Он аккуратно перевернул меня на живот и поднял, ставя на колени и локти. Медленно поцеловал мои плечи и очертил своими поцелуями мой позвоночник, а потом стал дразнить, водя членом между моими ягодицами. Я просто изнемогала от желания и каждая секунда промедления казалась мне наказанием.

Когда он всё-таки медленно вошёл, я уже не могла себя контролировать. Тело покрылось гусиной кожей, и я со всей силы подалась ему навстречу, позволив продвинуться очень глубоко. Я услышала его рык, и он задвигался быстрее, сжимая мои ягодицы. Одна рука легла на мою спину, а вторая ласкала налитую грудь, поигрывая затвердевшими сосками.

Мы поддались первобытному инстинкту: движения были отточенными и ритмичными. С каждым новым толчком мне раскрывались новые грани удовольствия, пока я со стоном не провалилась в бездну оргазма, пульсируя и увлекая за собой Ивана.

— Алёнушка, — Страхов поцеловал моё плечо, а потом перевернул набок лицом к себе и впился в губы.

— Щекочешь меня бородой, — я не сдержалась, — поспим или ещё раз?

— Ну, Корина, я уже сомневаюсь, смогу ли справиться с твоими аппетитами, — он посмотрел на меня удивлённо.

— Ну конечно, я же изголодалась по мужской ласке, ведь ночь прошлой субботы совсем не помню.

— Ну хоть немного я тебе напомнил, как это было? — он коснулся губами моих волос.

— Пока воспоминания весьма смутные, — дразнила его.

— Ах, ты ж, чучундра, сейчас вот как наброшусь снова, живой не уйдешь!

— Ну да от тебя живым никто не уходит, ты ж — патологоанатом!

— Ты доиграешься!

— Во что играем?

Его лицо вдруг стало таким серьёзным, я даже напряглась:

— Мне незачем с тобой играть, Аленка, я сейчас перед тобой такой, как есть...

— Какой ты серьезный, — я перебила его.

Он сжал мою руку и потом наши пальцы переплелись:

— Я понял, что во всем, что касается тебя, я серьёзен.

Он поцеловал меня в висок:

— Тебе нужно отдохнуть, чуча, давай восстановим силы, а завтра — снова в бой!

— А как же секс без обязательств на одну ночь? — я даже губу закусила.

— Будет столько ночей и обязательств, сколько захочешь!

— Твои планы уже изменились?

— Просто я понял, что нам нужно быть вместе.

— Да что ты, — я улыбнулась, — и давно понял?

— Прямо сегодня или, вернее, уже вчера!

— Но мы...

Он закрыл мне рот поцелуем и когда закончил:

— Нам нужно отдохнуть, у нас ещё слишком много дел впереди!

— Но...— я было возразила, и он уткнулся лицом в мои волосы, а потом так крепко обнял, что мне стало тепло и я расслабилась, забывшись сном.

Утро началось с нежного и неспешного секса и контрастного душа, нужно было хоть как-то унять наши ноющие мышцы.

— Если так будет каждый день, дополнительные физнагрузки не нужны, — Страхов повязал полотенце вокруг бёдер. Он был сейчас похож на греческое божество: мощная, спортивная фигура с лабиринтом рельефных мышц, грозен и притягателен.

— Ален, тебе придется одеться, иначе мой мозг не будет работать из-за оттока крови.

— А где та черная футболка?— Иван открыл шкаф и достал ее, протянув мне.

Я тут же облачилась. Она (футболка) приятно ласкала мою кожу. Мой демон тьмы обнял меня сзади и поцеловал в макушку:

— Признаться, тебе идёт! Завтрак приготовишь?

— Ах ты ж, расчётливый гад, ты обманом заманил меня в свое логово ради завтрака?

— Раскусила, соблазнение было только предлогом, чтобы обречь тебя на кулинарное рабство! Попалась, — он сжал мою талию, — приговорена к пожизненной готовке для меня, при том завтраки, это только начало!

— Я была права, рабовладение — это твоё! И планы у тебя стратегические! Тебе домработница нужна, а не я...

— Именно ты!

— Сам-то понял, что сказал? Забыл — я чуча, чучундра, шушера. Ладно на обеде я тебя сбила маскарадом, ну ночью — там не разглядел. Но сейчас в себе ли ты, Страхов? Ты ж меня терпеть не можешь.

