Ловко выхватив из мешка первую мину, мой начальник охраны принялся крепить её к шершавому камню, а я, показав Алладине на склеп сбоку, приказал, — Давай в укрытие, помнишь то проклятье, что я тебе показывал? Лупи по всем кого увидишь!

А сам, выбрав позицию с другой стороны, принялся реквизировать всё что осталось от моих магических запасов.

Было не густо, пара огненных шаров, да не израсходованные волны огня, правда оставался ещё резерв проклятий, но насколько его хватит против толпы наступающего противника?

А затем произошло то, чего я ожидал с тревогой и волнением. К страже начали присоединяться султанские маги. И что самое плохое, действовали они из-за рядов засевшей за забором стражи, не попадая в поле антимагии, которое я планировал использовать.

Огненные стены зашипели и резко опали, когда какой-то водник подорвал прямо над ними несколько водяных зарядов. Следом пролетела парочка шаровых молний, но не слишком точно, всё-таки расстояние было приличным. Хорошо ёщё, они не применяли площадных заклинаний, боясь зацепить своих воинов.

Постепенно обстрел заклинаниями всё усиливался и я с тревогой поглядывал на копящиеся перед атакой силы султанской стражи. Уже сейчас обстрел был такой, что высовываться было смерти подобно, и даже Калим залег где-то, не имея возможности установить последние заряды.

Судя по всему, с минуты на минуту, должен был начаться штурм. От постоянно взрывающихся стихийных зарядов, я почти оглох, лицо и руки посекло каменными осколками шрапнелью свистящими в воздухе после каждого взрыва.

Страха не было. Наверное просто потому, что бояться просто было некогда. Только холодная готовность, и застывшее на губах проклятье, самое убойное из того что было мне доступно, которым я собирался угостить первые ряды нападавших.

Но вдруг плотность огня резко схлынула, а в рядах врага возникло какое-то замешательство.

Рискнув выглянуть сильнее, я внезапно увидел, как за спинами стражи мелькают воины в облачении армейских частей, а затем многоголосый яростный хор завопил, — Смерть магам!

Всем резко стало не до нас. Армейцы, возможно те же самые, что мы встретили в гарнизоне, по крайней мере клич был тот же, обрушились на не ожидавших подобного султанских магов. Маги, кое как оправившись от первого шока, ударили в ответ, не разбирая где-кто и спешно покидая поле боя. Ну а стража… Стража резко огрёбшая сразу ото всех, растеряв всяческий боевой дух, просто разбежалась кто куда.

— Калим! — поднял я криком подчиненного, стремясь воспользоваться спасительной передышкой.

А затем последние заряды были установлены, протянут провод с простейшей взрывмашинкой, и с силой навалившись на поднятую рукоятку, Калим резко опустил ту, инициируя подрыв.

Взрывник из Калима и вправду оказался опытный, не знаю уж, где он в погранцах этого поднабрался, но стены склепа разнесло буквально в пыль, обрушив крышу. Обереги тоже должно было уничтожить, однако, подбежав к уцелевшему проёму, с ведущими в темноту ступенями, я всё-равно застыл с стучащим от волнения сердцем. Но когда из темноты один за одним начали подыматься мёртвые комиссары, выходя и выстраиваясь в две ровные шеренги, меня отпустило и заулыбавшись радостно и одновременно зло, я обернулся к огненному зареву то там, то здесь вспыхивающему над ночным городом и воздев саблю в руке, испустил дикий идущий из самой середины груди вопль, одновременно яростный и в тоже время торжествующий, а затем, махнув саблей, повел за собой закованных в доспехи мертвецов туда, где маячил на возвышении дворец султана и особенно дворцовая башня, в которой томилась моя жена.

Последний из четырех магистров-заговорщиков, ещё только подходил к казарме городского гарнизона, как почувствовал резко возникший антимагический барьер. Осторожно заглянул в окно, но увидев, как под мечами разъяренных солдат падают его менее удачливые коллеги, поспешно отошел назад, развернулся и еле сдерживаясь чтобы вприпрыжку не броситься прочь, покинул зону антимагии и уже оттуда поспешно телепортировался в своё хорошо укреплённое и защищённое поместье.

