— Все, голубки, вешайтесь, я уже заяву на вас пишу. А у меня, между прочим, зять — волшебник!

Не дочитав, Четвертый прервал чтение. Псих, мокрый как мышь, с трудом привалился к стенке.

В номере воцарилось молчание, даже купец перестал барабанить.

В полной тишине они просидели минут пять.

Потом Псих вздохнул и сказал:

— Пишет: «Интеграция с носителем завершена». Я так понимаю, снять этот девайс мне не удастся?

— Я не знаю. — честно сказал Четвертый. — Мне просто сказали прочитать сутру, когда ты переоденешься.

— Кто сказал? — тут же спросил Псих.

— Гуа.

— Это она комплект принесла?

— Да.

— Когда?

— Когда ты свалил. Сказала, что это для тебя и мне теперь легче будет с тобой договариваться.

— Вот гниды. — с чувством резюмировал Псих. — Босс, отпусти меня на пару часов.

— Зачем?

— Я знаю, где берлога Гуа. Выбью ей посохом мозги и вернусь.

Четвертый хмыкнул.

— Вообще-то это она меня этой сутре научила. Боюсь, как только ты появишься, она тут же начнет ее читать,

— Блин! — Псих в досаде бросил посох на пол и тот, звеня, покатился к стенке. — Все продумали, козлы! Похоже, меня теперь держат за бубенцы. Ну ок. Посмотрим, кто будет орать и плакать последним.

Он еще немного посидел молча, но его явно распирало изнутри. И Псих не выдержал.

— Послушай, пацан, я вообще-то сам вернулся. Добровольно. И что получил взамен? Ну ладно, хорошо, пусть ты не знал, что будет, потому и принялся читать сутру. Но почему ты, сволочь такая, не заткнулся, когда понял, что причиняешь мне дикую боль?

Четвертый немного подумал и ответил:

— Две причины. Во-первых, Гуа велела дочитать сутру до конца. Откуда я знаю, что бы случилось, если бы я бросил ее на полуслове? Может, у тебя бы голову разорвало?

— Понятно. А вторая?

Юноша посмотрел своему спутнику прямо в глаза и пояснил:

— А вторая еще проще. Мне один умный человек однажды дал добрый совет. Никогда, говорит, никого не жалей. Ты сегодня его пожалеешь, а он тебя завтра кинет, и ты сдохнешь без поддержки. А так запомнит урок, и будет хоть какая-то гарантия от его закидонов.

Псих хмыкнул.

— А ты непрост, монашек.

— Ты тоже, монах. Давай спать. Я сегодня зверски устал.

(напоминаю, что автор — хвалительно-зависимый. Лайки, комментарии и тем более награды стимулируют его работать больше и чаще)

(в которой наши герои кое-чего лишаются)

г. Хабаровск,

центр Хабаровской локации

мкр Красная речка

48°22′ с. ш. 135°02′ в. д.

Несколько дней спустя мизансцена практически не поменялась: в маленьком и замызганном гостевом доме на Красной Речке валялись на кроватях два монаха.

— Ну что, Босс, во-первых, поздравляю с прибытием в славный город Хабаровск! Во-вторых, позволь тебе сообщить, что предсказанное мною полностью сбылось — деньги у нас практически закончились. Поэтому могу тебя обрадовать — никаких памятников графу Муравьеву-Пятитысячному, никаких монументов Балалайке и Пиле и прочих предметов восхищения Пепки-Паганеля ты не увидишь.

— Почему? — спросил Четвертый.

— Потому что в центр мы не пойдем. — отрезал Псих. — Нечего нам там делать. Видишь ли, там дальше будет река Амур, она же, если верить китайцам — река Черного Дракона, Хэйлунцзян на их щебечущем языке. И речку эту — одну из великих рек планеты Земля, нам поневоле придется пересекать. Но вот незадача — нам нечем заплатить за переправу по Амурскому мосту! А бесплатно там не пропускают. Даже монахов. Поэтому повторюсь — нечего нам там делать.

— А что же делать? — поинтересовался монах.

