— Решайте, господа, — устало проговорила магичка, — поскольку у меня полно работы, а вы тут устроили детскую склоку. И не трогай мой горшок! — горько усмехнулась она, глядя на дрожащего советника.

Тяжелое молчание было ей ответом. Торигейд был бы рад приставить эльфов к делу и не морочить голову, тем более что у одного из них имелся неплохой дар к созданию артефактов, уж это-то гном видел отлично. Но всему мешал дурацкий сынок советника, дрожащий в своем углу.

Но напряжение разрядилось неожиданным способом — молчавшая до сих пор эльфийка вдруг покачнулась и едва не упала на пол. Ей повезло, что с одной стороны ее подхватил один из собратьев, а с другой — стражник. Девушку усадили на пол и помахали на нее куском ткани. Ронина заинтересованно подошла ближе и бросила на нее сканирующее заклинание, пытаясь понять причину недомогания. Внешне эльфийка лишь слегка побледнела, никаких других признаков болезни у нее не было.

— И давно? — коротко спросила магичка, глядя на беднягу. Один из гномов уже протянул той флягу с водой, эльфийка благодарно вцепилась в нее, но пить не спешила.

— Не знаю, — всхлипнула девчонка, держа тонкими пальцами за металлическую фляжку.

— Ты притащила к нам больную ушастую! — завопил советник, до сих пор пытавшийся понять, как выкрутиться из ситуации.

— Не больную, а беременную, — отрезвила его Ронина.

— Ну вот только ушастых ублюдков нам и не хватало, — Радихард гневно тряхнул головой.

— Идиот! Этот ребенок может быть спасением нашего мира, — самообладание Ронины дало трещину. — Эльфов и так мало, даже полукровки ценны. Каждый живой эльф поддерживает баланс этого сраного мира, который катится в жопу. А вы, вместо того чтобы помочь, оскорбляете и их, и нас! Твари тут не мы и не они, твари тут те, у кого не хватает мозга понять, что нам всем конец, если вы не прекратите сраться даже в такой ситуации! Да как ты меня уже задрал, тупоголовый идиот!

Заклинание сорвалось с ее пальцев раньше, чем Ронина смогла оформить мысль во что-то внятное. Советник вытянулся во весь рост на полу и затрясся, как в припадке. Магичка с интересом наблюдала за происходящим.

— Ты его убила! — пораженно выкрикнул Торигейд. Он поверить не мог, чтобы Ронина напала на гнома, но поди ж ты, этот сопляк нарвался.

— Он живее всех живых. Я его трансформировала. Пусть подумает о своем поведении, — заявила магичка, глядя, как тело гнома вытягивается, выпадает борода и лишние волосы с тела, как с него слезают доспехи, а те, которые не слезли, помогал снять стражник, уже понявший, что дело тут в чем-то другом.

Вскоре на месте злобного гнома сидел не менее злобный рыжий эльф, лопоухий и с россыпью веснушек на лице. Он раздраженно ухватился за секиру и вдруг понял, что его руки совершенно не гномьи. Подхватился на ноги и пошатнулся от неожиданности — высокий рост помешал ему правильно двигаться. Остатки одежды едва прикрывали наготу свежеиспеченного эльфа, отчего тот мило покраснел и прикрылся руками.

— Ты не смеешь! Я будущий советник! Этого нельзя было допустить, — бормотал он, глядя, как его собратья сначала скромно улыбаются в бороды, а после и вовсе начинают хохотать.

— Ну Ронина, ну темная колдунья! — Торигейд первым ухватился за живот. Напряжение, сгустившееся в зале настолько, что его можно было рубить топором, медленно отступало, выливаясь в здоровый смех. Рассмеялись даже эльфы, глядя на получившееся недоразумение. Рыжих эльфов у них в мире еще не было.

Истираль сдавленно хихикнул, поддаваясь общей атмосфере. Даже сидящая на полу эльфийка пила воду и улыбалась, глядя на получившееся зрелище. Обряженный в одну короткую рубаху новообращенный эльф выглядел забавно.

— Ну что ж, опыт удался. Теперь я знаю, что гномов можно превращать в эльфов без вреда для здоровья, — Ронина вытерла слезы и оглянулась на открывшуюся дверь. В ней появился такой же рыжий гном, как и Радихард, вот только он был старше, массивнее и шире. А еще у него практически не имелось украшений, что несколько сбивало с толку.

— Где этот кусок идиота? — громыхнул гном и уставился на смущенного эльфа, старающегося стать ниже. — Я тебе, дураку, что велел? Встретить госпожу колдунью и вести переговоры, пока я не освобожусь. А ты что наделал? Украл мои знаки отличия, натворил дел, а теперь еще и превратился черте во что!

— Советник Джаризарин, получилась нелепая ситуация… — Торигейд попытался оправдаться.

— Прошу меня простить, но ваш сын не годится ни в дипломаты, ни в советники, — Ронина коротко поклонилась советнику, скорее даже кивнула, показывая свою вежливость и только. — Найдите ему работу по душе, поскольку его ненависть и расовые предрассудки мешают ему свободно мыслить и чуть не довели меня до смертоубийства.

— Благодарю за то, что сохранили ему жизнь, — Джаризарин тоже коротко кивнул и подошел к сыну, осмотреть того, задрав голову, а после с размаху залепил сильнейший подсрачник. — Вырастил на свою голову. Парни, дайте ему какие-нибудь тряпки и уведите домой, — велел он стражникам, а после повернулся к эльфам. — Так значит, это последние выжившие?

— Не совсем, — Ронина покачала головой. — Есть еще, но я не уверена, смогу ли их спасти. Я и так потратила слишком много времени на всю эту канитель. Мы пытались решить, как быть и где их поселить.

— Мы выделим им отдельное жилье. Пока их мало, места хватит, потом будет видно, — настоящий советник степенно пригладил бороду.

— Я обеспечу их продуктами в меру моих возможностей, — Ронина заготовила заклинание переноса и стала мерно выставлять в ряд под стеной мешки с зерном. — Этого хватит им и вам на первое время.

Рядом с зерном встали мешки с картошкой, после них появились пряные травы, а дальше мясные туши. Советник кликнул еще гномов, и те стали быстро уносить мясо в кладовые, чтобы оно не успело испортиться.

— Подождите, мы еще не согласились! — старший эльф протянул руку, но эльфийка подползла к нему и ухватила за ногу, куда дотянулась.

— Хватит, Сайриаль, хватит. Ты защищаешь меня, как брат, вот и послушай, как брат. Если бы нас хотели убить, нас бы убили, а не спасали.

— Ты думаешь, что говоришь? Мы теперь в рабстве у гномов и темных, — он скривился, бросив короткий взгляд на Ронину. — Один наш брат уже продался и стал темным, ты тоже хочешь?

— Лучше быть живой темной, чем мертвой светлой! — заявила эльфийка, цепляясь за его штанину.

— Господа, если вы закончили, прошу поднять девушку с пола, ей вредно сидеть на холодном, — равнодушно заявила магичка, вцепившись в плечо Истираля. Нервное напряжение и растрата маны давали о себе знать. Трансмутация такого большого существа, как гном, далась ей нелегко, хотя магичка старалась держать лицо. — Возможно, это последний ребенок эльфов, так давайте сбережем его.

— А если это полукровка? — вдруг заявил один из до сих пор молчавших эльфов, поднимая свою сородичку с пола на руки. Худенькая эльфийка почти ничего не весила, но и он был не намного крепче.

— Значит, будем растить полукровку. Не вижу ничего плохого.

— Нельзя ли как-то проверить? — попытался сгладить неловкость Торигейд, уже не знающий, за кого хвататься — за нервных гномов или за не менее нервных эльфов.

— Вот если родится, тогда проверим, — буркнула Ронина.

— Что значит — если? — ахнула эльфийка.

— То и значит. Если будешь и дальше бегать, прыгать, ничего не жрать и падать в селевые потоки с камнями размером побольше, чем ты, то не родится. А пока кормите ее получше, авось оклемается, — на благоразумие эльфийки Ронина уже не надеялась, поэтому последнюю фразу сказала Торигейду, как самому адекватному в этом бедламе.