– Сэр?.. – тихонько зовет Грета, оглядываясь, и кажется, собирается уже паниковать, как Сириус обращается обратно.
– Я здесь. Как ты?
– Я даже не намокла. Водоросли подхватили меня у самой воды и сразу же запутали. Но я задержала дыхание и не выдыхала, пока они не отпустили, – торопливо шепчет она.
– Ты – молодец, – Сириус порывисто обнимает ее, а глади воды шепчет «спасибо» – келпи долгов не забывают.
Тихий всплеск над водой звучит пожеланием удачи, и Сириус сосредотачивается снова – они еще не выбрались, это еще только половина дела.
– Грета, я сейчас превращусь обратно в собаку, и мы очень-очень быстро побежим от этих злых волшебников. Ухватись за мою шерсть, ни за что ее не отпускай и следуй только за мной. Ты поняла меня?
Девочка кивает, и они быстро поднимаются по склону берега на мощеный причал. Бродяга оборачивается снова, разглядывая еле видимые шлейфы волшебников, ведущие к кораблю, – значит, им нужно ровно в обратную сторону.
Они оббегают пятна света от фонарей, стараясь держаться в тени и поближе к зданиям – это какие-то старые склады, а само место напоминает заброшенные доки на окраине Лондона. Окраина – это хорошо – меньше магглов, пожелавших бы спросить, что здесь делает девочка в странной одежде не по сезону и в обнимку с собакой почти ее роста. Окраина хороша еще и тем, что таких помоек Сириус облазил целые сотни, когда искал пропавшего из-под венца мужа… Черт возьми! Да эта девочка родилась под счастливой звездой, потому что Сириусу так повезти не может! Пропавший муж! Эдриан Томпсон! Если Бродяга сориентируется, если правильно выберет направление, они смогут найти помощь достаточно быстро.
Целый час они хаотично перемещаются между домами, пока не оказываются вблизи достаточно оживленной улицы. Девочка давно уже спотыкается и тяжело дышит, но не плачет и не просит о помощи. Они прячутся у какого-то старого крыльца за коробками, выставленными жильцами на выброс, и устраивают небольшой перерыв. Они ушли от реки, но Сириусу кажется знакомой эта местность. Если он не ошибается, то им предстоит еще не близкий путь, но теперь уже точно определенный, и они могут идти не так быстро.
Бродяга запутывает следы, прячется и иногда подбадривающе лижет Грете ладонь, как бы говоря, что все в порядке. Но та, на удивление, и не думает отчаиваться, продолжая держаться за загривок собаки, давно покрытый сосульками от гостеприимной Темзы. Сириусу не холодно, а вот девочка дрожит и наверняка заболеет, если продолжит оставаться на улице в легком платье, туфлях и мантии не по размеру. Но это сейчас меньшее из зол – Сириус нутром чует, что их ищут. Он не рискует пользоваться невербальной магией – для любых поисковых чар они тогда будут как на ладони. Они попались на глаза всего нескольким магглам и быстро сбежали от них, но Блэк не видит никого, кто напоминал бы мага. А чутье все равно подгоняет кнутом, вынуждая торопиться.
В знакомом районе они оказываются только после полуночи. Грета измождена и почти без сил, последние несколько миль она провела на спине Сириуса, дрожа от холода, усталости и страха. А Бродяга просит Мерлина только об одном – чтобы Томпсон был дома. Потому что путешествовать до тайного логова агентства пришлось бы еще несколько часов, и там у Сириуса не было запасной волшебной палочки, и Гарри он об этом доме еще не успел рассказать.
Томпсон оказывается дома – глядя на приветливо зажженный свет в окнах, Сириусу хочется торжествующе завыть, но он только оборачивается обратно и подхватывает малышку на руки.
– Грета. Грета, проснись, – он тормошит сонного ребенка. – Мы пришли. Сейчас нам помогут. Но перед этим я хочу тебя попросить – не говори никому, что я обращался в собаку, хорошо? Скажи, что мы шли вот так.
– Хорошо, сэр, – слабо отвечает девочка. – Мы отправимся к маме?
И только теперь она заливается слезами, а Сириус начинает злиться – не на нее, а на ублюдков, которые заставили ребенка пройти через все это. Если авроры не справятся, он сам отыщет каждого похитителя и посадит на дыбу.
– Потерпи еще чуть-чуть. Ты очень скоро ее увидишь, – обещает он, быстро пересекает улицу и стучит в знакомую дверь.
Как только им открывают и одаривают удивленным взглядом, Блэк проскальзывает в коридор и с облегчением выдыхает.
– Мистер Томпсон, нам нужна помощь!
