Стоило только ее спровадить, как вернулись родители и тут я поняла.

Гады меня сторожат!!!!

Это как вахты, у каждого свое время и всего одна цель. Не дать мне сбежать. А инициатором был, кто бы мог подумать, Артур.

Разгадала я их заговор лишь на третий день, когда засекала время прихода каждого посетителя. Они даже очередность не меняли. Или сами сглупили, или считали, что это я дура.

В общем, отыграв скандал по всем законам жанра, я на конец-то вырвалась на свободу.

Некоторое время спустя…

Жизнь потихоньку возвращалась в свое привычное русло. Дело о похищениях пришло к своему логичному завершению.

Пару месяцев, мы с Артуром, кропотливо подшивали все улики к делу и готовились к судебным процессам. Было сложно. Но все смогли спокойно выдохнуть, когда виновные были пойманы. Об этом даже в газетах писали, прикрепив невесть откуда взявшееся фото, где я похожа больше на бешеную курицу, чем на доблестного хранителя. Зато Артур красавчик, как всегда. Мне кажется, он им просто доплатил за это фото. Но это только мое мнение.

Каждое заседание Федор сыпал проклятьями, словно недопонимая, что это конец. В его случае в самом, что ни на есть прямом смысле. Он вел себя вызывающе. Особенно воодушевлено рассказывал, как похищали жертв, и проводил с ними обряд. Каждый раз до мурашек по коже.

Если Федор чувствовал себя местным божеством, то до Айрина вся плачевность его положения дошла практически сразу. Он добровольно принялся сотрудничать со следствием и параллельно упорно строчить мне письма. К слову, ни одно из них, до меня не дошло, оседая в широких карманцах, ревнивого блондина.

Артур поставил себе за цель оберегать меня ото всего на свете. И пока что прекрасно с этим справлялся.

Сегодня был особенный день. Последнее заседание, где наконец-то вынесут приговор виновным, и можно будет поставить точку в этой истории. В зале будут присутствовать родные жертв и репортеры. Ириин настоял на официальном внешнем виде, потому пришлось достать мундир. Темно-синий, с черными вставками на рукавах и штанинах. На груди вышит шеврон нашего министерства. Значок следователя прикрепила с другой стороны от нашивки. Собрав волосы в объемную косу, вышла из квартиры. И тут же была схвачена в крепкие объятья.

— Ты что меня под дверью караулишь? — смеясь, попыталась выпутаться и захвата.

Мне это не позволили и для верности закрыли рот поцелуем. Как и всегда, на протяжении этих двух месяцев, мой мозг принялся вырабатывать розовый кисель, вместо серого вещества, заставляя забыть обо всем на свете. Прижалась к своему парню сильнее.

Да, мы с ним официально пара. Все ритуальные мероприятия для этого мы прошли. Ходили в кино, на последний ряд. Артур отпугивает своим хмурым фэйсом, каждого человека мужского пола, который имел неосторожность бросить взгляд в мою сторону. Даже, какой-то старичок заработал инфаркт, когда спросил у меня дорогу до магазина на улице. Держались за руку и много целовались. До близости, правда, не дошло, и как ни странно, инициатором неожиданного воздержания была не я.

Артура, что-то тревожило, я это видела. Он мог задуматься и долго не отвечать на вопросы. Я, конечно, спрашивала его об этом, и много раз. Но, Артур, только отмахивался в ответ, говоря, что скоро все встанет на свои места. На какие места я не уточняла, как и не спрашивала о главном. Как мы будем дальше?

Ведь он выполнил поручение канцлера и должен вернуться на свой пост, а я останусь здесь. И не потому что, что он не звал с собой (хотя он и не звал), а просто мое место тут. Я прошла через многое добиваясь своего места под солнцем. Испортила отношения с отцом, терпела насмешки и косые взгляды. Я не готова, так все бросить. Но это не значит, что выхода нет. Существуют же отношения на расстоянии. Он может приезжать ко мне, а я к нему, на выходные. Конечно, это не сможет продолжаться вечность, поэтому я узнавала о программах стажировок в столице, с последующим переводом. Это был, своего рода, новый вызов обстоятельствам и всему миру. Но я готова пойти и на это, но… Нужен ли этот подвиг Артуру?

— Тебе очень идет мундир, — прошептал блондин прервав поцелуй, и вырывая меня из размышлений.

