— С чем поздравить?

Так что он отправился один.

— Яманака Реза уволился из штаба, — сказал Шикамару. — Не захотел работать с новым координатором. Вообще он попросился в боевой отряд АНБУ, в РЗО.

Неджи удивленно приподнял брови.

— Никогда не слышал, чтобы его это интересовало. Впрочем, скорость бега у него выше среднего.

Шикамару усмехнулся.

— Забавно, что ты считаешь это главным качеством для агента подразделения РЗО.

— Потому что когда я там служил, мы в основном бегали.

В конце праздника пролился дождь, словно разгоняя всех по домам. Столы, стулья, посуда и остатки еды были убраны с завидной скоростью, свидетельствовавшей о том, насколько хорошо дисциплинированы представители клана.

Кенара впервые оказалась у Неджи дома. Разувшись у порога, она вступила на прохладные доски пола и окинула комнату взглядом. В ней царил рациональный порядок, как нельзя лучше соответствовавший складу характера Неджи. Стараясь скрыть смущение, куноичи сделала вид, что очень занята тем, как бы отцепить цветок от собственных волос.

— Не надо, — сказал Неджи. Он подошел к ней очень близко и добавил, слегка краснея: — Не снимай…

Взяв куноичи за руку, Хьюга повел ее за собой, с замиранием сердца думая, что все происходит именно так, как он себе представлял в своих мечтах. Промелькнула мысль: «Неужели так бывает?» — и Неджи с трудом подавил вздох.

— Постой, — вдруг сказала Кенара.

Она остановилась напротив картины на стене, нарисованной акварелью и вставленной в раму под стекло. Зеленые волны холмов и белая пена цветущих диких роз вызвали драгоценные воспоминания, живущие в ее душе.

— Напоминает то место…

— Это оно и есть.

Сердце куноичи затрепетало в груди. Как мог он видеть мир ее глазами? Как мог по одной оброненной фразе уловить впечатление, которое произвели на нее красоты окружающей природы? И воспроизвести его так точно!

На этот раз Кенара сама крепко сжала его руку и повела за собой…

Поздним августовским вечером Кенара вернулась домой после тренировки. Неджи уже освободился после миссии и ждал ее. Он встретил ее у порога, поцеловал и обнял. Бросив взгляд через его плечо, куноичи увидела на диванчике два комплекта обмундирования и вооружения АНБУ, включая белые маски с рисунком. Отстранившись, она подошла к дивану и взяла в руки одну из масок. Кенара боялась, что глаза ее засияют слишком ярко, если она взглянет на Неджи в этот момент, так что она не смотрела на него и молчала, проводя пальцем по темно-красному рисунку. Хьюга стоял, скрестив руки на груди, и внимательно наблюдал за каждым движением куноичи.

— АНБУ, розыск и захват отступников, — спокойно сказал он. — Один год. Но за этот год ты должна воплотить в жизнь все, о чем мечтала; совершить все, что задумала; удовлетворить все свои амбиции. И тогда, после того, как мы пройдем этот путь вместе, так же вместе мы вступим на путь другой.

Кенара обернулась к нему и, не сумев скрыть своего волнения, произнесла:

— Но зачем?.. Стоит ли искушать судьбу, когда мы так счастливы? А если с одним из нас случится беда, как другому смириться с этим?..

— Если с тобой случится беда, я уже не вернусь. А если со мной… тебе решать, как дальше распорядиться собственной жизнью.

— Я больше не нуждаюсь в этом, — дрогнувшим голосом сказала Кенара, не отрывая взгляда от зажатой в руке маски. Ей виделась зловещая усмешка в кроваво-красных линиях рисунка и прорезях для глаз.

Хьюга подошел к ней ближе.

— Не стоит поступать со мной, как с Номикой, — спокойно произнес он, но в этом спокойствии было что-то, от чего мурашки забегали по коже. — Не нужно снисходить до меня.

Кенара посмотрела ему в глаза и, нахмурившись, призналась:

— Я все еще этого хочу.

Неджи взял маску у нее из рук, отшвырнул ее к двум комплектам формы, сложенным на диване, и тихо произнес:

— Я тоже.

