Внезапно он представил Ронину в весьма пикантном виде без халата. Интересно, какая на самом деле у нее фигура? Под толстым халатом и в брючных костюмах сильно ее не рассмотришь, тем более что магичка предпочитала все свободное и не сковывающее движений. Понять-то ее можно, но фантазия рисовала ее то в платье, то в каком-то замысловатом пеньюаре на манер тех, которые так любила Нилайя, то и вовсе без ничего. И вот тут эльфу захотелось побиться головой об стену, поскольку он прекрасно понимал, что ошейник за каким-то чертом ускоряет события. И это ни к чему хорошему не приведет. Возможно, виной всему то, что они с Рониной постоянно вместе, возможно, отсутствие особо сложной работы и приказов, которые могла бы ему отдать магичка. Как еще один из вариантов — ошейник впечатлился силой Ронины и решил, что такая хозяйка его устраивает больше, чем малахольная Нилайя. Но как артефакт может что-то решить?
Он с силой сжал виски, но это не помогло. Нет, Ронина не была ему отвратительна даже после травмы, но все же ошейник слишком форсировал события. Или же… это он сам их форсировал? Не ошейник, который всего лишь заставлял выполнять приказы и не отходить от хозяйского тела, а его собственные желания, тщательно задавливаемые и запихнутые на самое дно души? Привыкшее к частым ночным марафонам с Нилайей тело уже месяц с небольшим ничего не получало, а тут еще красивая женщина под боком… Правда, с мерзким характером, но что поделать. За неимением лучшего, как говорится…
Эльф протянул руку и коснулся руны холода. Вода из теплой в момент стала ледяной, окатила его с ног до головы мощной струей и вымыла из головы все пошлые мысли. Он повернул рукоятку, перекрывая поток воды из портала прямиком из горной реки и подумал, что нужно себя хоть чем-то занять. Иначе может случиться что-то весьма странное и, возможно, неприятное. Он не знал, как Ронина отреагирует на возможные поползновения с его стороны. Хорошо, если просто пошлет к ограм на оргию, а если прибьет сгоряча? Сама-то магичка, похоже, полностью отдалась науке и соблюдала абсолютный целибат. Во всяком случае, ничего неприличного за нею он не заметил.
Когда он уже высохший и переодетый в чистое спустился в зал, Ронина сидела за столом и хмуро разглядывала блюда с едой. В этот раз у графа были поджаренные хлебцы с вареньем и какой-то приятно пахнущий чай со специями, уже остывший, но все равно обещающий быть вкусным.
Истираль присел на край стула, не понимая, чем вызвано недовольство хозяйки. Все глупые мысли тут же покинули его голову, когда он взглянул на ее осунувшееся лицо. Ронина была бледной, с темными кругами под глазами и слегка проявившимися мимическими морщинками. А уж запас ее маны резко сократился, что смог увидеть даже не слишком искушенный в магии эльф.
Она молча подвинула к нему тарелку и так же молча стала есть свою порцию, даже не глядя на эльфа. Истираль решил, что колдовство хозяйки не его дело, поэтому тихо и медленно жевал, стараясь не издавать лишних звуков и вообще не отсвечивать.
Лишь когда Ронина доела, она вытащила из кармана своей рубашки амулет — кроваво-красный камень на толстом шнурке — и протянула ему.
Истираль дернулся, как от удара, понимая, что именно она подала. Амулет из крови, запрещенное колдовство, очень сильное, но тем не менее кропотливое. Он отрицательно покачал головой.
— Я не могу это принять. В нашем мире магия крови запрещена…
— А я не для того трахалась с ним всю ночь, чтобы ты сейчас нос воротил, — глухо проронила Ронина, глядя эльфу в глаза. — Поэтому бери и надевай. Это приказ.