— Тебе тоже.

И я не лукавила. Того же цвета китель, обтягивал широкие плечи и подчеркивал осанку. Длинные ноги с идеальными стрелками на штанинах. Ему форма очень шла, делая из просто красивого мужчины, солидного, сильного опасного сексуального… кажется у меня слюнки потекли. Шумно выдохнула, заметив, как при этом потемнели глаза блондина.

— Поедем? — хриплым голосом спросил Артур.

— Можем задержаться, — я положила руки на грудь мужчины, лукаво улыбаясь, — перед Пупом отмажу.

Артур прыснул, не сдержав улыбки. До сих пор не привык к фамилии моего начальника. Артур крепко взял меня за плечи, заглядывая в глаза.

— Мне нужно с тобой поговорить.

А вот тон его мне совсем не понравился. Да и вообще, когда на предложение уединиться, наплевав на работу и начальство, отвечают, что нам надо поговорить, это дурной знак.

— О чем? — сложила руки на груди.

Артур только усмехнулся и покачал головой.

— Не сейчас, — сказал он, технично уводя меня на улицу, — После заседания.

— Я теперь от любопытства умру, — буркнула я, но спорить не стала.

Хорошо усвоила для себя, что Артур бывает даже упрямей меня, и раз сказал, что сейчас ни чего скажет, значит, так и будет. С другой стороны, он сам себе делает хуже. Потому что, за это время я, так себя накручу, что его серебряные волосёнки поседеют еще больше.

Заседание проводили в самом большом зале. Но даже его пространства было мало для всех желающих присутствовать на вынесении приговора. Люди толпились в проходах и на входе. Мы с Артуром с трудом прошли на свои места. Точнее тяжело было ему. Я же, просто шла за Артуром следом, пока мужчина работал локтями, на лево и на право.

Обвиняемые уже были на своих местах, за силовой решёткой. На их запястьях красовались сиреневые браслеты. Это блокираторы магии, которые глушат магию на корню. Их одели им сразу, как доставили в изолятор.

Стоило только усесться на скамью, как этих милых ребят, словно током под пятые точки треснуло. Как по команде они повернули к нам головы, уперев свои взгляды в меня. Синега смотрел с презрением, с лютой злостью, словно я единственная кто виноват в его всех неудачах. А Айрин даже попытался пройти сквозь решетки, но был отброшен обратно.

— Золь… — позвал он, с каким-то отчаяньем в голосе, поднимаясь со скамьи, — Я выйду отсюда! Выберусь к тебе. Это все было ради нас.

Он вновь подошел ближе к силовому полю, но прикоснуться к нему побоялся, и кажется, ни кого не замечал, кроме меня.

— Ради себя. Ты хотел это сказать?

Сказала, четко выделяя каждое слово, глядя на брата. Его лицо стало совсем бледное.

Что это? Сожаление? Раскаяние?

Но, его мне, все так же было, не жаль. Сейчас, когда он понимает, что дела его чуть ниже плинтуса, он раскаивается. Но в случае успеха их деятельности, меня ждала тайная комната с цепями, и жизнь в рабстве, даже не понимая всей плачевности своей участи. И это я уже молчу про мир и всех людей.

Отвела взгляд, взяв Артура под руку. Он тут же накрыл мою ладонь своей в знак поддержки. Постаралась выкинуть все лишние мысли из головы.

Все позади, все наконец- то закончилось. Впереди только счастье…

Приговор для нас не стал неожиданностью. Вот только, Федору, время до казни сбавили с пяти лет до одного года. Присяжные решили, что оставлять его в живых слишком опасно. За пять лет, его больной мозг мог придумать самый фееричный план побега.

Айрин же получил «уютную» одиночную камеру до конца своих дней. Я бы ему еще кандалы в стену всунула. Для полноты ощущений.

Но мои пожелания ни кто не слушал и не интересовался в принципе, поэтому пришлось довольствоваться малым.

Дождавшись, когда основная масса народа разойдется, вышла на крыльцо здания, подставляя солнечным лучам лицо. Рядом встал Артур. Настроение мужчины заметно ухудшилось, и я догадалась от чего. Чем ближе было время нашего разговора, тем сильнее мужчина нервничал. Но я не спешила его торопить, но чувство тревоги поселилось внутри. Уже сейчас я понимала, что разговор причинит мне боль.