— Вот ты нормальная, не поняла ничего, чуча, да разве то, чем мы занимались вчера и сегодня утром делают люди, которые терпеть друг друга не могут?

— Бес попутал, да, Иван?

— Ты меня, Корина, попутала! Вот чего ты добиваешься, чтобы я это в голос сказал?

— Ничего я не добиваюсь, зная тебя, для тебя все это не больше, чем очередное приключение!

— Значит, ты плохо меня знаешь! И у тебя вся жизнь впереди, чтобы узнать лучше.

— Вся жизнь? Это не слишком долго?

— Я думаю, в самый раз!

— Ты такой вот...

— Опять козлом обзовешь? Да придумай, что-то пооригинальнее: там муфлон, антилоп винторогий, гну (как там у их самец называется?).

— Негатив из тебя так и прет, Страхов, я имела в виду, что ты такой вот непредсказуемый. А ты что надумал?!

Я села к нему на колени обняла за шею:

— Ванечка, какой ты, дурачок! Влюбился в меня, так и скажи, не держи в себе!

— А ну быстро вставай, или трусы надень, а то ты меня убиваешь, я от возбуждения скоро свихнусь!

— Ладно-ладно, какие мы чувствительные, пойду я завтрак готовить, а то ты злой, когда голодный! Ещё совет тебе, пока я не ушла, есть прекрасный способ снять напряжение — пару взмахов рукой и готово, — показала ему язык и пошла в сторону кухни.

— Разве что твоей! — кинул черт бородатый мне в след.

Завтракать в компании Страхова было забавно. Нет, у нас уже был один совместный, но это другое! Мы практически не сводили глаз друг с друга и, казалось, что пришли на кухню совсем не для еды.

Допивая кофе Иван потянулся, ко мне через стол, и поцеловав, произнес:

— Спасибо, Алёнушка, все было супер! Есть к тебе серьезный вопрос: а ты думала когда-нибудь о замужестве?

— Ты что ли жених?

— А хоть бы и я...

— Ванечка, ещё очень рано мне об этом думать. Да и у нас с тобой полная неопределенность пока!

— Ну почему же, я вот определился, я тебя хочу!

— Это понятно, но этого мало, чтобы так сходу семью создавать!

— Ну, а если я скажу, что люблю тебя!

Иван

Я это сказал! Меня вполне можно осудить за спешку и форсирование событий, но все эти сомнения убивают настоящие чувства. Сказал, как ощущаю сейчас.

Алена замерла. Я прямо увидел, как в ее голове пошли мыслительные процессы. Мне стало страшно. Я попытался заглянуть ей в глаза:

— Ты зависла, Корина?

— Иван, я пытаюсь понять…

— Что ты пытаешься понять?

— Не перебивай! Как мы дошли до жизни такой?

— До совместной жизни, Алёнушка, мы еще не дошли…

— Да я не в том смысле: скажи мне кто-то недели две назад, что я буду с тобой целоваться и спать, а ты мне в любви признаешься, просто бы рассмеялась. А сейчас уже в собственной адекватности сомневаюсь.

— Так, чуча, — я подошел сзади и обнял ее за плечи, — ты болтологию не разводи, а лучше ответь мне, нравлюсь я тебе или нет?

Пауза в четверть минуты показалась мне вечностью.

— А, пожалуй, помучаю тебя, — сказала она, а я целовал ее шею, сжимая грудь под футболкой, — что это ты снова делаешь?

— Продолжаю наш марафон.

— Ты еще сказал, что у меня неуемные аппетиты, а сам!

— Это ты меня заразила, до тебя я таким не был, — отбросил свое полотенце на стул и прижался к ней всем телом.

— Ты и правда превратился в Затрахова, с моей легкой руки.

— А ты утверждаешь, что не хочешь? — моя рука опустилась вниз и коснулась уже влажных складочек.

— Совершенно не оставляешь мне выбора, — она хотела было повернуться. Но я просто вжал ее в раковину.

— Стой на месте! — один рывок и ее, вернее моя, футболка составила компанию полотенцу. Я просто сходил с ума от карамельного запаха ее кожи. Руки снова легли на уже обнаженную грудь.

— Иван, стой, — ее дыхание было рваным, — мы же не будем делать это на кухне?

— А почему бы и нет, мы делали это уже почти везде! Кухня — не исключение… — я уже зафиксировал ее бедра и вошел. И чем быстрее я двигался, тем тяжелее ей было удерживать равновесие, поскольку все тело дрожало от возбуждения.