Подобрав несколько игл, она побежала туда, где с человеком-ящером сражались Таюши и молодой Хьюга.
— Никак не пробить? — спросила Кенара, встав рядом с ним. Таюши в это время пыталась провести атаку.
Хьюга мотнул головой.
— И кунаями?
— Не удается его задержать, а когда он двигается, кунаи соскальзывают. У него толстая шкура, вдобавок покрытая слизью, от которой остаются химические ожоги.
— Может, это? — Кенара показала ему иглы. — В самое уязвимое место… Там, где нет шкуры.
Хьюга взял из ее руки пару игл и сложил их вместе.
— Нужно занять его лапы, — коротко сказал он.
— Поняла, — куноичи метнулась вперед, на ходу складывая печати и создавая теневого клона.
Проскользнув мимо Таюши, она сделала захват правой руки монстра, а ее клон — левой. Ящер легко поднял ее над землей и готовился отшвырнуть неожиданную помеху, как вдруг к нему подскочил Хьюга и в эффектном развороте с размаху вонзил ему двойную иглу в левый глаз. Ящер взревел и далеко отбросил Кенару и ее клона, а потом как будто осел, вновь приобретая человеческую форму и, наконец, свалился на песок без сознания.
— Сонно-паралитический яд, пахнет мерзко, — сказала Кенара, слегка оглушенная ударом, с трудом поднимаясь на колени. Хвост ее съехал набок, челка топорщилась. Лицо и одежда были покрыты зеленой слизью и песчаной пылью.
Хьюга ничего не ответил: он и его команда уже сражались с монахом. Всего через несколько минут существо в белом балахоне и монах с сямисеном были повержены, а Хьюга с помощью Джукена перерубил цепи, тянувшие чакру. Казекаге и Фуу приходили в себя.
По окончании экзамена команды собрались возле башни, чтобы отметиться и послушать речь Казекаге. Второй этап завершился раньше из-за песчаной бури и нападения на Гаару. Наступила ночь второго дня, по темно-синему небу проплывала огромная оранжевая луна. Каге объявил об отмене третьего этапа — этапа поединков. Решение о присвоении звания чунина должны были принимать Каге и Старейшины деревень на основании отчетов об экзамене. Так получилось, что в толпе генинов обе отличившиеся команды столкнулись друг с другом. Кенара уже немного привела себя в порядок, но оживление, охватывавшее ее в бою, спадало в обычной жизни, так что она несколько смущалась и не могла толком поддержать беседу.
— Думаю, звание чунина у нас в кармане, — улыбнулась Тен-Тен. — Повезло, ребята, что мы все встретились в нужный момент.
Хьюга Неджи хмыкнул и сложил руки на груди. Впрочем, он улыбался улыбкой, которую вполне можно было счесть довольной. Оба командира не особо горели желанием поболтать, так что инициативу взяли на себя их товарищи.
— Мы хорошо сработались, — пропел нежный голос Таюши, и на ее щеках заиграли ямочки. Она обратилась к Неджи: — Вы, наверное, не очень ожидали получить помощь?
Хьюга пожал плечами. Его ответ, каким бы он ни был, мало мог повлиять на положение вещей.
— Надо полагать, ожидали — с того момента, как обнаружилось наше присутствие, — заметила Кенара, делая над собой усилие.
Неджи, вспомнив свой знак «прошу поддержки», показанный Кенаре посредством особым образом сложенных пальцев, уловил в ее ответе некоторую иронию и усмехнулся.
— Ваше совещание затянулось настолько, что я почти потерял надежду.
— Только не думайте, что мы сомневались! — воскликнул Рики. — Мы обсуждали тактику.
— Тактику, согласно которой ваш капитан носился по всему полю боя, вмешиваясь во все события разом? — сказано это было без улыбки, так что то, что задумывалось, как добродушная ирония, прозвучало, как упрек.
Кенара смутилась и почувствовала к Неджи некоторую неприязнь. В чем-то он был прав.
— Да ладно вам, мы же победили! — возмутилась Тен-Тен. Зачем было без нужды нагнетать обстановку в столь радостный день?
Но Кенара, задумавшись о собственных недостатках, выпала из беседы. Неджи, окинув ее внимательным взглядом, также предался размышлениям. На самом деле ему был симпатичен человек, настолько увлеченный своим делом. Ее быстрые, решительные действия все же не имели ничего общего с бестолковой суетой. Везде, где она успела благодаря своей необыкновенной скорости оказаться, она стала полезной.
