Реза сидел, сгорбившись на своем стуле, и грыз ногти.

В кабинет вошел Нара Шикамару и быстрым шагом приблизился к координаторам.

— Приказ от Седьмого остановить операцию, — сказал он без всяких предисловий.

Реза вперил в него изумленный взгляд. Ямато откинулся в кресле и задумчиво дотронулся рукой до подбородка.

— Это точно? –спросил Неджи.

— Да.

Хьюга отдал распоряжения связистам.

— В чем дело? — с плохо скрытым раздражением спросил он.

— Личное сообщение от Казекаге: произошла ошибка. Нужно отозвать АНБУ и оставить Тсучитору в покое.

— Ошибка? — ледяным тоном переспросил Неджи.

— Больше ничего не знаю, — спокойно ответил Шикамару, пожимая плечами. — Сейчас установится линия связи между двумя Каге, они разберутся между собой и все прояснится. Так что пока можешь смело убирать отряды с территории Страны Рек.

Помощник Седьмого удалился с таким беззаботным видом, как будто только что сообщил новости из курятника, а не из кабинета Хокаге.

Реза схватился за голову, будучи не в состоянии облечь свои мысли в слова.

— Сам отдашь команду или мне? — спросил Ямато.

— Сам, — ответил Неджи. Этот вопрос заставил его быстро взять себя в руки и хотя бы внешне вернуться в обычное хладнокровное состояние.

Все шесть отрядов АНБУ Листа были отозваны. Без потерь не обошлось: никто не погиб, но десять человек из восемнадцати так или иначе оказались ранены. Совершенно невредимыми остались только два агента с техниками Стихии Воды. Хьюга Хо получил сотрясение мозга средней степени тяжести. Впрочем, позднее медики всех подлатали.

Ямато встал, сжал плечо Неджи на прощание и пошел домой отсыпаться перед дежурством. Реза все еще сидел, обхватив голову руками. Неджи откинулся в кресле. Он чувствовал себя как очень, очень неудовлетворенный человек. Как собака, у которой из пасти вырвали кость.

Ходира села на водную гладь, как на твердую поверхность. Колени ее дрожали и она не могла стоять. Юджин опустилась рядом с ней с расширенными, не мигающими глазами. Кенара стояла на несколько шагов впереди них и мрачно смотрела на пустеющее поле боя. Из двенадцати ее клонов шестеро продолжали сражение, пока несколько АНБУ не закричали, что отступают. До куноичи не сразу дошел смысл этих слов, но в конце концов она успокоилась. Лист отступил. К девушкам приблизился тот самый командир отряда, который первым столкнулся с ними и предлагал передать пленника его людям. Он снял маску и оказался довольно приятным на вид мужчиной тридцати с небольшим лет.

— В соответствии с приказом Казекаге-доно статус нукенинов с вас снят. Я сталкиваюсь с таким в первый раз за десять лет службы.

Кенара подняла на него глаза, но ничего не ответила.

— Мы сопроводим вас в Суну, если вы не против. Пленника можете оставить при себе, однако нужды в его показаниях больше нет: Чирасу Ядзура был арестован сегодня ночью как предатель.

— Моим людям надо отдохнуть, — сказала Кенара. — Держитесь от нас на расстоянии тридцати шагов.

Одна из команд АНБУ Песка покинула Страну Рек, а «Кирин» остался охранять Тсучитору, не подходя ни к одной из куноичи ближе, чем на тридцать шагов. Небо на востоке уже заалело, когда прилетела птица с сообщением от Кайсы-сан.

«Отдыхайте тигрицы, все кончено. Пленник уже не важен. Спасибо».

Кенара хмыкнула и бросила взгляд на спеленутого человека у ног Юджин. «Пленник не важен, — повторила она про себя, — чертов пленник, оказывается, не важен…» Она осушила свою флягу с водой, баклажку, которую ей дал командир «Кирина», выпила половину фляжки Юджин, но никак не могла напиться и потушить бушующее в душе пламя.

Три куноичи рядком сидели на диванчике в кабинете Кайсы-сан. Глава клана Суреми полусидела на своем столе и не сводила с молодых женщин насмешливых глаз.

— Казекаге-доно находился в одной из своих поездок по стране, и никто не хотел сказать мне, где именно он путешествует, так что пришлось бездействовать и ждать его в Суне. А еще я старалась не умереть, потому что Ядзура-сан подослал ко мне парочку тихих ниндзя.

