— Он? — задумался Псих. — Хороший вопрос. Они слабее меня, причем изрядно, я думаю, он не сильно далеко за двести ушел. Но при этом боевку ему специалисты ставили, причем специалисты хорошие. Проще говоря — он не профи, конечно, но и не самоучка, а выученный боец, причем учили его хорошо, пару раз он даже меня удивить смог.

Он опять задумался, и после паузы продолжил.

— Знаешь, что странно? Стиль боя у него совершенно земной, но пара связок, им проведенных… Я бы поклялся, что такому только в Верхних Планах учат. По идее, уровня ему до вознесения может и хватить, правда, по нижней планке. Тогда непонятно — что он здесь делает. Может, выбился в Верхние Планы, там на радостях забухал, и из-за недостатка уровня свалился обратно? Теоретически возможно, но непохож он на бухаря. С башкой у него точно все нормально, он быстро выкупил, что я намеренно дерусь слабее, чем мог бы. Я хотел ему морковку победы показать и ею от воды отманить, а там глушануть сразу и потолковать потом по душам. Но он не купился, быстро меня вычислил и свалил красиво. С другой стороны — на ругательства как пацан повелся, почти сразу выскочил. Хорошо выучен, поэтому в себе уверен? Может быть… Да, вот еще — непонятный он.

— В смысле — непонятный? — переспросил Четвертый.

— В прямом. Я не понимаю, кто он. Понятно, что демон, но какого происхождения? Рога — и тут же копыта как у слона. Его как дракона сказочного — из частей разных животных собрали.

Четвертый хмыкнул:

— Как ты говоришь, Амур по-китайски называется?

Псих рассеянно ответил:

— Хэйлунцзян. Река Черного дракона.

— Так может… — не договаривая, предположил Четвертый.

Псих недоуменно посмотрел на юношу.

— Больной что ли? Такой большой, а в сказки веришь. Драконов не существует. На Земле, по крайней мере, их точно нет, я проверял. В Верхних Планах есть, но с какого бодуна дракон с Верхних Планов полез бы в нашу локацию? Что ему здесь делать? Да и не похожи тамошние драконы на этого. Да не, бред!

Псих еще посидел немного, подумал, и резюмировал:

— Дракон он там, или не дракон, но боюсь, Хьюстон, у нас проблемы. Что-то мне подсказывает, что этот рогатый мамонт не вылезет. А он — наша единственная ниточка для выполнения квеста.

К сожалению, так оно все и получилось.

Напрасно Четвертый гулял вдоль берега и только что ноги в Амуре не мочил.

Напрасно Псих выкрикивал самые обидные ругательства и рассказывал самые пошлые анекдоты про маму крадуна лошадей. А потом, на всякий случай — еще и про драконов.

Напрасно он, придя в неистовство, крутил своей палкой в воде, баламутя воду.

Речной демон так и не вышел.

И даже голоса не подал.

Умотавшись, компаньоны сидели на берегу, разглядывая недвижную гладь Амура.

Четвертый уже готов был поверить, что в этих водах и не скрывается никого, но в это время ближе к фарватеру всплыло конское седло и, покачиваясь на амурских волнах, неспешно двинулось вниз по течению в долгое путешествие к Татарскому проливу.

— Сожрала мамо коныка — и конык без ногы! — непонятно прокомментировал происшествие Псих.

Четвертому захотелось заплакать.

Выхода не было.

(в которой кто-то теряет, а кто-то находит)

о. Большой Уссурийский,

Хабаровской локации

48°37′ с. ш. 134°81′ в. д.

— Что делать будем? — поинтересовался Четвертый у Психа.

— Есть старый принцип. — откликнулся тот, вставая. — Хода нет — ходи с бубей. Решения нет — начинай собирать информацию. Рано или поздно какая-нибудь зацепка промелькнет. Поэтому мы сейчас будем делать что?

— Что? — угрюмо переспросил Четвертый.

— То, что я тебе пообещал еще в Хабаровске. Вызывать духа острова Большой Уссурийский.

— Блин. — расстроился Четвертый. — Как я мог про это забыть?

— Потому что ты туп, неразвит и непочтителен. Все, не мешай, я взывать начинаю.

