— Добрый день, Инари-сама.

— Неджи-сан?!

По мере того, как Старейшина Деревни Звездопада припоминала и осознавала все подробности открывшихся ей взаимоотношений ее племянницы с этим человеком, лицо ее покрывалось густым румянцем. «Шесть дней! — думала она, ощущая нараставшую в душе ярость. — Им понадобилось шесть дней! От Листа до Звездопада… джонинам… по прямой!» От Кенары она могла всего ожидать, но Хьюга?! Это просто в голове не укладывалось…

— Могу я узнать, что вы здесь делаете? — кое-как сдерживаясь, спросила она. — Вы большие друзья? Или, может, решаете какие-то служебные вопросы? Хотя и трудитесь в АНБУ разных стран… Но, прежде чем вы дадите ответ, я попрошу вас, господин Хьюга Неджи, не кривить душой и не унижать ложью ни себя, ни меня!

— Тетя…

— Замолчи! Замолчи, племянница, или я за себя не ручаюсь!

Кенара, несмотря на угрозу, хотела сказать еще что-то, но Неджи поднял руку, сделав ей знак не вмешиваться. «Да как хотите!» — с досадой подумала куноичи, пожав плечами, и, нахмурившись, осталась стоять в коридоре и наблюдать за разворачивающейся перед ее взором сценой.

— Мне не совсем понятно, на каком основании вы вмешиваетесь в наши дела, — сказал Неджи. — Здесь не задеты интересы Деревни Звездопада.

— Не задеты? — возмутилась Инари. — Речь идет о чести дома Масари!

— Если бы вы не устраивали бурю на пустом месте, может, и честь Масари пострадала бы не так сильно?

Кенара невольно ссутулилась, услышав эти слова. Ей казалось, она чувствует исходящие от тети волны гнева, и вправду похожие на порывы яростного ветра. «Вот позорище, — думала она, — эта честь Масари уже в печенках сидит… Даже здесь меня достала…»

— И это вы считаете достойным поведением представителя сильнейшего клана Конохи? — ядовитым голосом поинтересовалась Инари. — Вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, бросаете мне упреки, хотя это недопустимо, ведь я выше вас и по жизненному опыту, и по статусу. Ставите мою племянницу в сомнительное положение, компрометируя ее визитами в интимной обстановке. Не хотите взять на себя ответственность за сложившуюся ситуацию…

— Достаточно, — прервал ее Хьюга, — не нужно отчитывать нас, как подростков. Я вполне могу озвучить свои мотивы и мне нечего стыдиться. Я имею самые серьезные намерения в отношении вашей племянницы, и если до сих пор не осуществил их, то лишь из уважения к чувствам ее сына.

Кенара покраснела. Инари замолчала и некоторое время сверлила Неджи взглядом своих прозрачно-серых глаз.

— Вы хотите сказать, что собираетесь жениться вот на ней? — Старейшина Звездопада указала рукой в белоснежной перчатке на насупленную племянницу.

«Вот на ней, — мысленно передразнила ее Кенара. — Кто так вообще говорит?»

Неджи скрестил руки на груди и хмыкнул в своей привычной манере.

— Эта женщина полностью отвечает моим вкусам и требованиям. Как только это станет возможным, брак будет заключен. Вы не имеете возражений по этому поводу? — Хьюга едва сдержал усмешку.

«Почему он просто не мог сказать «да»? — с тоской подумала Кенара. Чувство унижения, которое она испытывала в эту минуту, достигло апогея.

— Нет, не имею, — поджав губы, ответила Инари-сан. — Хотя предпочла бы, чтобы меня спросили об этом раньше.

Она подозревала, что ее согласия вообще никто не собирался спрашивать.

— Тетя, ты приехала в Коноху по делам? — подала голос Кенара.

Инари повернулась к ней. В ее глазах все еще сверкали молнии.

— Да, у меня есть дело к Седьмому Хокаге, и я прямо сейчас отправлюсь к нему, — она быстро обулась и добавила: — Я вернусь очень скоро, так что… ведите себя достойно.

Кенара закрыла за ней дверь.

— Эта женщина… — произнес Неджи и смолк, чувствуя, что не сможет сохранять совершенное хладнокровие. К тому же он не мог позволить себе нелестно отзываться о родственниках Кенары.

