Когда Псих закончил рассказ, она резюмировала:
— Понятно. Черный этот у нас в базе есть. Мутировал из медведя, агрессивен, склонен к насилию. Умеет работать с людьми, неплохой тактик, но никакой стратег, поэтому в оперативную разработку не попал. Мы его специально не отслеживаем — так, попадает в наше поле зрения время от времени. Хорош в прокачке, поэтому в Верхние Планы пробился довольно рано. Сброшен на Землю за многочисленные правонарушения. Став падшим, быстро собрал многочисленную и преданную ему банду, сильнейшую в секторе, но из-за отсутствия стратегического мышления это его потолок. Из того, что нам о нем известно — да, ты сегодняшний и он примерно равны по силе.
— Спасибо, но это уже установлено эмпирическим путем. — саркастически прокомментировал Псих.
Гуа, не обращая внимания, закончила мысль:
— …и — да, один ты объективно не разрулишь. Но за мое вмешательство будет штраф, и немалый. И я совершенно точно не могу пойти и закатать в асфальт всю эту банду во главе с командиром. За это такие штрафы выкатят, что можно уже никуда и не ходить.
— На самом деле во всей этой истории с рясой у нас выбор простой, — уверил ее Псих. — Или твое участие со штрафом, или возвращение на исходную и всем спасибо, все свободны. Разумеется, необходимо постараться минимизировать и твое участие, и штраф. Не держи меня совсем уж за дурака, это обидно и незаслуженно.
— Ладно, согласна. — кивнула Гуа. — Но вообще-то тебе уже пора землю рыть в поисках напарников, причем срочно Один ты и впрямь не вытащишь. Мы недооценили агрессивность среды. Таких медведей по пути немало будет. Ладно, это все лирика. У тебя план-то есть? Или ты прибежал в целом поныть: «Девушка, помогите пожалуйста!»?
— «Девушка…» — хмыкнул Псих. — Вспомнила бабка, как девкой была.
— Сейчас в глаз дам. — серьезно сказала Гуа.
Псих поморщился:
— В твоей совместной работе со мной есть одно неоспоримое преимущество. Я тебя знаю, как облупленную, поэтому со мной не надо пыжиться, молодиться, производить нужное впечатление и самоутверждаться. Ты в силу своей некоторой ограниченности еще не оценила этот плюс, но скоро обязательно оценишь.
— Перевожу с манипулятивного на общечеловеческий: «Я тебе буду хамить, а ты терпи и радуйся». — немедленно прокомментировала Гуа. — Псих, мы и правда слишком хорошо друг друга знаем, чтобы устраивать эти ритуальные танцы. Я тебя умоляю — переходи уже к делу. Я же тебя знаю — что ты там придумал?
— Скажи, у тебя «Преображение» какого уровня?
— Максимального. Еще лет двадцать назад до капа добила.
— Это радует. Значит, он со своим «Развеиванием иллюзий» гарантированно обломается и ничего не развеет. Тогда слушай план. У меня есть «Минимизация»…
— Гонишь. — уверенно сказала Гуа. — Ее даже у Штанов нет.
Псих только вздохнул и утомленным голосом продолжил:
— Повторяю — у меня есть «Минимизация»…
Где-то в Биробиджанском секторе
Еврейской автономной локации
48°68′ с. ш. 132°87′ в. д.
Некоторое время спустя Псих и Гуа сидели в кустах неподалеку от пещеры Черного.
— И чего мы ждем? — с некоторым раздражением осведомилась Гуа.
— Не чего, а кого. — просветил ее Псих. — Гостей. Праздник сегодня у человека. Юбилей даже. Как же можно без гостей обойтись? Вот, ждем, кто первым нашего именинника поздравить придет.
Помолчали.
— Ну и где твои гости? — не выдержала Гуа минут через двадцать.
— Не мои, а его. — уточнил Псих. — А ты все такая же. Шило в заднице. С тобой только в засаде сидеть.
— И не говори. — вдруг захихикала Гуа. — Меня что-то аж ностальгия придавила. Я уже и не помню, когда я вообще в поле выбиралась — меня же Имп еще когда на аналитику перебросил. На опасные дела принципиально не пускает. А уж полевая операция в паре с тобой — это вообще что-то из давних полустершихся воспоминаний. Эх, где мои 16 лет…
— Там же, где мои. — отрезал Псих. — В прошлом.