— Чем он выдал себя? — спросила Кенара.

— Когда Гаара-сама вернулся, я сразу же добилась разговора с ним с глазу на глаз. Он связался с «Кирином» лично и приказал назвать ему имя человека, отдавшего приказ забрать у вас пленника. Мотори не знал. Он мог лишь сказать, что к его человеку обратились со второго канала. Связиста допросили, пришлось даже прибегнуть к помощи дознавателей, но лишь слегка. В итоге прозвучало имя Чирасу Ядзуры. Он не стал скрываться, чтобы не поставить под удар семью. Гаара-сама был расстроен, ведь в свое время он пощадил Ядзуру после его косвенного участия в попытке переворота почти пятнадцать лет назад.

— Мотори, я так полагаю, командир «Кирина»?

— Да, — Кайса усмехнулась, сощурив глаза. — Он спрашивал о тебе. Задавал много вопросов.

Кенара пожала плечами.

— По службе, естественно, — равнодушно сказала она.

— А мне показалось, что это была его личная инициатива. Он сказал, что редко видел, чтобы кто-то сражался с такой самозабвенной страстью.

Куноичи Звездопада слегка покраснела: ей было неприятно и стыдно, что она тогда потеряла контроль над своей яростью.

— Как Ядзура узнал о том, что мы захватили свидетеля? — спросила она. — Когда мы уходили, на базе все было тихо. Мне казалось, что до утра никто его не хватится.

Кайса-сан вздохнула.

— Связист из команды «Будо» (Виноградная лоза) был его осведомителем. Когда «Будо» получила приказ выдвигаться к одной из баз контрабандистов, он сообщил об этом Ядзуре-сану, а тот в свою очередь попытался связаться с базой номер пять, как раз с нашим свидетелем, но не смог. Тогда он все понял и отправил ближайшую команду АНБУ принять вас в свои теплые объятия.

— Почему кроме «Кирина» и второго отряда нас больше никто не преследовал из АНБУ Песка?

— Было бы удобнее, если бы вас убили шиноби Листа, — ответила Кайса-сан. — Потом было бы сложно разобраться в ситуации и найти виновных. Мое слово против слова почтенного человека, служившего в АНБУ Песка еще с тех времен, когда меня и в Стране Ветра-то не было… Представляю, чего вы натерпелись, — старшая куноичи посмотрела на Ходиру, и в ее взгляде на мгновение промелькнула нежность.

— Я боялась позора, — тихо ответила ее приемная дочь.

— А я — не увидеть Дина, — произнесла Юджин.

— А я думаю, что нам все-таки стоило попытаться пересечь море. Может, это и было бесполезно, но мы бы выиграли еще пару часов времени, — сказала, нахмурившись, Кенара. — Так познавательно побывать в шкуре нукенина. Одно я поняла точно: если не умеешь скрывать свое присутствие и чакру, то лучше не бросать вызов Странам Огня и Ветра.

Кайса-сан сначала рассмеялась, потом посерьезнела и сказала:

— Тем не менее каждый год появляются новые нукенины.

Кенара получила отпуск на весь август и вернулась в Деревню Звездопада. Она решила рассказать сыну о произошедшем и понаблюдать за его реакцией.

— Ого! Ого! — воскликнул мальчик, глаза его горели. — Прямо как в книге какой-нибудь! Куноичи Звездопада против восьми отрядов АНБУ Песка и Листа!

— Я же была не одна. И потом, умереть от рук товарищей очень страшно.

Кенара смотрела на сына и задавалась вопросом, осознает ли он, что едва не остался круглым сиротой? Но он, похоже, воспринял всю историю как захватывающее приключение.

— Ты не можешь умереть, — вдруг сказал он. — Я почему-то уверен, что ты не умрешь.

Куноичи чувствовала себя подавленной. Да, детям трудно представить смерть родителей, но это не помогает ее избежать. Она хотела бы спросить его, имеет ли право рисковать собой, пока он нуждается в ней, но это был не детский вопрос. Что, если он ответит «да», а потом с ней что-нибудь случится? Как ему жить с этим грузом? Нет, перекладывать такую ответственность на ребенка бесчеловечно, это должно быть только ее решение. Но Кенара не могла понять, нужна ли она сыну, и насколько нужна. После выздоровления он снова казался таким самостоятельным…