— И все же он приказал своим жукам напасть на тебя.

— В том-то и дело, что нет. Они… как бы это сказать… сами вырвались на свободу. Мне даже показалось, что он не очень хорошо ими управляет.

— Странно. Это противоречит самой сути техник клана Абураме.

— Ходира оглушила тех жуков, которые были снаружи, но не тех, которые… — Кенара слегка побледнела. — Не в моей ноге.

Неджи кивнул, показывая, что внимательно ее слушает.

— Однако они остановились, мгновенно перестали быть агрессивными и просто выползали наружу.

Теперь побледнел Хьюга. Что должен чувствовать человек, из которого выползают жуки, превратившие его мышечную ткань в кровавое месиво? Он осторожно коснулся кончиками пальцев забинтованной ноги куноичи. И она еще могла делать в тот момент какие-то наблюдения?!

— Если бы Расука с самого начала отдал им приказ, они бы довели свое дело до конца. Но его оглушило, и, не чувствуя больше его страха, жуки успокоились.

— Звучит правдоподобно, — Неджи все еще испытывал стойкую неприязнь к юноше из клана Абураме, но не мог не учитывать всех фактов. — Наруто яростно защищал этого чунина, а он хорошо разбирается в людях и видит даже больше, чем я.

— Я должна написать Хокаге снова: письмо будет в Конохе в любом случае раньше нас.

— Я сам напишу, — и, отвечая на удивленный взгляд Кенары, Неджи добавил: — При последнем разговоре с ним я был не очень вежлив.

Куноичи тяжело вздохнула про себя.

— Ты хотел, чтобы Расуку наказали за то, что он сделал со мной? — тихо спросила она.

Хьюга сделал вид, что рассматривает дверь в палату, и едва заметно кивнул.

— Нельзя судить поспешно, когда есть хоть какие-то сомнения…

— Разве? — Неджи перевел взгляд на Кенару. — А как бы ты поступила с Мичжуном, если бы он уничтожил мой бьякуган и избежал наказания за это?

Лицо куноичи сделалось жестким, она отвела глаза.

— Так я и думал, — слегка усмехнулся Хьюга.

Впервые в жизни Кенара отправлялась куда-то на повозке. Это было даже скучнее и неприятнее, чем сопровождать караван. Неджи совершил поистине героический поступок, решив поддержать ее и поехать вместе с ней. Но было и одно несомненное достоинство у такого путешествия: оно давало много времени для размышлений и разговоров.

Когда Кенаре понадобилось заново обработать и перебинтовать раненную ногу, она смущенно попросила Неджи побыть снаружи. Однако Хьюга, хмыкнув в ответ, не только не ушел, но еще и помог ей сделать перевязку. Он взял из рук куноичи баночку с мазью и тут же отшвырнул ее в сторону. Кенара удивленно подняла брови.

— Мне вообще-то лечиться надо… нога… болит.

— Ты скоро станешь одной из Хьюга, так что и лечиться будешь, как Хьюга, — ответил Неджи.

Тут куноичи вспомнила, что этот клан славится не только боевыми навыками, но и умением быстро заживлять синяки и раны с помощью особой мази. Именно это средство Неджи принес с собой из Деревни Листа. Обрабатывая ногу, он сказал:

— Не забудь потом поблагодарить милую девушку, которая приготовила это лекарство.

Кенара как будто разом свалилась в глубокую яму. «Милую девушку?» — с тоской подумала она. Ее воображение, которое обычно дремало где-то очень глубоко в душе, внезапно пробудилось и нарисовало портрет хорошенькой девушки с бьякуганом, белоснежной кожей и прекрасными темными волосами… Впрочем, она была недалека от истины: лекарство приготовила Хината.

Неджи получил большое удовольствие, наблюдая за ее лицом.

— Неужели ты ревнуешь? — невозмутимо спросил он, делая вид, что очень занят нанесением мази на израненную ногу.

Кенару вдруг поразила догадка.

— Неджи… Ты что, мстишь мне за те розы? — глаза ее сделались большими от удивления.

Хьюга пожал плечами. Оба едва сдерживали смех.

— На мне ведь не написано, что я твоя собственность, поэтому я не могу избежать всех знаков внимания от посторонних, — Кенара внимательно посмотрела на Неджи, приподняв брови и улыбаясь. — А ты бы хотел, чтобы было написано?