— Чёртовы имперцы, — пробормотал сжимая в бессилие кулаки, — не врали соглядаи, что тут инквизиция вовсю работает. Успели вперед нас перевербовать гарнизон. И что теперь? — он посмотрел в окно, и завидев разгорающееся в городе пламя, понял, что чёртовы имперцы не остановились на достигнутом, а продолжают захватывать город силами подкупленных ими частей.

— Султану конец, — чувствуя пустоту внутри, пробормотал маг. Словно забыв, что они планировали то же самое.

А ёщё через полчаса в резиденцию прибыло и несколько его учеников и вассалов, израненных и страшно напуганных событиями в городе. И тогда он принял решение уходить как можно дальше. Прочь из потерянного для всех султаната и подальше от империи. Вероятнее всего к эльфам. Он всё-таки магистр, ему в политическом убежище отказать были не должны.

За дверью послышалась короткая возня, а затем слегка приглушенный, но такой знакомый голос спросил, — Ниике, ты там?

— Да, Паша! — тревожно наблюдавшая в окно за начавшимися в разных концах столицы пожарами, девушка бросилась к входу в башню.

— Отойди к стене, сейчас выбью.

Она тут же отбежала в сторону и снесённая молодецким ударом дубовая дверь, пролетев полкомнаты, проскрежетала всеми железными частями по полу.

Вбежавший в покои Ширяев, чуть пошатнулся от прыгнувшей к нему в объятия жены, и крепко поцеловав, спросил, — Ну что, пойдем отсюда?

— Пойдём, — счастливо улыбнулась та.

Вошедший следом Калим, низко поклонился хозяйке, после чего, подхватив указанные дочерью султана личные вещи, сорвал штору и упаковав их вовнутрь, свернул тюком, закидывая себе за спину.

А Ширяев, продолжая держать прильнувшую к груди жену на руках, медленно и осторожно пошел вниз.

Им повезло, что башня не была частью дворца, а находилась чуть в отдалении и биться со всей толпой согнанных во дворец янычар не пришлось.

Уже на выходе, их окружило плотное кольцо мёртвых комиссаров, закрывая от периодически шуршащих в воздухе стрел.

Пора было, наконец, покинуть объятую пламенем зарождающегося мятежа, столицу.

Тардан мы покидали под зарево пожаров и полный хаос на улицах. Впрочем, долго это продлиться не могло. Как только схлынет первый азарт, а у командиров заработают мозги, вся эта вакханалия мигом сойдет на нет. Всё-таки бучу устроили не какие-то залётные бандиты или наемники, а собственные войска султаната.

Сильно увлёкшихся прикопают, остальным, железным кулаком, напомнят о дисциплине, объявят во всём виновными агентов империи, тут я не обольщался, и живо примутся означенных шпионов искать, и вот до этого момента нам нужно город покинуть и оказаться от него как можно дальше.

Уходили мы так же как и пришли, через катакомбы, благо путь безопасный и свободный. Оставалось дело за малым, что делать дальше.

Уже внутри бывшего стазис центра, я спустил Ниике с рук на каменный пол, словно пушинку, не замечая веса, протащив от самого дворца, и испытующе вгляделся в лицо, пытаясь увидеть следы долгого заточения. Но, видимо, султан действительно дочь любил и нужды как и принуждения она не испытывала. Ни следов побоев ни заметной худобы. Что ж, по крайней мере одним поводом убить султана меньше.

— Госпожа! — тут же припал на колено начальник стражи, на что девушка только улыбнулась, ласково глядя на сурового воина сверху вниз.

— Мой верный Калим.

— Всегда и везде, госпожа, — предано произнес он, глядя с обожанием на Ниике.

— Но разве я не приказывала тебе вывезти Павла в Империю? — чуть нахмурилась та, хотя в голосе я недовольства не слышал.

— Простите, госпожа, — наклонил воин голову ещё ниже, — я так и собирался.

— И почему тогда, не выполнил приказ?

— Потому что это было моё решение, — не дав Калиму начать оправдываться, ответил сам, глядя на жену.