– Конфундус! – летит вместо ответа, но чары направлены не на гостей, а на выглянувшего на шум супруга Томпсона. Следом за ним летят сонные чары, а Эдриан подхватывает тело мужа и устраивает на полу. – Мистер Блэк, ну нельзя же так!..
– Я знаю. Но мы с ней сбежали из плена и нам очень нужна помощь,– рассказывает Сириус.
Мужчина испуганно охает и тут же призывает плед и подает его Бродяге.
– Надо звать авроров…
– Нет, – перебивает Сириус. – Тогда вас могут раскрыть, а еще мы спугнем похитителей – нас наверняка ищут. Вы можете переместить нас на Гриммаулд-плейс?
– Я давно не практиковался, но попробую, – Эдриан вертит в руках палочку и пытается сосредоточиться.
– Вы помните эту площадь? К любому дому… – говорит Сириус, и мужчина подходит ближе.
– Да, я постараюсь,– он крепко обнимает Блэка за талию, а тот зажимает девочку между их телами.
Еще минуту Томпсон собирается, а потом перемещает их прямо в центр площади. Сириус снова оглядывается, но прохожих почти нет, и он торопливо благодарит спасителя.
– Спасибо, – Эдриан отвечает на рукопожатие. – А теперь возвращайтесь. Авроры наверняка достаточно быстро поймают злоумышленников, а все подробности будут в завтрашнем «Пророке».
– Берегите себя, – кивает мужчина и так же быстро исчезает.
Родной дом вырастает перед глазами мучительно медленно, но стоит Сириусу ступить на порог, как он тут же оказывается в крепких объятиях.
– Сириус!
***
Люциус оценивает ход Блэка в ресторане – умно заставить бояться каждого его шага. Но неужели Пес и правда думал, что он настолько труслив? Что попытка будет только одной? Что он сдастся и отступится? Никогда. Стоит усыпить его бдительность, оставить его в покое на какое-то время, притвориться, а потом снова начать методичное давление на супруга. Ничего, как говорил сэр Абраксас, «стерпится, слюбится». Поэтому Люциус выжидает, незаметно присматривается со стороны, а потом получает приглашение от фонда.
Мероприятие самое обычное, они на сотнях таких уже бывали, и Малфой не видит причин отказывать мистеру Кроуну, как не видит причин для отказа и со стороны Сириуса. Тот, конечно же, ломается для виду, но все же пойдет. Постоит в сторонке, выпьет пару бокалов, поулыбается вежливо, посудачит ни о чем со знакомыми магами – и вот так Люциус и построит новую шаткую лестницу к расположению Блэка. Если бы… Если бы только с этим самым Блэком происходило хоть что-то нормальное, обыкновенное и не выходящее за рамки обыденного! Для начала Блэка все еще нет на приеме – да, мог наверняка опоздать, но Люциус не успевает расстроиться по этому поводу – черные мантии и красные маски вырастают как будто из-под земли и почти моментально оцепляют зал.
Малфой успел кинуть несколько ступефаев, но его быстро обезоружили, а потом собравшихся накрыло Империо, и двигаться совершенно расхотелось. Магия подчинила разум и волю, встала в сознании непрошибаемой стеной, а мысли окутала слоем ваты. Люциус осознает услышанное, но чувства в ответ на слова даже не формируются – отдать деньги? Забирайте. Драгоценности, палочки, кошельки. Но вот когда в руках у воров оказывается Сириус…
Это оказывается сродни взрыву в грудной клетке – Люциус чувствует, как обжигающая волна начинает свое движение от сердца и почти моментально прокатывается по всему его телу. В этой волне – гнев, ярость, боль, отчаяние и страх. И вся эта смесь направлена только на Блэка и из-за него – никто не посмеет прикасаться к его супругу!!
Внутренний огонь испепеляет вялость и сонливость, поджаривает мозг освобожденными эмоциями, но не снимает действие чужой воли – он все еще и пальцем не может пошевелить. Даже когда визгливая ораторша обращается непосредственно к нему, а Сириуса стискивают чужие руки гораздо сильнее, чем нужно. Малфой готов лопнуть от натуги, но освободиться, и дать этим прохвостам понять, что никто и никогда не сможет забрать у него то, что ему принадлежит. Но они забирают – он слышит заклинания авроров, и преступники исчезают так же быстро, как и появились – внезапно, бесшумно и вместе с Сириусом Блэком. И как только с зала спадает Империо, Люциус больше не может удержать свои чувства. Они прорываются бесконтрольной магией, что вихрем проходится по залу, электризуется, а потом собирается в огромную шаровую молнию под потолком. Его ненависть сейчас рванет так, что не оставит камня на камне от этого особняка, не оставит в живых никого и выжжет дотла окружающее пространство.
