Вот и ещё одна проблема нарисовалась — секунданта найти. К ребятам, которых плохо знаю, не хотелось обращаться, поэтому я решил разыскать Василия Бакунина, отлично зарекомендовавшего себя в данной роли.

Стоило немалых трудов найти в толпе гимназистов из бывшего шестого «Б», в котором учились Николай Шереметьев и Василий. Однако я всё же выцепил их.

— Рад вас видеть, Алексей, — сказал Василий. — Мы хотели искать вас, чтобы вместе отметить окончание учебного года, а вы уже сами тут как тут! Пока не знаю, что задумал Коля, но, кажется, будет весело. Кстати, позвольте поздравить вас. Третья ступень — это серьёзное достижение.

— Благодарю, но мне сейчас не до веселья, — произнёс я. — Хотел бы попросить об услуге. Мне снова нужен секундант.

— И с кем же дерётесь на этот раз? — удивился Василий.

— С Петром Меньшиковым. Он хочет закончить начатое. В понедельник или во вторник надо списаться с его секундантом и обговорить детали.

Василий вздохнул.

— Как бы я хотел в этом поучаствовать! Но на днях мне придётся ехать в Москву. Даже на три дня не смогу задержаться. Ужасно сожалею, но вынужден отказать.

— Почту за честь быть вашим секундантом, — вызвался стоявший рядом Шереметьев. — Если, конечно, вы не имеете возражений. Я знаю правила, и я совершенно свободен на следующей неделе. Ну а пока отбросьте все тревожные мысли и пойдёмте отдыхать.

— К сожалению, отдыхать не получится, — сказал я. — Завтра важная встреча. Надо готовиться. А за ваше предложение спасибо, я тоже почту за честь, — я передал визитку Воронина. — Это секундант Меньшикова. Ему надо написать.

Насчёт важной встречи я не врал. В это воскресенье мы с Машей наконец-то собрались сходить в ресторан.

Готовился я основательно. После уроков первым делом пошёл в ванную комнату, что находилась в доме, где я жил, потом — к цирюльнику, а потом забежал в прачечную, забрал постиранные рубашки и брюки. Я даже купил духи, впрочем, сделал это ещё месяц назад. Я радовался, словно школьник, идущий на первое свидание. Хотя… я же и был школьником, идущим на первое свидание. Порой данный факт совершенно вылетал из головы.

И вот следующим вечером мы с Машей встретились, как обычно, возле подворотни и направились к ресторану, который находился не Большом проспекте. Это было ближайшее солидное заведение, и я решил устроить свидание там.

Маша приоделась: сегодня она была в фиолетовом платье с кружевами и в широкополой шляпке, украшенной искусственными цветами. В руке, затянутой по самый локоть белой перчаткой, она держала ридикюль. В таком наряде Маша казалась ещё красивее, чем раньше.

Я же впервые надел оливковый сюртук и жилетку с узорами.

Ресторан встретил нас просторными залами, залитыми светом десятков люстр. Тут, судя по нарядам, трапезничали состоятельные люди, но и мы не уступали им внешним видом. Мы устроились за столиком в главной зале, официант принёс меню. Здесь было спокойно, однако возле окна расположилась группа пехотных офицеров в зелёных мундирах. Они пили и вели себя довольно шумно, но их никто отсюда не гнал.

Официант записал заказ и ушёл, а мы с Машей продолжили беседовать о разных приятных мелочах. Я заранее предупредил, что не хочу в этот вечер касаться забастовок и прочей политике, и Маша согласилась. И естественно, я не мог не похвастаться, что мне дали ранг специалиста тёмной стихии.

— Это же замечательно, — улыбнулась Маша. — Очень рада за тебя. Значит, у тебя очень сильный талант, да? А почему ты не надеваешь медальон? Я думала, заклинатели должны постоянно его носить.

— Должны, — ответил я, — но в данном случае это мера предосторожности.

— Разве тебе что-то угрожает?

Мне совсем не хотелось рассказывать о своих делах со Смитом.

— Были некоторые проблемы с ребятами в гимназии, — уклончиво ответил я. — Я их решил, но… возможно, у кого-то остались обиды. Не хочу рисковать.

— А эта магия… тёмная стихия, — осторожно спросила Маша, — у тебя от рождения, да? Когда ты про неё узнал?

