Я спустился вниз по узкой заблёванной лестнице, и в нос ударил приторный кислый запах. Заляпанные чем-то стены, грязные полы с облезшей краской и закопчённая голландская печь с побитой облицовкой намекали на то, что хозяевам было лень наводить тут порядок. Да и зачем, если посетителей и так всё устраивает? Даже сегодня, в будний день, народу сюда набилось предостаточно.

Лысый бородатый верзила стоял за стойкой и что-то записывал в большую учётную книгу. Его левый глаз закрывала перевязь, что делало кабатчика похожим на пирата. Правый глаз недружелюбно уставился на меня.

Ни о чём не спрашивая, я взял бутылку пива и устроился за свободным столиком. Если меня пригласили, значит, все, кому надо, и так знают о моём визите.

Было шумно. Трактир, где я всегда ужинал, казался небесными кущами по сравнению с этим заведением. Посетители горланили пьяными голосами, слышалась отборная брань. За соседним столом мужики играли в карты, они что-то не поделили, завязалась драка. Я уже хотел перейти в другое место, но тут явился кабатчик, схватив двух смутьянов за шиворот, как нашкодивших котят, и выволок на улицу. Из-за пояса его торчала палка с металлическим шаром на конце — самодельная булава. Можно было только догадываться, сколько пробитых черепов накопилось на счету лысого верзилы при таком-то культурном уровне местного контингента.

Шёл уже девятый час, когда ко мне подошли двое. Один — бородатый мужик в двубортной жилетке и расстёгнутом длинном сюртуке, второй — молодой человек, одетый примерно так же плюс старая мятая фуражка на голове.

— Алексей Державин? — спросил бородатый.

— Он самый, — ответил я, удивлённый тем, откуда они знают мои фамилию имя.

Впрочем, если они адрес мой узнали, узнать имя — дело и подавно несложное. Либо старший дворник меня сдал, либо у Смита имелись связи в местной полиции, где хранились я был записан.

Мужик велел следовать за ним.

Мы покинули кабак через кухню, прошли узкий сырой коридор, свернули в ещё один, потом — через дверь по лестнице наверх, тут — опять дверь. Теперь мы оказались в холле с коврами и зеркалами, успокоился.

Следующая комната — за столом сидя три мужичка в жилетках, играют в карты.

Мужики едва взглянули на нас и продолжили своё дело, а мы опять побрели по петляющим коридорам. Меня словно пытались запутать.

Где-то в здании играла спокойная музыка, пахло то едой, то отходами, то ещё чем-то, а сквозь одну из открытых дверей я увидел большую залу. Там стояли столики, словно в ресторане, за столиками сидели девушки в дорогих платьях. Мужчин было гораздо меньше. Мягкие ковры, бордово-золотые обои и тяжёлые шторы создавали интимную обстановку. Похоже, там находился публичный дом, причём не из дешёвых.

Опять коридор, лестница наверх и вот — высокая дверь с двумя створками. Сопровождающий стукнул три раза молоточком.

— Кто? — рявкнул из-за двери голос.

— Это Иван. Мы к Смиту, — ответил бородатый.

Щёлкнул замок, дверь приоткрылась, и в щели показался недоверчивый глаз.

— Заходи, — буркнул владелец глаза.

Звякнула цепочка — путь был открыт. В прихожей нас встретил рыжий детина с широкой туповатой физиономией. Даже чёрный сюртук и галстук не помогали облагородить его вид — рожа всё портила.

Детина обыскал меня.

— Сюда с оружием нельзя, — он извлёк из моего кармана пистолет и положил в ящик стола. — Побудет здесь. И наденьте вот это, — он протянул мне извлечённый из того же ящика медальон на широкой ленте.

Меня не только разоружили, но ещё и магию блокировали. Прекрасно! Впрочем, если бы хотели грохнуть, вряд ли бы повели в эти апартаменты. Просто Смит, как разумный человек, соблюдал меры предосторожности.

Место, где мы оказались, напоминало жилую квартиру. По коридору налево была дверь. За ней моё утомительное путешествие окончилось.

За массивным украшенным позолотой столом сидел мужчина, облачённый в зелёный сюртук. Мужчина был крепок, имел угловатые фигуру и лицо, а его выпирающий подбородок покрывала грубая щетина. Волосы и завитые вверх усы были так обильно намазаны помадой, что казалось, с них вот-вот начнёт капать жир.