— Вот умеешь ты. — взгляд Гуа был не просто неласков, в нем была самая настоящая злоба. — Не разучился за столько лет сапогами в душу наплевать.
— Учителя хорошие были. — не остался в долгу Псих. — Доходчиво все объясняли.
— Все, заткнись. — прошипела Гуа. — Если бы не общее дело, я бы вообще с тобой на одном гектаре не оказалась.
— Вот и хорошо. — невозмутимо ответил Псих. — Я тоже, знаешь ли, не горю желанием. Делаем дело — и разбегаемся. Надо реже встречаться. Но вообще-то это ты меня уговаривать пришла, а не наоборот.
— Ах ты табуретка волосатая… — Гуа аж задохнулась от негодования.
— Все, ша! — Псих резко сменил тон. — У нас клиент. Работаем. Смотри в оба, снимай внешку.
Надо отдать должное Гуа — все споры и разборки мгновенно были сдвинуты в сторону, она внимательно смотрела вперед, на дорогу.
А по дороге на невидимом сноуборде летел над землей уже знакомый нам биробиджанский чиновник, которого Черный называл Мариковичем.
— Старый знакомый! — хмыкнул обезьян и повернул голову к Гуа. — Я пошел, ты как все параметры снимешь, дай знать.
Сказав это, Псих встал, не таясь. Вышел на дорогу и жестом гаишника указал коррупционеру на обочину. Дескать — паркуйся, родимый, сейчас мы с тобой поговорим.
Первый гость со скольжения перешел на шаг, но останавливаться не спешил.
— Чо надо?! — недружелюбно буркнул он.
— Вы не скажете, сколько сейчас градусов ниже нуля? — поинтересовался Псих.
От неожиданности чиновник даже остановился.
— Сейчас плюс, дебил. — ответил он. — Лето же.
— Ах да, лето. — поскучнел Псих. — Это я не учел. Тогда вопрос меняется. Скажите, как пройти в библиотеку?
Чиновник ничего не понял, но, как опытный человек, сразу насторожился. А как практикующий маг — принял меры, и в его левой ладони закрутился горячий снежок файерболла.
— Ты кто? — резко спросил он. — Сдернул отсюда, быстро.
В это время в кустах раздалось пеньканье синицы. Псих чуть не вздрогнул от нахлынувших воспоминаний — в их старой команде это был знак «я готова».
— Извини, Марикович, — пожал плечами Псих и извлек палку. — Но я убежденный борец с коррупцией.
Легко уйдя от огненного шара перекатом, он бросился на чиновника. Схватка была недолгой — маг-чиновник если когда-то и умел решать вопросы в честном противостоянии, то давно растерял нужные навыки, отдав все силы прокачке умений схематозничать, пилить и откатывать.
В общем, буквально за два-три удара все кончилось. Тело коррупционера лежало в дорожной пыли, а Псих бодро шарил у него по карманам.
— А ты точно монах? — не удержалась от подколки Гуа. — Как-то ты усопших неканонично отпеваешь.
— Нет, конечно. Я, тетенька, монах ненастоящий, рясу на стройке нашел. — бодро парировал Псих.
— Вам за убийство невинного «Святость-то» не урежут? — обеспокоенно поинтересовалась куратор.
— Да где ты невинных видела? У нас на членов банды квест с правом убийства, а перед тобой главный канал обналички у Черного, я своими ушами их дебаты про денежные потоки слышал. Ага, нашел… Вот он, подарочек.
В его руках был дорогой яшмовый футляр, выложенный внутри красным бархатом. В специальных углублениях лежали две пилюли размером с перепелиное яйцо.
— Если моя «Оценка» не глючит, это две Средние Пилюли, Сносящие Пределы. — поскреб затылок Псих. — Не дешевое удовольствие.
Он повернулся к Гуа.
— Визуалку с этого мордастого сняла?
— Обижаешь! — фыркнула красавица. — Родная мать не отличит.
— Отлично. Тогда ты сейчас превращаешься в этого коррупционера, а я съем одну пилюлю. Я старенький и слабый, мне надо.
Гуа фыркнула:
— А потом?
— А потом я превращусь в пилюлю. Тебя при встрече Черный наверняка проверит «Развеиванием иллюзий», а вот подарок он просвечивать точно не будет. Чтобы ты не перепутала, та пилюля, которая я, будет немного побольше.
