетового оттенка с серебряными вышивкой и оби. Ее волосы было тщательно убраны и украшены одним-единственным цветком — сливочно-белой лилией с багровыми стрелами посередине каждого лепестка. Пряди русых волос на ее фоне казались более темными, сам цветок напоминал звезду с шестью лучами. Лицо Кенары было слегка подкрашено. Хьюга Хината стояла в двух шагах от нее, склонив голову на бок, и любовалась прекрасным образом, к созданию которого приложила свои искусные руки. Невольно ей вспоминалось волнение, которое она ощущала, приготовляясь к собственной свадьбе. Словно угадав ее мысли, Кенара подняла глаза и тихо спросила:

— Хината, как это было у тебя?

— Но разве ты не помнишь свою первую свадьбу?

— Мой учитель был замечательным человеком, и я его любила… — произнесла куноичи Звездопада, — но все происходящее тогда казалось мне каким-то театральным представлением, в котором мы играли роли. Я думала, что осознаю все последствия… Думала, что понимаю, насколько это серьезно, но не понимала. Теперь все иначе.

Кенара подняла дрожащую от волнения руку и посмотрела на нее с таким удивлением, словно это была вовсе не ее рука.

— Что со мной? Ведь я люблю его…

— Это нормально, — улыбнулась Хината, ласково взяла дрожащую руку в свою, пожала ее и опустила. — И слишком важно для вас обоих.

Неджи должен был встретить свою невесту в начале пути — у ворот, ведущих в квартал клана Хьюга. Она отделилась от стайки сопровождавших ее родственниц из Деревни Звездопада и сделала несколько шагов ему навстречу, ничего не видя, кроме его глаз. Неджи вдруг оказался рядом и взял ее за руку.

— Ты такая бледная, — тихо произнес он, с беспокойством вглядываясь в ее лицо.

— Хината сказала, что это нормально… — едва слышно ответила куноичи, чувствуя, как мир вокруг нее стремительно начинает тонуть в тумане.

Хьюга одной рукой поддержал ее, а другой надавил на точку возле запястья и растер ее по кругу большим пальцем. Пелена перед глазами Кенары рассеялась, она снова смогла глубоко дышать. Устыдившись собственной слабости, куноичи выпрямилась и легким кивком головы выразила готовность войти в квартал и начать церемонию.

Они должны были принести друг другу клятвы верности в святилище предков Хьюга, отстроенном заново всего каких-то пятнадцать лет назад, перед лицом представителей этого клана и Деревни Звездопада. Кенара давно заучила все нужные слова и произнесла их без запинки, но не услышала ни единого слова из того, что сказал Неджи. В течение всей клятвы она, не отрываясь, смотрела в его глаза. Границы пространства и времени как будто стерлись, на мгновение ей показалось, что она перенеслась в тот день, когда впервые увидела его бьякуган, встретившись с ним взглядом: он смотрел на нее сквозь песчаную бурю. Никто ее не видел, только он один…

Когда пришел черед благодарить родителей, Неджи и Кенара поклонились сначала Хьюга Хиаши, затем Инари-сан.

Инари ощущала непонятное смятение. Впервые она взглянула на свою племянницу и словно бы увидела ее такой, какая она есть на самом деле. Привычный страх и вызванное им раздражение мгновенно улеглись. Чувство невыполненного долга и угрызения совести отпустили, наконец, ее измученную душу, как если бы сама Сирин присутствовала здесь и обратилась к ней со словами: «Спасибо за то, что позаботилась о моей дочери. Ты сделала все, что могла, и даже больше…» Инари смотрела на Кенару сквозь слезы — так, как это делала бы ее мать, — и видела лишь нежное, взволнованное, любящее лицо.

Когда Неджи и Кенара выходили из храма, он вдруг повернулся к ней и произнес:

— Мне показалось, что я видел отца.

Куноичи не удивилась, лишь кивнула в ответ и крепче сжала его руку.

Клан Хьюга шумно праздновал свадьбу одного из достойнейших своих сынов. Вдоль улицы, ведущей к дому Старшей семьи, были накрыты столы, весь квартал был украшен лентами, фонариками, флагами с символикой клана. Такой же знак украшал одеяние Неджи из очень светлого жемчужно-серого шелка. В вечернем воздухе плыла прекрасная мелодия, сотканная из вибраций струн и нежнейших женских голосов, затем она сменялась более громким, ритмичным и веселым пением.

Неджи и Кенара изо всех сил старались никого не обойти вниманием и не обидеть в этот день, проявляя совершенно не свойственные им дружелюбие и общительность, поэтому к концу празднества оба очень устали.

— Смотри, — наклонившись к куноичи, сказал Хьюга, — кажется, твоя тетя и мой дядя сошлись в дружеской беседе.

— Я знаю, что они обсуждают, — вздохнула Кенара.

— И как думаешь, чья несгибаемая воля победит? — с легкой усмешкой поинтересовался Неджи.

— Это неважно, потому что решение останется за нами. Хьюга или Хьюга-Масари.

— Уверен, мы договоримся быстрее, чем они.

Кенара улыбнулась.

Нинаки подошла к ним, чтобы еще раз поздравить сестру. Она собиралась пожить с Сейджином в течение месяца после свадьбы, чтобы дать молодоженам побыть наедине друг с другом.

— Если ты не против, я бы осталась подольше, — сказала Нинаки. — Ходят слухи, что Легендарная Цунаде в Конохе, я собираюсь умолять ее дать мне пару наставлений.

— Конечно, но как бы Сейджин ни противился, мы будем жить вместе в доме Неджи. Пожалуйста, не подавай ему несбыточных надежд.

Старшая из сестер слегка покраснела.

— Вы уже договорились о чем-то? — нахмурилась Кенара.

— Он хотел, чтобы я осталась с ним до его выпуска из академии будущим летом. Сейджин уверен, что, когда он станет генином, ты разрешишь ему жить отдельно. Просто… ему было бы тяжело делить тебя с другим мужчиной.

Кенара многое могла бы сказать по этому поводу. Разве она чья-то собственность, чтобы ее делить? А когда выяснилось, что Сейджин влюбился в Эри, разве она ревновала и требовала его внимания? Наконец, если бы ему не хватало общения с матерью, он бы не стремился жить отдельно. Куноичи нахмурилась, но промолчала, лишь недовольно скрестив руки на груди.

— Что ты делаешь? — приглушенно воскликнула Нинаки. — Совсем с ума сошла?! На тебя все Хьюга смотрят… — старшая сестра схватила Кенару за край рукава, выдергивая одну ее руку из-под другой. — Что за вульгарные позы в свадебном наряде?

— Забыла, что я еще в костюме невесты… — выпрямляясь, пробормотала Кенара.

— В костюме, ага… — Нинаки укоризненно покачала головой.

В это время Шикамару подошел поболтать с Неджи. Когда помощник Седьмого предложил своей супруге составить ему компанию и еще раз вместе поздравить молодоженов, Темари спросила с едкой усмешкой: