— Не помнишь, у них там на первом этаже так и остался зал для приема гостей? — задумчиво спросила она, черкая лист бумаги в уголке. Карандаш скрипел от нажатия, но Ронина не обращала на это внимания.

— Да, зал там был. Но кроме зала в замке еще множество всяких вспомогательных комнат и подсобных помещений. А еще на первом этаже кухня в отдельном крыле, — вспомнил эльф.

— Кухня меня не интересует. В ней не будут держать трехлетнего эльфенка.

— Не факт. Если случится что-то непредвиденное, детей могут скинуть на простых работников и слуг, — вздохнул Истираль. Ему до сих пор не верилось, что Ронина серьезно готовится вернуться туда, откуда с таким трудом ушла, чтобы спасти его ребенка. И ведь еще неизвестно, чем все это кончится. Быть может, их гибелью. Но он все же надеялся, что все выгорит. Иначе без надежды можно запросто сойти с ума.

— Ладно, пометим кухню, — Ронина без особого энтузиазма добавила прямоугольник кухни, являющийся почти отдельным корпусом с тремя входами и выходами, один из которых вел в парадный зал на тот случай, если маги пожелают провести шикарный званый ужин с балом. Другой был с внутреннего двора, куда подъезжали повозки с продуктами, дровами и прочими необходимыми вещами. Третий же вел на улицу, через него на кухню входили слуги и простые работники, те самые повара. Никто ради них не станет открывать центральные ворота…

Магичка прикинула план — телепортироваться в сам замок у нее не получится, а вот войти в облике кухарки или служанки она могла. Да, маги отлично видели сквозь чужие иллюзии, но тут была загвоздка в том, что видеть сквозь иллюзию мог только маг сильнее ее, а значит, ей грозили только элита совета и сам магистр. Всякие ученики и рядовые маги не смогут отличить ее от настоящей служанки. Если еще и одеться соответствующе, а не надеяться на одну магию, то можно сойти за дурочку, затерявшуюся в панике в замке. Уж что-что, а косить под дурочку Ронина научилась еще в детстве. Правда, была за это бита нещадно, зато и спроса с нее было в разы меньше…

Ладно, войти-то можно, а как выйти? Допустим, она с помощью амулета, который еще надо сделать, найдет нужного эльфенка, но как его вытащить? Ребенок не пойдет с чужой теткой абы куда. К тому же ребенка могут охранять не только женщины, но и солдаты. Кто знает, к чему приготовятся старые маразматики. Придется сделать заготовки взрывного зелья и боевых заклинаний, чтобы потом не тратить на это все драгоценное время.

Ронина с силой провела ладонями по лицу, сгоняя усталость. За сегодняшний день они много сделали, но им предстояло сделать еще больше. Она достала с полки плошку для крови и придирчиво осмотрела ее. Пожалуй, с созданием амулета затягивать не стоило. Она не знала, как скоро им выпадет шанс, видела только в шаре, что огромная армия нежити без отдыха строила корабли. Похоже, лич не пожелал открывать портал и решил отправить свое многотысячное войско традиционным морским путем. И течение прибьет корабли как раз к проклятому восточному побережью, где уже и так эльфы доживали свой век, зажатые с двух сторон кочевниками и войсками Исторула.

— Давай руку, нацежу с тебя кровушки. Будем искать твоего ребенка в замке, — она не глядя протянула ладонь эльфу.

— А нужна только кровь? — любопытства ради спросил Истираль, протянув левую руку и ожидая боли. Ронина чиркнула по его запястью остро заточенным кинжалом и подставила плошку под рану, чтобы не потерять ни капли крови.

— Можно еще использовать слюну, но это ненадежно. В ней нет нужных компонентов, — пояснила магичка, чуть сдавив его руку. — Можно использовать семя, но это не то. И оно не поможет найти ребенка. Кровь — идеальный вариант.

— А что поможет найти семя? — эльф старался не смотреть на наполняющуюся плошку, но глаза сами туда косили.

Ронина поморщилась и быстро залечила ему порез.

— Что, что. Суккубу можешь вызвать, хотя с ними лучше не рисковать. Сходить в бордель полезнее для жизни и здоровья. Можешь использовать в ритуалах плодородия. Раньше этим жрецы занимались, но сейчас они отдалились от матери природы и начали плясать под дудку светлых магов. Некоторые гадают на суженую, но тебе этот обряд уже недоступен, поскольку ты несвободен.

— То есть таким образом можно найти… подходящую женщину? — не унимался эльф.

— Слушай, Истираль, это сказки одиноких девственников или старых вдовцов. Найти подходящую женщину можно и просто так, этих женщин в каждой деревне по три вдовы и еще куча девиц на выданье. Другое дело, что не каждый способен в этой деревне прожить, всю жизнь работать и ухаживать за хозяйством. Всем принцесс подавай, графинь, королевишен. Лишь бы ни черта не делать. Так что бред это все.

— И ты никогда не гадала на суженого?

— Нет. У меня и без суженых было множество проблем. Этого еще не хватало, — магичка достала заранее заготовленную деревянную болванку для амулета, обычный круглый срез из молодого деревца, и окунула его в плошку, а после взялась зачитывать певучее заклинание. Истираль внимательно вслушивался в слова, запоминая. Этот способ поиска родственников ему хотелось запомнить.

Кровь быстро впиталась в дерево, из-за чего амулет стал темно-красным и будто лакированным. Ронина внимательно осмотрела его и произнесла еще одно заклинание, на этот раз менее созвучное и напоминающее ругательство. В центре амулета появилась выпуклость, засветившаяся ровным зеленым светом, похожим на свечение болотных гнилушек.

— Итак, твой сын жив, относительно здоров и… на этом все, — Ронина осмотрела амулет, покрутив перед глазами, а после скомандовала: — Поиск ребенка.

Тонкий зеленый луч вырвался из «гнилушки» и уперся в стену.

— М-да, хреновая конспирация с этой штуковиной, но ничего лучше я пока выдать не могу. Будь у меня его волосы или кровь, тогда можно что-то сообразить, а так… — магичка стиснула амулет, и луч погас.

— Увы, у меня не было возможности срезать волосы с Райтанира, — вздохнул Истираль.

— Райтанир? Ты так назвал сына? Это не эльфийское имя, — вздернула бровь магичка.

— Его так Нилайя назвала в честь какого-то своего предка, — грустно ответил эльф, потупив взгляд.

— Понятно, — она отложила амулет на полку, давая ему возможность устояться и напитаться темной силой, царящей в башне. Ронина не знала, сколько времени ей придется потратить на поиски ребенка, так что лучше пусть амулет зарядится под завязку, чем сдохнет на половине пути.

— Послушай, ты никогда ничего обо мне не спрашивала, — не выдержал Истираль. — И теперь равнодушна. Скажи, почему?

Магичка зевнула и невольно глянула в темноту за окном. Пожалуй, для задушевных бесед было уже поздно, но настырный эльф ведь не отстанет, даже если она пошлет его к демонам.

— Ну расскажи что-то, если тебе так хочется, — она уселась обратно за стол, поставила локти на столешницу и положила голову на сцепленные пальцы.

— Так ты спрашивай. А то я себя все время чувствую так, будто допрашиваю тебя.

— Ага, твой допрос за воду я помню, — вздохнула Ронина. — На самом деле меня не интересует ни твоя жизнь с Нилайей, ни остальное твое прошлое. И меня не интересует собственное прошлое. Я не люблю в нем копаться, вытаскивать грязное белье и чужие скелеты на белый свет и всем демонстрировать.

— Получается, я тебе не интересен? — вскинулся Истираль, глядя в синие глаза Ронины. Пожалуй, сейчас эти посиделки можно было назвать даже семейными, настолько это напоминало ему давние вечера дома, в родном лесу.

— Почему же? Ты мне интересен, но именно ты сам, а не твое прошлое. К тому же твоя память недостоверна из-за ошейника. Или же ты помнишь то, что хочешь помнить, а не то, что было на самом деле.