— Не переживай, Босс, выход есть всегда. Даже навскидку я их вижу минимум два. Первый — это зависнуть в Хабаровске и устроить здесь длительный гастроль по собиранию подаяния. Но здесь есть проблема. Во-первых, наше продвижение замедлится, что не порадует Систему, а во-вторых, нам нечем платить за ночлег, а бомжей в Хабаровске не жалуют.

Здесь, мой милый друг, как говорят знающие люди, невероятно лютая администрация. Глазом моргнуть не успеем, как окажемся на общественных работах, будем нужники чистить или мусор по улицам собирать. Не знаю, может тебе смирение и полезно, но я как-то не рвусь в золотари.

Четвертый очень внимательно посмотрел на спутника, хотел что-то спросить, но передумал и задал напрашивающийся вопрос:

— А второй вариант какой?

— А второй вариант, мой юный друг, следующий. Выспавшись, мы на рассвете со всей возможной скоростью сваливаем из городской черты Хабаровска и устремляемся в основанное румынами село Осиновая речка. Это уже не городская локация, и цены там на порядок гуманнее. И самое главное, мой юный друг! В селе Осиновая речка мы увидим мост через Амурскую протоку, на который нам денег хватит. Так мы окажемся на острове Большой Уссурийский. Оттуда нам, конечно, придется еще как-то пересечь собственно сам Амур, но эту проблему мы уже будем решать в порядке поступления. Может — лодку наймем, может — плот построим. Еще не знаю. Главное — на острове не заблудиться и на китайскую территорию не забрести. В иностранной локации у нас с тобой столько навыков и умений слетит, что нас даже муравьи толпой запинают. Вот, собственно и весь план. Вопросы?

— Два! — немедленно откликнулся Четвертый. — У меня есть два вопроса. Первое — если мы завтра обратно пойдем, то какого черта мы вообще в Хабаровск заходили?

— Все-таки ты туповат. — с сожалением сообщил Псих. — Естественно, ради подорожной, которую мы сегодня отметили. Тебе что — мало к «Святости» отсыпали?

— Да нет. — растерянно сказал Четвертый. — Наоборот, много. Раза в три больше обычного.

— Ну так почитай хоть раз гайды вместо своих молитв! — предложил Псих. — Может, тогда будешь в курсе, что чем больше населенный пункт, тем больше ему Система радуется. Это реперные точки Системы, умник, поэтому в крупные города мы будем заходить, даже если для этого крюк придется делать. Давай второй вопрос.

— Откуда ты все это знаешь? — монах подозрительно смотрел на спутника. — Ну, про мосты, поселки и цены? Ты что, пленных брал и допрашивал?

— О! — ничуть не смутился Псих. — Вопрос не в бровь, а в глаз! Ладно, дезавуирую свое прошлое заявление, не такой уж ты тупой. Помнишь, на прошлой ночевке, в Зоевке, я попросил тебя молебен отслужить по бандюкам, которых я в Бикине положил?

— Конечно помню, — улыбнулся Четвертый. — Там было сразу два повода для радости. Во-первых, наконец-то у тебя монашеское благочестие просыпаться начало, а во-вторых, мне за это служение неплохо «Святость» приподняли.

— Ну как… — Псих был немного смущен. — В общем, это не совсем благочестие было. Вернее — нет! Точнее так — это не только благочестие было. Благочестие тоже было, честное слово!

— А кроме благочестия? — Четвертый смотрел на спутника с выражением лица «все-таки ты неисправим».

— Ну, короче, тут такое дело. У меня порезали в основном боевые навыки — ну, кроме тех, которые трогать просто нельзя, иначе все просто нафиг рассыплется. Но когда мне резали боевку, то изувечили немало и всего остального. И если боевые умения я могу восстанавливать чисто в рамках класса «монах», то все небоевые оживляются без проблем, были бы очки развития.

— А, то есть за мой молебен и твое в нем участие тебе очков развития отсыпали. — догадался Четвертый. — Ну ты и жук. Псих, ты хоть что-нибудь в жизни бесплатно, от души сделал?

— Даром за амбаром! — обиженно обозначил свое жизненное кредо Псих. — Я ничего плохого я не сделал, мне ни один параметр ни на балл не срезали, монашеские в том числе. Только прибавили. Умение грамотно простраивать билд — богоугодное дело, я тебе точно говорю.