Сюихико смотрела на него и чувствовала себя почти счастливой. Со вчерашнего вечера ей стало казаться, что они перестали быть врагами. Это ощущение родилось неосознанно из-за того, что куноичи поняла что-то важное про Итачи, а также из-за того, что он находился рядом с ней и словно оберегал ее, пока она была полностью беззащитна. Страх перед ним окончательно развеялся. Сюихико понимала, что опасность, исходящая от Учиха Итачи, вовсе не миновала, но теперь она как будто готова была принять ее.

С легкой тревогой Итачи почувствовал, что взгляд светло-серых глаз изменился, сделался более мягким. Это беспокоило его, потому что находило отклик в его сердце: ему хотелось улыбаться Сюихико в ответ. Впрочем, она быстро сделалась серьезной и сосредоточилась.

— Ты готов?

Итачи кивнул и тотчас же попал под действие ее гендзюцу.

Он был подростком лет шестнадцати и бежал по лесу. Деревья стояли голыми, черные ветви их заслоняли вечернее небо. Грязь и увядшая трава под ногами были покрыты изморозью, в мелких лужицах образовалась тонкая корка льда. Его легкие ноги в сандалиях шиноби иногда наступали на них и крошили лед с хрупающим звуком. Бежали быстро, и Итачи приходилось прилагать усилия, чтобы не отставать от остальных. Два его товарища — два брата — Аюто и Акихито, почти одинаковые по росту и по возрасту, похожие лицом, ничуть его не щадили, так что приходилось стараться изо всех сил. Аюто, старший из братьев, был командиром отряда. Он остановился и повернулся к Итачи.

Его мужественное лицо сделалось серьезным.

— Посмотри, как далеко до Хашимори, — попросил он.

Итачи скользнул взглядом по его губам и ямочке на подбородке.

«Нет, все-таки мы просто друзья», — подумалось ему. Воспоминания об их поцелуе в столице во время праздника казались довольно забавными…

Итачи выпал из-под действия иллюзии. Сюихико сидела, прикрыв ладонями нижнюю половину лица, и смотрела на него большими растерянными глазами.

— Прости, — наконец произнесла она жалобно, — я никогда не возвращалась к этим воспоминаниям и совсем забыла, о чем думала тогда…

«Ну вот, теперь у меня есть воспоминания о довольно приятном поцелуе с каким-то парнем, — подумал Итачи. — Как я должен к этому относиться?» Но меньше всего ему хотелось упрекать в этом совершенно зардевшуюся от смущения Сюихико.

— Я буду осторожнее, честно слово, — сказала она.

— Пожалуйста…

Хашимори была небольшой деревенькой немного в стороне от основной дороги, окруженной с трех сторон обширным лиственным лесом, тянувшимся до самых гор. Команда Аюто встретилась со старейшиной и еще с девятью мужчинами из деревни, чтобы узнать больше подробностей о предстоявшей им миссии. Итачи стоял между Аюто и Акихито и, нахмурившись, внимательно вслушивался в слова Хотэки-сана.

— В наших местах всегда было довольно тихо. Иногда, конечно, люди пропадали в лесу, но в этом нет ничего странного: для неосторожного человека лес опасен. Их всегда находили, живыми или мертвыми, кроме одного мальчика, Мори Ютсу. Беднягу, скорее всего, сожрали волки. Это было давно, лет семь назад.

— Восемь с половиной, Хотэки-сан, — хмуро вставил один из мужчин постарше.

Старейшина вздохнул. Он был бледен, под глазами лежали глубокие тени. «Ему тяжело рассказывать о случившемся, даже начинать не хочет», — подумал Итачи с жалостью.

— Лес нас кормит. Мы охотимся, собираем орехи, грибы, рубим деревья. На прошлой неделе Ичиро и Мукаши отправились проверить силки и не вернулись. Семьи не встревожились: так бывает иногда, если охотник нападает на след зверя, он может идти за ним день, два, три. Все же на третий день я решил отправить за ними людей. Они вернулись к вечеру и принесли два тела.

— Их покусали звери, но умерли они не от этого, — снова заговорил хмурый мужчина. — Кости в их теле были поломаны, словно их придавило чем-то, но снаружи ни синяков, ни ран — если не считать прогрызенной местами кожи. Ну, это понятно — звери погрызли их уже мертвых.

