Только Хьюга мог сохранять такой гордый и независимый вид, принося свои извинения, но Реза не сумел удержаться от улыбки. Кроме всего прочего он обладал неплохой интуицией и прекрасно чувствовал настроения других людей. Несомненно, это являлось одной из причин, по которой он сработался с Хьюга. И сейчас, глядя в его вроде бы равнодушное лицо, Реза понял, что наступил удачный момент смело озвучить собственные мысли.
— По правде, я не ждал от вас извинений, Неджи-сан, — ответил он, и лукавый огонек промелькнул в его глазах. — Но раз уж вы решили извиниться, то стоило сделать это правильно.
Неджи приподнял брови, но, кажется, не рассердился.
— А не много ли ты хочешь, Реза?
Помощник координатора широко улыбнулся.
— Немного, Неджи-сан. Просто вы обидели меня не как подчиненного, а как товарища, и извиняться нужно было перед товарищем, а не перед подчиненным. Но как товарищ я вас понимаю и прощаю от души — без всяких извинений.
«Что ты можешь понимать в моей жизни?» — с легким удивлением подумал Хьюга, но почему-то ему было приятно. Наверное, он слишком привык, что люди — и он в том числе — не прощают ошибок.
— Спокойной ночи, Неджи-сан, — сказал Реза и нырнул в туман.
— Спокойной ночи, Реза.
Они всегда так прощались после дежурства, хотя обычно это происходило в утренние часы, ведь оба шли домой отсыпаться.
Про лучший во всей Стране Огня магазин оружия слышала даже Кенара. Каждый раз, бывая в Конохе, она собиралась заглянуть туда и посмотреть на новинки и произведения оружейного искусства, но всегда ее что-то отвлекало. И вот теперь, имея свободное время в ожидании приказов из Суны, куноичи наконец добралась до этого прославленного места.
Утро было раннее, но магазинчик уже открылся и за прилавком стояла сама хозяйка — Такахаши Тен-Тен. Нетрудно было догадаться об этом, так как Тен-Тен носила знаки отличия шиноби: повязку с символом деревни и нашивку джонина. Лицо ее было белым, как ее туника, под темными глазами лежали глубокие тени, вообще молодая женщина выглядела какой-то измученной.
Вот уже две недели как весь мир превратился для Тен-Тен в огромную, беспрестанно воняющую мусорку. Череда дней слилась в единый тошнотворный хоровод. Утром ее мутило, днем — тошнило, вечером — выворачивало. И даже ночь не приносила облегчения. Ноги к вечеру отекали, а низ живота беспрестанно ныл. Счастливая мать ждала ребенка.
Тен-Тен была на втором месяце, так что живот еще не вырос, и она казалась просто невыспавшейся и усталой. Собственно, так и было. Муж иногда подменял ее в магазине, но куноичи это не нравилось: какая разница, где ее тошнит? А тут хотя бы не скучно…
Появление Кенары не улучшило ее настроения: Тен-Тен узнала ее. Она была и на собрании в сентябре, и позднее видела куноичи Звездопада и Неджи беседующими на набережной. Ничего хорошего Тен-Тен не думала по этому поводу, и общее состояние здоровья и духа не способствовало оптимистическому толкованию событий. Кенара казалась ей коварной изменщицей, которая пытается привлечь внимание Неджи, будучи при этом несвободной, да еще с ребенком. Допустим, чужое семейное счастье и в целом моральный облик стоявшей перед ней куноичи не так сильно волновали Тен-Тен, но она не могла простить ей разбитого сердца Неджи. Как он тогда переживал! Чего только не делал, чтобы ее забыть… Тен-Тен подозревала, что на ухаживания других женщин ее друг не отвечает, потому что не может избавиться от прежней влюбленности. И вот эта Масари Кенара появилась здесь, в Деревне Листа, и снова пытается вскружить Неджи голову!
«Почему ты не оставишь его в покое, коварная ядовитая змея?» — думала хозяйка магазина, недобрым взглядом меряя первую за день покупательницу. Впрочем, Кенара не обратила внимания на недружелюбное выражение лица и угрожающий прищур припухших от бессонницы глаз куноичи Листа. Сделав несколько шагов к прилавку и составив общее положительное впечатление о магазинчике, Кенара произнесла:
— Здравствуйте, как у вас тут хорошо…
«На меня не подействуют твои уловки», — мысленно ответила ей Тен-Тен, но все же попыталась изобразить приветливую улыбку.
— Доброе утро, — ответила она. — Нравится вам что-нибудь?
— Мне все нравится, — улыбнулась Кенара. — А можно потрогать?