— Может, какая-то часть меня…

Через неделю путешествия в повозке оба почувствовали, что терпение их на пределе.

— Ну хватит, — решительно произнес Неджи. — Возьми свою сумку…

Он забросил куноичи на спину и побежал в Коноху.

— Завтра будем дома, — сказал он через плечо.

Но Кенара его не слушала: она наслаждалась скоростью и потоком встречного ветра. Куноичи думала, что больше никогда в жизни не испытает подобного счастья, но Неджи, сам того не осознавая, подарил его ей.

Сейджин был потрясен. Только-только он начал думать, что его мать — одна из самых сильных куноичи, и вдруг все закончилось. Ужасные картины прошлого вставали перед ним: когда его тело было повреждено и ему потребовалось чуть ли не заново родиться, чтобы избавиться от этих повреждений. С изумлением он увидел, что Кенара улыбается, подшучивает над своей тростью и ведет себя так, будто ничего страшного не произошло… И Сейджин постепенно успокоился.

Он старался ухаживать за матерью в свободное от учебы и тренировок время, полностью взял на себя уборку и приготовление еды. Однажды за ужином Кенара бросила взгляд на свою тарелку и вздохнула.

— Прости, сынок, но Нинаки была права: это невозможно есть.

— Почему? — удивился Сейджин. — Если не смотреть, то вполне съедобно…

— Неужели я никогда не объясняла тебе, что рис варится сам по себе, отдельно от других продуктов?

— По-моему, нет.

Кенара начала учить сына готовить — по крайней мере то, что умела сама. Раньше у нее не находилось для этого ни времени, ни желания. Во время таких занятий в их беседе несколько раз всплывало имя Райюн Эри, и постепенно куноичи догадалась о том, что Сейджин становится совсем взрослым. «Представляешь, Номика? — думала она. — Нашему сыну нравится девочка…»

Неджи как-то зашел к ней, пока Сейджин был в академии.

— Мне нужно отлучиться по делам на месяц или полтора, — сказал он.

— Давно ты задумал эти дела?

— Как только узнал о том, что с тобой произошло, — неохотно ответил он. — Когда я вернусь, мы поженимся. Думаю, пора попросить дядю Хиаши начать приготовления к церемонии и празднеству.

— Празднеству? — переспросила Кенара.

— Да, это будет праздник для всего клана Хьюга, я ведь… его гордость, — Неджи усмехнулся, и было непонятно, чего больше в этой усмешке: иронии или самоуверенности.

Куноичи побледнела. Она и раньше не любила привлекать к себе внимание, а теперь для нее это стало бы настоящей пыткой.

— Неджи, все Хьюга будут смотреть на меня и говорить о том, что лучший их шиноби взял себе в жены какую-то хромую вдову с ребенком, да еще и родом из другой деревни…

— Так будут говорить только идиоты, — ответил Неджи, — и их мнение не должно тебя беспокоить.

— Но это же правда, — тихо сказала Кенара.

— Пожалуйста, не поступай, как твоя тетя, и не объявляй правдой лишь незначительную ее часть! Ты — лучшая куноичи Звездопада, представительница самой древней и прославленной семьи этой деревни, капитан АНБУ Песка. Не говоря уже о твоих настоящих достоинствах…

«Почему не говоря? — невольно подумала куноичи. — Давай и о них поговорим…» Она, не отрываясь, смотрела в прекрасные глаза Неджи и ловила каждое его слово.

— Может быть, с точки зрения твоих земляков это я тебя недостоин…

— Какие же у нас были бы замечательные дети… — вырвалось у Кенары.

Неджи хмыкнул и усмехнулся.

— Будут, — сказал он.

Понадобилось шесть недель, чтобы отыскать в одном из курортных городков куноичи из Легендарной Троицы саннинов, бывшую Пятую Хокаге госпожу Цунаде, и удалось это лишь благодаря особому зрению. Цунаде выглядела все так же внушительно и невероятно молодо для своих лет, расходуя на это часть собственной чакры. Очевидно, она сбежала из-под надзора своей верной помощницы, так как в одиночку сорила деньгами в ресторане с громким названием «Сияющий спрут», открытом для посетителей в вечернее и ночное время. Впрочем, вокруг нее уже собралась компания состоятельных мужчин, громко споривших о чем-то и готовых всей толпой биться с ней об заклад.