Улыбка расцвела на лице куноичи, она обвила шею Неджи руками и подарила ему горячий поцелуй. На какое-то время он смог отвлечься от невеселых мыслей, но позднее вернулся к ним. Хотел ли он снова вступить в РЗО? Может, совсем немного и то, только потому, что устал сидеть в штабе. Но он не хотел, чтобы Кенара чувствовала себя виноватой, если дальнейшие события будут разворачиваться печальным образом, и твердо следовал своему принципу разделения ответственности на двоих, даже в тех случаях, когда один рискует собственной жизнью, воплощая заветные мечты другого.

Позднее Кенара спросила, какое название получит команда и кто будет третьим.

— «Хокори Казе» (Пыльный ветер), — ответил Неджи. — Третьим будет Яманака Реза.

— Реза и мы… Но ведь по правилам супруги не могут состоять в одной команде, ты уверен, что Седьмой это одобрит?

— Он уже одобрил.

— Правда? — Кенара усмехнулась. — Что же ты сказал ему?

— Каждая ситуация особенная, как и каждый человек, и требует индивидуального подхода, — спокойно ответил Неджи.

Куноичи хмыкнула.

— И что же заставило его прислушаться?

— То, что это его собственные слова.

Подписав два контракта с агентами подразделения РЗО, Наруто бросил взгляд на Шикамару.

— Он сказал, что это свадебный подарок. Ну вот о чем они думают?! Объясни мне, почему некоторые люди, нос к носу столкнувшись с собственным счастьем, бегут от него? Жизнь их ничему не учит?

Помощник Седьмого думал о своем.

— А что ты подарил Хинате на вашу свадьбу? — вдруг спросил он.

Наруто смущенно заулыбался.

— Себя…

— Себя… год службы в АНБУ… да вы, ребята, настоящие романтики, — усмехнулся Шикамару.

Он взял документы, быстро просмотрел их и, подняв глаза на Седьмого, произнес:

— Не беспокойся за Неджи и Кенару: они все делают правильно и идут к счастью той единственной дорогой, которая подходит только им.

Ровно через год, осенью, команда Хокориказе вернулась домой и все три ее шиноби вышли в отставку, покинув ряды подразделения по розыску и захвату отступников. За это время у них накопилось достаточно воспоминаний и усталости. Неджи и Кенара начали свою совместную жизнь, которая уже не омрачалась сомнениями. В тихие дни им было так же спокойно и приятно, как тогда, когда они шли по следам нукенинов семь лет назад. Сложности и препятствия они преодолевали плечом к плечу, как во время сражения с Рагной и Сабато.

Сначала у них родился сын, точная копия Неджи, а через полтора года — дочь, у которой, как и у брата, был бьякуган, но кроме того на макушке завивались серебряные колечки тонких волос. Инари-сама должна была быть счастлива, но, к сожалению, к этому времени она сделалась мудрее и поняла, что внуки дороже ее сердцу, чем наследие клана Гинпасту.

Сейджин стоял возле колыбельки и держал на руках малышку.

— Она будет моей любимицей, — с улыбкой произнес он.

— Пожалуйста, не надо никаких любимчиков в нашей семье, — сказала Кенара, подходя и вставая рядом.

— Чудесная малышка О-Рен…

Куноичи смотрела на лицо своего сына и видела теплый свет, льющийся из его глаз. Ему недавно исполнилось пятнадцать, он успешно сдал экзамен и получил звание чунина. К рубашке на его плече крепился протектор с символом Звездопада. Темно-фиолетовая форма и кофейного цвета жилет очень шли ему. Кенара закусила губу, чтобы не прослезиться: он так был похож на своего отца! Иногда, глядя в его глаза, она видела Номику…

— Знаешь, я только недавно поняла, какой плохой матерью была тебе: скорее старшей сестрой, чем матерью… Прости меня за это, если сможешь. Мне было всего восемнадцать, когда ты родился.

— Глупости, — отозвался Сейджин, — я всегда чувствовал твою любовь. Кроме того, я ведь знал, что моя мать — шиноби. И гордился этим.

Кенара улыбнулась: если бы ее сын думал иначе, он бы без малейшего сомнения выложил ей жестокую правду.

Она всегда считала, что Неджи будет суровым и чересчур строгим отцом, и готовилась вести постоянную борьбу. Однако получилось так, что в своем отношении к детям он был похож на собственного отца: любил их и был достаточно справедлив и нежен. Кенара не знала, получалось ли это естественным образом или Неджи старался таким быть, и находила подтверждение то одной, то другой версии.