Пальцы эльфа сомкнулись на амулете. Кровавый камень, казалось, обжег кожу. Он неуверенно завязал шнурок на шее, чувствуя предательскую дрожь по всему телу. Теперь он точно такой же отступник, как и сама Ронина. Он принял колдовской дар из чужой крови, нарушил закон, подчинился хозяйке…
— Кого ты убила, чтобы его сделать? — хрипло спросил он, стараясь не прислушиваться к прикосновению амулета, но не получалось. Кровавый камень слегка грел кожу на груди, отчего эльфу дико захотелось его снять — а ну как разогреется и обожжет его, поскольку он светлый? Но пока все было в порядке.
— Никого, — буркнула Ронина, отвернувшись, — это моя кровь, из моих собственных вен. Если же ты хочешь, чтобы там была чужая, то иди и лови тварей сам, я сцежу кровь и заколдую. Но не сегодня.
— Прости… — Истираль склонил голову.
Магичка молча встала из-за стола и вышла, даже не превратив посуду в банку, как делала ранее. Эльф тоскливо смотрел ей в спину — шагала она медленно, так, словно резко постарела за ночь, будто растратила все свои силы… Он вытащил амулет из-за ворота рубашки и всмотрелся в камень. Да, это на самом деле была спрессованная и превращенная кровь, но… амулет оказался защитным. Плетения были так искусно подогнаны друг к другу, что эльф мог лишь поражаться. Похоже, такой или почти такой Ронина подарила Нилайе, когда она привела его сюда. И создание такого амулета действительно отняло у хозяйки очень много сил, иначе она бы уже обозвала его болваном или еще как-то. Но Ронина молча уходила вверх по лестнице, слегка сгорбившись, как настоящая старуха.
Он подорвался с места и в два прыжка оказался рядом с магичкой на лестнице. Та лишь вяло отшатнулась, пропуская неугомонного эльфа, но он остановился и положил руки ей на плечи.
— Ты прости меня, я не ожидал, что… будет такой подарок. И спасибо, — Истираль смотрел в ее потухшие глаза, пытаясь в них найти искорки той самой силы, но Ронина сейчас слишком ослабла.
— Носи на здоровье, — пробормотала она. Видимо, ее сил не хватало даже на разговоры. — А я пойду спать. Постарайся найти себе занятие и не тревожить меня, пока я не проснусь.
— Давай я тебя отнесу, — предложил эльф, понимая, что его пошлют по далекому адресу. Но Ронина лишь слабо качнула головой.
— Как хочешь…
Он счел это согласием и подхватил магичку на руки. Она казалась слишком легкой для своего роста, видимо, из-за уменьшения резерва и слабости. Втащив ее в комнату, эльф усадил Ронину на кровать и взялся снимать сапоги. Подобное он не раз проходил с Нилайей, вот только тогда он встречал ее после застолий и балов у местных придворных, где та, как представитель ордена магов, обязывалась присутствовать. Да и разувал ее пьяную, поскольку обычно после балов Нилайя с трудом приползала в состоянии полумертвого тела. Ну или же мастерски притворялась, поскольку ей ничего не стоило прочитать нужное заклинание от похмелья или же очистку крови…
Эльф подумал, что Нилайя вполне могла притворяться в зюзю пьяной, да до такой степени, чтобы раб ее носил на руках, но для этого нужна была какая-то цель… Вызнать важную информацию? Выявить шпиона? Без проблем переговорить с кем-то из ордена магов так, чтобы это выглядело как дружеская попойка? Он поморщился, понимая, что маги всех использовали в каких-то своих играх. И его тоже. А вот Ронина была честной. Он прекрасно видел, что она устала, да и понятное дело, после создания такого артефакта нельзя остаться бодрой. Поэтому он молча стянул ее сапоги, в которых магичка, похоже, выходила за какой-то надобностью на улицу, поскольку к ним прилипла пара опавших листьев, а после подсунул ей под спину подушку и уселся рядом, глядя на нее сочувствующе и с толикой тревоги.
— Все нормально, мне просто нужно отоспаться, — Ронина вяло махнула рукой, отсылая эльфа, но тот остался сидеть, как привязанный. Лишь скорчил печальную мордашку.
— Можно я посижу рядом с тобой?
Спорить с ним у магички не осталось никаких сил, поэтому она прикрыла глаза и указала рукой в сторону книжного шкафа.
