— Хорошо, — соглашается. — Поедем прямо сейчас и заберём их.
— О встрече нужно договариваться заранее, — лгу, чтобы выиграть себе время. Мне нужно всё обдумать. — Он слишком щепетильно относится к своей безопасности. Обычно это происходит так: я ему звоню, сообщаю, что хочу встретиться с сестрой, и он отправляет за мной людей! Я могу позвонить, под предлогом, забрать некие необходимые вещи, но только из своей квартиры, поскольку мой домашний номер прослеживается его людьми. В другом случае, он что-то заподозрит.
— Ты ведь понимаешь, что я буду за тобой следить и держать тебя под прицелом. Если обманешь или попытаешься сдать Воронову…
— Я не хочу его вмешивать в это. Будет война. Мне этого не нужно. Я хочу избавиться от документов, а потом, буду решать с защитой, — отвечаю, чтобы заслужить его доверие.
— Даже если ты отдашь мне документы, тебя не оставят в покое, — предупреждает Денис. — Воронов не сможет наблюдать за тобой беспрерывно всё время. Рано или поздно тебя настигнет пуля, и ты проиграешь. Заявить себя женой, одного из важных людей — это перейти на нашу сторону. Поскольку твой муж, согласившись взять тебя в жёны, становится неким гарантом за тебя и твои действия, а значит в случае чего — берет всю вину на себя. Это лучшее решение! Я соглашаюсь на это в неких благородных целях…и ты должна знать, никакого фиктивного брака не будет! Если ты станешь моей женой, то только по-настоящему. Поверь, тебе понравится! Я дам тебе то, что не дал Асад…
— Не нужно о нём! — обрываю, и меня настораживают эти странные сравнения Дениса с Сабуровым. — Лучше скажи мне, откуда тебе известно столько информации? Содержимое документов? О людях, которые следуют за мной и их планы? Это всё точно?
— Тебе нечего сомневаться. Если бы я тебя сегодня не спас, ты бы давно плавала на дне, какого-то грязного болота, с привязанным камнем к ногам. Или же, была живцом похоронена в лесу… А Лемешев, он вообще славится своей жестокой расправой с врагами. Сначала тебя бы пустили по кругу между его людьми, а потом медленно убили, заставляя страдать…
— Хватит! — выдавливаю, представляя всю эту картину. Я действительно попала…
А Денис ухмыляется, глядя на моё состояние, и продолжает:
— На счёт содержимого документов…у меня точная информация. В моем плену, находится правая рука Сабурова. Он уже две недели под пытками и молчал, но когда я добрался до его младшенькой сестрёнки…выложил всё сразу.
Сволочь!
Значит, Асада действительно нет, иначе он просто не позволил бы…
Думаю об этом, и комок к горлу вновь подступает.
Не понимаю, почему так… почему жаль, грустно, обидно…
Сколько всего причинил мне…Сколько всего было…
Так не может быть!
И я ничего не могла с собой поделать и с тем странным чувством в груди. Просто болело…
Но пересиливаю себя, скрываю, решая заканчивать разговор, чтобы не выдать себя. Нужно всё обдумать. Осознать что делать дальше и найти выход.
Понятное дело, я не собираюсь объединяться с Денисом, упрощать ему задуманное, идти у него на поводу. Я не верила ему! Знала, что обманывает, и действует только для своей выгоды. Но не могла этого показывать, чтобы не выдать себя и выиграть время, а так же получить шанс…
— Мне нужно идти! — говорю. — Каждых, два часа, люди Воронова связываются со мной в целях безопасности, — лгу. — Если я через пять минут не возьму трубку, он вызовет своих людей и…
— Зачем ему это если знает, что Сабуров мертв? — удивляется Денис.
— Я боялась расправы его людей…, - продолжаю лгать.
— Ладно, идти, — соглашается Денис. — Учти, я наблюдаю! Когда заберёшь документы, я с тобой сам свяжусь, — предупреждает, и я киваю. — О нашем разговоре никто не должен знать! И даже Воронов…
— Я не буду подставлять мужа сестры!
— Хорошо, потому что я убью его, если он вмешается!
Сомневаюсь, но не перечу.
Покидаю машину, и быстро ухожу прочь….