Колдовство Психа было недолгим, и вскоре перед монахами как из-под земли выскочил маленький сгорбленный старичок. Действительно маленький — примерно по колено Четвертому.

— Приветствую мудреца, равного Небу! — склонился он в поклоне перед Психом, игнорируя Четвертого. — Краснореченский говорил, что вы, владыка, вернулись, но ему мало кто верил. Репутация такая штука, знаете ли. Но я очень рад, что вопреки своему обыкновению этот ничтожный грубиян не соврал. Но — да простится мне моя дерзость — сколько я вижу, ваша сила изрядно снизилась? Раньше слух о вас достигал самых отдаленных уголков Земли, и самые сильные из гениев не гнушались общением с вами. Ныне же, сколько я вижу, ваш статус у духов места — только тень былого величия?

— Истинно так. — кивнул головой Псих. — Коварные враги одолели меня, украли мою силу и заточили меня внутри скалы на долгие столетия. Но, как говорится, нет ничего вечного в этом изменчивом из миров. Сам видишь, свободу себе я уже вернул, верну и силу, дай только срок. И тогда я не забуду тех, кто помог мне в минуту слабости.

— Сила ваша, владыка, стала меньше, но мудрость ваша, как я вижу, по-прежнему безгранична.

И старичок-лесовичок вновь поклонился.

— Я весь внимание, почтенный мудрец. По нормативам я обязан ответить на два ваших вопроса, но из уважения к вам — отвечу на три. Инструкция не догма.

— Я не забуду твоей учтивости, Большой Уссурийский. — ответно поклонился Псих. — И первый вопрос мой будет следующим — что ты можешь рассказать о демоне, укравшем нашего коня?

— Немногое. — с сожалением ответил дух. — Даже сейчас он лежит на дне в районе фарватера, а это уже не моя земля. Я даже кто он по масти — не знаю, понятно только что водной породы, реку он знает и понимает. Он не местный и появился здесь совсем недавно. У него нет постоянной территории обитания, он бродяга, кочующий от одного участка реки к другому. Ребята говорили — особенно он любит места возле переправ, не иначе как засаду собрался устроить, наверное, ждет добычи пожирнее. Что еще? В моем районе частенько отирается. На мой остров он вылезал четыре раза. Трижды ловил ворон, на четвертый — утащил в воду вашего коня. С учетом того, что появился он всего полторы недели назад, можно сказать — зачастил.

Соседка с острова Кабельный распространяет слухи, что с этим связана какая-то душераздирающая любовная история, но ее слушать — себя не уважать. У нее истории про влюбленных юношей и коварных разлучниц — свет в окошке, они с подружками с утра до вечера их друг другу рассказывают. А если новых не услышит — так сама придумает! Это надо ж было такое удумать — целый роман сочинила! Якобы рогатый этот сюда в компании с писанной красавицей явился, они любили друг друга больше жизни, но жестокие родители не позволили им быть вместе… И вот они стояли на берегу, она, заламывая руки, что-то ему долго и взволнованно говорила, наверное, просила остаться. Но он сказал, как отрезал — мол, нет, нам не суждено быть вместе — и прыгнул в воду. А она в слезах ушла навсегда. И вот он теперь сидит на дне и пытается склеить свое разбитое сердце. Заедая горе, надо полагать, воронами и лошадьми.

И старый гений смачно сплюнул.

— Вот что у этих баб в голове?

— Дай угадаю! — вдруг сказал Псих. — По словам твоей соседки, брошенная красавица была человеком, а не демоном, при этом запредельно высокого уровня и сошедшей на землю с Верхних Планов. Такая вот несчастная любовь между богиней и демоном. Так?

Сказать, что дух удивился — это ничего не сказать.

— Откуда вы знаете? — отвесил челюсть он. — Да уж! Ребята много рассказывали о вашей прозорливости и мудрости, но теперь я самолично вижу, что во всех этих рассказах не было ни капли лжи.

Он восхищенно повертел головой и извиняющимся тоном добавил:

— Но вообще-то это был второй вопрос. Инструкция, конечно, не догма, но порядок есть порядок.