— Да, конечно. Смотрю, вам приглянулись дайсё (парные мечи)? Очень удобно, когда собираешься пронзить два сердца одновременно, — темные глаза Тен-Тен недобро сверкнули.
Куноичи Звездопада пропустила эту реплику мимо ушей: она разглядывала клинки.
— Потрясающе, — выдохнула она. — Такая тонкая работа!
Эти слова были все равно что бальзам на душу, но хозяйка магазина твердо решила возненавидеть Кенару и не сдавалась. «Лестью меня не взять», — думала она.
— Это модернизированный кунай? — спросила Кенара, подходя к подставке у стены. — Кажется, я уже такой видела…
Тен-Тен без труда догадалась, где куноичи Звездопада могла видеть еще не принятый на вооружение образец. «Так у них даже до этого дошло? Поверить не могу, что Неджи показывал ей свои кунаи…» — краснея и чуть ли не скрипя зубами, думала она.
— А как насчет боевых вееров? — с натянутой улыбкой спросила она. — Посмотрите на этот тэссэн: с виду красивая штучка, а на самом деле — смертельно опасная. Только что любовался нарисованным на пластинах невинным цветком — вжух — и у тебя уже нет глаз, и ты лежишь на полу, истекая кровью… Жестокая цена за тягу к прекрасному, не так ли?
— Эм… наверное, — ответила Кенара, удивляясь эмоциональности, с которой была произнесена эта речь. Впрочем, все увлеченные своим делом люди иногда перегибают палку.
— А для любителей особых жестокостей у меня есть это, — Тен-Тен ловким движением выдвинула из-под витрины дополнительную полку, на которой были разложены шипастые кистени, топорики и серпы на цепях.
— Ого! — протянула Кенара. — Но это оружие для меня, пожалуй, грубовато…
— Любите что-то поизощреннее?
Подумав, что хозяйка магазина оговорилась, куноичи ответила:
— Поизящнее, да.
— Как насчет кайкена (разновидность кинжала)? Маленький, тонкий, само изящество, приспособленное под нежную женскую ручку. Усыпляешь бдительность — шух — и кайкен в сонной артерии. Казалось бы, рана небольшая, но человек обречен: он быстро истекает кровью и не успевает спастись. Вы не боитесь запачкаться кровью? Предпочитаете быстрое убийство или чтобы ваша жертва умирала медленно и в муках? Впрочем, я догадываюсь, каков будет ответ.
«Она сама с собой разговаривает или все же со мной?» — с удивлением подумала Кенара. Куноичи взвесила кинжал на руке.
— Хороший кайкен, как перышко… Я бы, пожалуй, его взяла.
— Ой, какая жалость, — фальшиво протянула Тен-Тен, — но я не имею права ничего продавать шиноби других деревень без особого разрешения Хокаге.
— Правда? Действительно, жалко. А как насчет тех поясных сумок? Они такие прочные, лучше, чем делают у нас в Звездопаде. Это же не оружие…
В Тен-Тен в эту минуту жадность боролась с вредностью.
— Хорошо, сумку я вам продам.
— Тогда можно две? Сыну еще возьму.
— Может, третью возьмете — для своего мужа? — с подозрительно слащавой улыбкой поинтересовалась хозяйка магазина.
— Две, пожалуйста, — ответила Кенара спокойно, но отводя глаза.
Звякнула, открываясь, касса, и в это мгновение Тен-Тен позеленела, а потом сорвалась с места и, подобно пантере, в один прыжок оказалась за ширмой, в дальней комнатке за прилавком. Кенара осталась стоять с купонами в протянутой руке и с недоумением во взгляде. Вдруг до нее донеслись сдавленные, чуть булькающие звуки… Потом звуки стали громче, и уже невозможно было сомневаться, что хозяйке магазина сделалось дурно.
Больше всего на свете Кенара ненавидела идиотские ситуации, потому что, какое бы ни принял замешанный в них человек решение, он всегда выглядит глупо. Вот и теперь она не знала, как ей поступить: уйти, чтобы не смущать бедную молодую женщину, оставив кассу открытой, а деньги на виду, или остаться и делать вид, что ничего подозрительного не слышала? Хотя как такое можно не услышать… «Ей там совсем плохо. Похоже на маленькое цунами», — с сочувствием думала Кенара. Она сразу же вспомнила себя беременной — это невозможно было забыть даже спустя двенадцать лет. Конечно, куноичи слышала, что на свете есть множество женщин, легко переносящих подобное состояние, но ей не повезло оказаться в их числе.