— Вы их нашли? — спросил Аюто.

— Да, я и мой сын. Могу показать это место.

— Кто еще пропал?

— Шесть человек, — ответил Хотэки-сан. — Молодежь во главе с Шибуки самовольно отправились выследить медведя-оборотня.

— Медведя-оборотня? — переспросил Аюто.

Итачи вспомнились сказки, которые рассказывала ему в детстве мать: медведь-оборотень довольно часто в них фигурировал.

— Истолковали случившееся по-своему, — проворчал хмурый охотник.

— Трудно было понять, что на самом деле произошло, — пояснил старейшина, — некоторые решили, что это колдовство. Я запретил молодым ходить в лес, но это их только раззадорило.

— Когда они ушли?

— Пять дней назад. Я сразу написал в Деревню Облака, потому что это ведь могут быть и вражеские шиноби. Уж представить себе такого странного зверя я никак не могу. Бывает, медведи пробивают лапой голову охотнику или ломают ему кости в теле, но там раны сразу на виду…

— Все верно: это дело для шиноби, мы разберемся.

— Расскажите подробнее, кто именно пропал, — вежливо попросил Итачи. — Имена, возраст, приметы.

Оказалось, что под «молодежью» Хотэки-сан имел ввиду мужчин, младшему из которых было двадцать лет, а старшему — тридцать два.

Хмурый охотник, Бозо-сан, проводил команду до опушки. Уже наступили сумерки, и он посоветовал шиноби дождаться утра, но Аюто считал, что каждая минута на счету.

— Вряд ли они еще живы — дураки долго не живут, — сказал Бозо. — Я сам отговаривал Шибуки, но в нем детство взыграло. Загубил пару хороших мужиков…

Он указал рукой направление, дал ориентиры.

— Спасибо. Вы вернетесь в деревню?

— А я вам разве нужен? Если нужен, то останусь, хотя не хотелось бы.

— Нет, вам лучше вернуться.

— Ну прощайте. Кто бы там ни был, открутите ему башку, — с этими словами Бозо нырнул под деревья и рысцой побежал обратно.

— Воплощение здравого смысла, — произнес Итачи.

Аюто рассмеялся и нежно похлопал его по плечу, потом сделался серьезным и сказал:

— Дальше дело за тобой.

Итачи опустил на лицо капюшон и активировал бьякуган. В плотной ткани были сделаны прорези для глаз, но он в них не нуждался, так как мог видеть сквозь ткань.

— Ничего. Давайте пробежимся.

Шиноби тронулись с места и углубились в лес. Два или три часа пришлось прочесывать окрестности, пока они не обнаружили следы охотников.

— Этому кострищу дня три, не меньше, — сказал Аюто, распинывая заиндевевшие угли. — Скорее всего, они провели здесь первую или вторую ночь.

— Пойдем от этой точки вглубь леса? — спросил Итачи.

— У тебя силы еще есть?

— На пару часов хватит.

После еще двух часов бесплодных блужданий пришлось сделать короткую передышку. Молодые люди спрятались в зарослях орешника, уже потерявшего, правда, свои листья, но все еще представлявшего собой относительно неплохое укрытие, особенно в темное время суток.

Братья напились воды из одной фляжки. Общаясь друг с другом, они нередко заменяли слова жестами. Сейчас, сидя рядом в густой тени, которую кустарник отбрасывал из-за света звезд, Аюто и Акихито казались особенно похожими. Младший из братьев был молчалив и так же, как и Итачи, предпочитал проводить свободное время за книгой. Собственно, книги заменяли ему почти все радости жизни. Итачи вспомнилось, как Акихито подарил ему на день рождения книгу «Золотой и Серебряный», которую он дочитал только недавно, перевернув последнюю страницу с большим сожалением и ощущением горечи в душе.

Учиха чувствовал себя жалким по сравнению с главными героями. Ему всегда не хватало мужества принимать сложные решения, поэтому он с радостью и облегчением признавал лидером Аюто, хотя и превосходил его талантом и силой. Природная деликатность, мягкость мешала Итачи: он боялся причинять людям боль. Учитель Раймэй когда-то сказал, что этот барьер исчезнет после первого убийства, а если не исчезнет, то шиноби Итачи не быть.