Неджи вызывал у нее восхищение как капитан: его команда действовала особенно слаженно и мастерски на последнем этапе, сам он, продемонстрировав великолепный Джукен, окончательно решил дело. Кенара вспомнила, что слышала об этом человеке от тети и сестры: с Хьюга они находились в дальнем родстве, самого Неджи в семье и в Конохе называли гением клана. «Наверное, я и правда в его глазах выгляжу дилетантом, плохим командиром. У шиноби Листа намного больше возможностей бывать на миссиях, они гораздо опытнее нас», — и то, что представлялось удачной демонстрацией силы и командной работы, вдруг стало казаться Кенаре серией промахов, которые лишь благодаря определенному стечению обстоятельств обернулись успехом.
Что теперь сказала бы тетя Инари по поводу ее самоуверенности?
Глубокой ночью в одном из кабинетов башни шестеро шиноби сидели в креслах за овальным столом и, изредка переглядываясь, составляли отчеты о прошедшем экзамене. По воле случая они оказались в самом центре заговора против Казекаге Гаары, и теперь для расследования спецслужбы Деревни Песка требовалось описать произошедшее как можно подробнее. У входа в помещение стояли Темари, сестра Каге, и специальный агент Суреми Кайса, посвятившая значительную часть своей карьеры в Стране Ветра погоне за бандой «Коготь», обезвреженной во время экзамена совместными усилиями генинов Листа и Звездопада. Кайса усмехалась, хотя была оскорблена до глубины души несправедливостью сложившейся ситуации. Она разглядывала из-под ресниц Масари Кенару, которая за прошедшие шесть лет из девочки превратилась в высокую стройную девушку с гибким, хорошо развитым и натренированным телом. Правда, щеки ее уже не были такими по-детски пухлыми, но привычка хмуриться осталась при ней. Как ни странно, привычка эта не вредила ее лицу, наоборот, придавала особое выражение блеску темно-синих глаз. Даже нелепая одежда в виде слишком широких штанов и обрезанной рубашки не могла испортить общего впечатления. А хуже всего было то, что Кенара не обращала на нее внимания, делала вид, что не узнает ее!
Кенара быстро писала, составляя как можно более четкие формулировки, и закончила раньше других. Но и тогда она даже не взглянула в сторону Кайсы, а сидела, выпрямившись, сложив руки на столе и глядя прямо перед собой. Напротив нее как раз расположился Хьюга Неджи и, однажды оторвавшись от бумаги и встретив пристальный взгляд куноичи, принял его на свой счет, несколько смутившись. На самом деле Кенара думала об учителе и о том, какая обида была нанесена ему три года тому назад. С тех пор после Кайсы он больше ни с кем не встречался, что было странно для такого симпатичного неглупого мужчины его возраста. Неджи закончил отчет, аккуратно сложил его и поднял глаза. Теперь Кенаре пришлось смотреть в сторону.
Старейшины Деревни Звездопада получили самые лестные отзывы о команде, выставленной на экзамен. Рики, Таюши и Кенаре были присвоены звания чунинов. Даже тетя Инари была удовлетворена результатом, хотя похвала ее прозвучала примерно так: «Рада, что ты не подвела товарищей и не опозорилась». Однако в скором времени мир шиноби был взбудоражен очередной войной. От прежних она отличалась тем, что на этот раз шиноби пяти стран объединились, чтобы выступить против общего врага. Инари и Нинаки руководили батальонами бойцов дальнего боя, Номика — ближнего. Кенаре достался один из взводов в составе батальона, подчинявшегося командованию Хьюга Неджи. Им пришлось провести несколько напряженных боев против клонов Белого Зецу, а затем столкнуться с основными силами противника.
Во время сражения с копиями Джуби Кенара получила тяжелое ранение: несколько костей плечевого пояса было переломано, одна — частично раздроблена, куноичи потеряла много крови из обширной открытой раны. Позднее выяснилось, что ее подобрала и оказала ей первую помощь в критический момент наследница клана Хьюга, молодая госпожа Хината. Когда Кенара пришла в себя в палатке медиков, война, продлившаяся трое суток, уже закончилась. Совершенно вылечить ее не могли — на всех больных у ниндзя-медиков попросту не хватало чакры, — так что, немного срастив и восстановив кости, ей обычным способом наложили швы, перелили немного крови и оставили выздоравливать так медленно, как это задумано природой в подобных случаях.