— Да, это моя тетя, — просто ответила куноичи. — И если мы поженимся, она станет и твоей родственницей тоже…

— Я готов на эту жертву. Но объясни, откуда взялось такое отношение к тебе? Неужели всегда так было?

Молодые люди снова опустились на диван, Неджи взял Кенару за руку, но лишь слегка касаясь ее. Куноичи задумалась на несколько мгновений, и за это время обида и злость на тетину бестактность почти совсем испарились.

— Я так привыкла к этому, что почти не ропщу. Это так же бесполезно, как жить в Суне и жаловаться на ветер, несущий пыль и песок: неприятно, но ничего не поделаешь. К тому же, если задуматься, тетя всегда говорит правду, просто судит о некоторых вещах слишком строго. Сегодня она ругалась, потому что боялась, что из-за нашей с тобой встречи пострадает моя репутация. И ведь такая опасность в самом деле существует. Просто, к сожалению, тетя Инари выбирает неподходящие средства для достижения целей и неудачную форму для выражения своих мыслей.

— Это было очень глупо и крайне неловко.

— Она бы вела себя иначе, не будь здесь меня, и не потеряла бы душевного равновесия. Думаю, все дело в прошлом. Когда погибли мои родители, мне было три года, а Нинаки — восемь лет. Представь, на мою молодую, свободную, не имевшую понятия о семейной жизни и воспитании детей, тетю свалилась такая ноша. Нинаки хотя бы слушалась ее во всем, подавала большие надежды и даже внешне была настоящей Масари. А я… — Кенара пожала плечами. — Думаю, тетя до сих пор считает меня той девчонкой-сорванцом, которая грубила ей и подвергала сомнению ее авторитет.

— Ты ведь не первый и не последний непослушный ребенок на свете, — заметил Неджи.

— Да, но представь, как должен был относиться к этому строгий, властный человек, испытывающий необходимость все контролировать… Тетя ощущала огромную ответственность перед погибшей сестрой. Все мои ошибки были ее ошибками. Я заставила ее испытать то, что она не могла вынести: бессилие и вызванный им страх. Хуже этого для тети ничего нет. А я — ходячее напоминание о ее беспомощности.

— Как давно ты это поняла?

— Когда осталась единственным родителем Сейджина. Хотя я его родная мать, мне и то было страшно, что я все испорчу и не смогу достичь с ним взаимопонимания. Так что… я благодарна тете Инари за то, что она меня вырастила. Пусть ворчит и относится ко мне, как угодно. Мне только было неприятно, что она тебя задела.

Пришел черед Неджи пожимать плечами.

— К счастью, мы всего лишь пили чай, — тихо сказал он.

После того, как Неджи ушел, а Инари вернулась, Кенаре пришлось выслушать новую порцию возмущений. Госпоже Старейшине Звездопада в самом деле нужно было увидеться с Хокаге, но также она хотела лично обсудить с Кенарой желание Сейджина изменить фамилию. Оборвав саму себя на полуслове, Инари замолчала, прищурившись и опираясь подбородком на кулак. Хьюга Неджи вызывал у нее стойкую антипатию, а его желание жениться на Кенаре — недоумение, но Инари-сан вдруг задумалась о возможных выгодах такого брака. Конечно, ее племяннице придется стать частью Деревни Листа, но если она родит еще ребенка, тот вполне может унаследовать и бьякуган, и серебряные волосы и стать воплощением наследия Ооцуцуки Нохары… Вскоре Инари смягчилась и думала только о том, как бы уговорить обоих родителей будущего чудесного ребенка дать ему двойную фамилию: Хьюга-Масари. В свете этих размышлений желание Сейджина быть Ио-Масари перестало казаться шагом к вырождению самой славной семьи Звездопада.

В пятницу Кенара отправилась в Деревню Звездопада за своим сыном, чтобы вместе с ним вернуться в Коноху. Он выглядел так, будто обрел душевное равновесие, которого искал, и все же куноичи хотелось убедиться в этом наверняка, прежде чем она снова отправится в Страну Ветра. За пару часов пути до Конохи Кенара предложила перейти на шаг.

— Я заполнила все необходимые бумаги у Кей, тетя обещала их подписать. Ты доволен, что будешь носить фамилию отца?

Сейджин кивнул.

— Спасибо, что поддержала меня в этом.