Комната выглядела пустой. Кроме стола, небольшого шкафчика для бумаг, дивана и трёх стульев тут ничего не было. Из украшений — только мраморная статуэтка ангела на камине, пара картин на стенах, да ковёр на полу. На краю стола красовался телефон — декорированный вензелями железный ящичек с диском и трубкой. Весьма редкий предмет в этом мире. Так, например, в нашем доме телефон имелся только у швейцара в парадной.

— А, сударь, вот и вы. Садитесь, — велел мужчина грубоватым, бесцеремонным тоном. Он кивнул моим сопровождающим, и те вы вышли.

— Вы Алексей Державин, верно? Меня зовут Джон Смит, рад познакомиться. На позапрошлой неделе у вас состоялась встреча с моим человеком. Вы сказали, что имеете ко мне дело.

— Всё так и было, — подтвердил я.

— К сожалению, после той встречи парню понадобилась помощь целителя, — заметил Смит.

— Скажите спасибо, что не гробовщика. Парень был не слишком вежлив.

— Хм, — Смит уставился на меня прищуренным взглядом. — Значит, вначале вы избиваете моего человека, а теперь желаете со мной дела обсуждать?

— Именно так.

Смит приподнял брови и откинулся на стуле. На лице его возникла кривая ухмылка. А я подумал, что имя его, скорее всего, ненастоящее.

— Лады. Какое у вас дело? — спросил Смит.

— Слышал, есть работа для заклинателей. Хочу предложить свои услуги.

— Желаете на меня работать?

— Работаю я только на себя. Но мне нужны заказы.

— Заказы? Какие заказы?

— Если есть проблемы с некоторыми людьми, я решаю эти проблемы.

— По мокрой работе, значит? Любопытно, что заставило молодого дворянина из уважаемой семьи встать на столь скользкий путь?

— То же, что и всех — деньги.

— Да, тяжёлое сейчас время. Ну допустим… Смолой вы мазать умеете — это я знаю. Есть другие навыки?

— Могу усиливать предметы.

— Да? Лады. Ещё что?

— Этого мало?

— Посмотрим, — Смит открыл ящик стола, и я напрягся, понимая, что сейчас совершенно беззащитен. Но вместо оружия он извлёк пульку и положил на стол. — Просмолите, — увидев моё непонимание, перефразировал. — Вы может усилить данный предмет?

Я снял медальон, кинул на стол, взял пулю и сжал в кулаке. Тёмная стихия в её пятой (пассивной) форме, потекла по моим венам к ладони, наполняя кулак, а потом и находящийся в нём предмет. Затем мне потребовалось произнести ещё ряд заклинаний, после чего я разжал руку. Свинцовый шарик переливался еле заметной чернотой.

— Готово? Дайте сюда, — Смит протянул руку, и я отдал пулю.

Смит внимательно осмотрел её, затем сжал в ладони, словно пытаясь что-то почувствовать.

— Неплохо, — произнёс он, положив свинцовый шарик на стол. — Ну что ж, я подумаю, куда применить ваш талант. Но лечение человека вы оплатите.

— Нет, — ответил я.

— Что значит, нет?

— Ваше упущение, что не научили своих людей общаться вежливо. Не забывайте, кто я.

— Думаете, ваше происхождение что-то здесь значит?

— А мне всё равно. Но подобные выходки считаю неуместными в деловых отношениях, — я встал со стула, показывая, что разговор окончен. — Буду ждать вестей.

— Счастливого пути, — хмыкнул Смит.

На обратном пути я ожидал какого-нибудь подвоха, но всё прошло гладко. Пистолет вернули без вопросов и тем же путём меня провели в кабак.

Оказавшись на улице, я обошёл квартал по периметру. Тут находилось несколько слепленных друг с другом зданий, в каждом имелась подворотни, ведущие в лабиринт дворов, множество магазинчиков и парадных дверей. Где конкретно жил Смит, понять оказалось невозможно. Я даже вход в бордель не нашёл. Никаких ориентиров. Ну и забурился же этот гад.

Ну вот и наладили контакт. Теперь опять ждать.

Со следующего понедельника начиналась экзаменационная неделя, а потом — каникулы. Было бы неплохо, если на этот период выпадет пара заказов. Но прежде мне предстояли две важные встречи. Одна — с Тимофеем Марковичем, вторая — с Трубецким. И это если не считать еженедельного собрания у Шереметьевых, которые я тоже почти не пропускал.