Глава 14
Милена
Только звоню в дверь Риты и сообщаю ей, что это я, она тут же её открывает, хватает меня за воротник и втягивает к себе в квартиру.
— Что случилось? — спрашиваю, а моё сердце ускоряет ритм. Одного взгляда хватает, чтобы понять, что девушка напугана.
— Я видела их…, - начинает она. — Сначала через окно. Они подъехали к самому подъезду, полчаса назад на огромной, чёрной машине. Четверо здоровяков, поднялись к твоей квартире и возились около двери минут пятнадцать.
— Ты выходила? — сержусь.
— Под предлогом выбросить мусор. Амир спал, ну и бабушка была дома. Я просто хотела знать, не ошиблась ли в своих рассуждениях, что эти парни именно к тебе!
— Рит, зачем? Я же просила! — не могу поверить. Она очень рисковала. Не только собой, но и моим малышом. Так необдуманно. Ради простого любопытства!
— Один увидел меня и спросил, действительно ли ты проживаешь в этой квартире и когда бываешь дома. Я ответила, что не знаю, но иногда видела тебя, — продолжает она, размахивая руками.
— Ты поступила глупо! — выпаливаю.
— Они были возле твоей двери слишком длительное время, я побоялась, что они взломают замок…
— Там сигнализация. Взломать замок, не простая задача! А если бы им было известно, что ты моя подруга и няня, им ничего бы не стоило отобрать Амира с твоей квартиры. Понимаешь? — сержусь.
— Прости… Я хотела помочь…, - виновато говорит она. Что уж тут поделаешь, девчонке всего восемнадцать, но я сама виновата. Нужно было ничего не говорить ей о выдуманном «муже», чтобы не разжигать её интерес. Вот она и не удержалась от любопытства. — Это он? — спрашивает Рита, закусив нижнюю губу. Но я ничего не отвечаю, нервно расхаживая по комнате, пытаясь немного успокоиться. — Что ты будешь делать? — не угомоняется. — Может полицию?
— Нет! — отрицательно качаю головой. — Здесь нужно что-то больше…
— В смысле? — воодушевляется она, словно это некая забава.
Бросаю на неё быстрый взгляд, а после прошу:
— Собери вещи Амира. Мы уходим. Я обращусь за помощью к мужу сестры…, - объясняю ей, чтобы успокоить и девушка сразу исполняет мою просьбу.
Пока она собирает сумку, я выскальзываю в коридор и проверяю замок своей квартиры на наличие повреждения. Царапин нет, следов взлома тоже, что значит, ублюдки не получили желаемого.
Затем возвращаюсь за Амиром и забираю его у Риты, вместе с небольшим количеством его одежды, не использованных подгузников, бутылочку после смеси и прочее.
Возвращаюсь в квартиру и сразу закрываюсь на замок. Оставляю сына в кроватке, где он продолжал мирно спать, а сама прохожу в кухню. Устало опускаюсь на стул и, обхватив голову руками, не сдерживаю жгучих слёз.
Устала…
Правда устала!
Думала, всё закончилось, начнётся новая жизнь, свобода, а на само деле…из огня да в полымя!
Нажила себе больше врагов! Загнала себя в тупик! Вновь оказалась в безысходности!
И Асада нет!
Он умер…А мне больно.
Я столько месяцев его ненавидела! Так сильно боялась. Избегала… А когда увидела тогда, на пороге дома Воронова, его обжигающий взгляд, некие чувства, печаль, ощутила запах… Просто пропала!
Глаза в глаза, и меня накрыло.
Долго отрицала! Долго лгала сама себе! Но, на самом деле, в моей груди, теплилось некое чувство, и сейчас оно особо ощутимо! Боль утраты была невыносимой. Разрывала сердце… Выжигала душу…
Моё тело…
Нет, я не хотела его любви! Я не хотела быть с ним! На что-то полагаться…
Мне просто хватило бы знать, что он жив. Что мой сын не сирота…
Наверно я хотела надеяться…не больше!
И я не могла этого понять, разобраться в себе, определится!
Всё очень сложно.
Ненавидеть, боятся и…любить?
Нет! Я не могла! Это — садомазохизм! Он ублюдок! Он безжалостный! Он не тот…
Но, возможно, затеяв эту игру с обманом, втираясь к нему в доверие, я и сама повелась на этот мираж?