— Мой отец владеет этой магией, поэтому я, кажется, всегда знал, что у меня она тоже должна быть. Но научился управлять ей я совсем недавно.

— И поэтому тебя послали учиться в гимназию? А если бы ты был из податного сословия, чтобы с тобой было?

— Полагаю, то же самое. Так же направили бы учиться. У нас в гимназии много таких ребят. А почему ты спрашиваешь?

— Да так, просто интересно… — торопливо ответила Маша, словно испугавшись чего-то. — Интересно, как всё это происходит.

Мне показалось, моя магия немного пугает девушку, а потому сменил тему и стал расспрашивать о том, как прошли экзамены у сестры.

Долго мы задерживаться не стали, поели и вышли на улицу. Было светло, погода стояла тёплая — самое время для романтических прогулок.

Следом за нами вышли два офицера. Мы остановились, решая, куда пойти, и вдруг краем глаза я заметил, что вояки слишком нагло таращатся на нас и даже как будто обсуждают. Я обернулся к ним.

Это были два пехотных офицера, облачённые в длиннополые зелёные кители и зелёные кепи с огромными кокардами в виде двуглавого позолоченного орла. У каждого на поясе висели сабля и револьвер. Один был высокий с закрученными усами, второй — мелкий, с небольшими светлыми усиками. И тут я понял, что рожа высокого мне знакома. Это был тот самый вояка, которому месяц назад я надавал по лицу, когда тот приставал к Маше у подворотни. Она говорила, что офицер увязался возле ресторана. Похоже, здесь они часто проводили время.

Маша тоже узнала своего обидчика.

— Пойдём, пожалуйста, отсюда, — попросила она.

Но я не двинулся с места, поскольку оба офицера направились к нам.

— Добрый вечер! — поздоровался мелкий. — Прошу прощения, что отвлекаю, но дело крайне важное. Я представляю интересы офицера и дворянина, честь которого вы, сударь, оскорбили. Вы будете немедленно доставлены в комендатуру и предстанете перед судом. Я уговорил его благородие не пустить вам пулю в голову, но если решите сопротивляться, ничем хорошим это для вас не закончится.

— Любишь распускать кулаки? А теперь пришла пора ответить по закону, — процедил сквозь зубы оскорблённый. Как и прошлый раз, он был пьян. — Или всё же пристрелить тебя?

— Однако дело в том, — произнёс я спокойно, — что этот офицер оскорбил сразу двух человек: меня и девушку. И я, будучи дворянином, тоже требую ответ за его действия.

— Тогда назовите свою фамилию, — потребовал мелкий. — Кто может подтвердить факт вашего дворянства?

— Фамилия моя Державин. Назовитесь и вы, — я доставал из внутреннего кармана сюртука свидетельство.

Оба офицера внимательно изучили документ из моих рук и переглянулись.

— Тогда стреляться, — сказал мелкий высокому.

— Значит, сделаем, как полагается, — проговорил высокий. — Поручик Гурко к вашим услугам. Подпоручик Казимиров будет распорядителем. Стреляемся здесь… во дворах где-нибудь. Выбирайте оружие.

— Погодите, — поморщился я. — Не так быстро. Вызов я принимаю, но драться мы сейчас не будем. Как видите, я занят. Да и секунданта у меня нет.

— Нет, мы закончим наш разговор здесь и сейчас, — пролаял Гурко, хватаясь за кобуру. — Иначе, сударь, я пристрелю вас как шелудивого пса!

Гурко кипел от ярости, но подпоручик остановил его.

— Его благородие завтра отбывает в Румынию, — объяснил он, — поэтому лучше всего было бы решить этот вопрос сегодня. Если у вас нет оружия, предоставлю вам на выбор револьвер или саблю. У нас с поручиком одинаковые пистолеты. Если вы знаете того, кто мог бы быть вашим секундантом, поедемте к нему и договоримся на месте.

— А если нет, не велика потеря, — процедил Гурко, глядя на меня с ненавистью и влекомый желанием поквитаться за обиду.

Два дня — два вызова на дуэль. Пожалуй, слишком. Да и похоже это было не столько на дуэль, сколько на разборку в стиле дикого запада. Но эти олухи рвались в драку или просто собирались прикончить меня в подворотне, и мне требовалось решить проблему, а точнее, две…