Бельчонок, который все это время отсиживался у нее в волосах, пробрался к самому уху и пропищал что-то ободряющее.

— Спасибо, маленький, — Кайли улыбнувшись погладила его пальцем по голове. Вобрав полную грудь воздуха, она сделала пару прыжков к другому дереву. Плакучая Ива не спешила с ответом.

— Пожалуйста, умоляю! — прошептала Кайли.

И снова отпрянула от дерева в слезах. Но на этот раз это оказались слезы благодарности. Ноги перестали дрожать, дыхание выровнялось.

— Спасибо, — робко сказала дриада и продолжила путь вперед. Дальше она старалась более разборчиво выбирать деревья, у которых собиралась просить помощь. Ивы и осины когда-то были женщинами. Они должны хоть немного войти в ее положение…

***

Там, где человек услышит шелест травы, орк определит размер ноги, что его создала. Где люди заметят оленя, орки углядят в кустах другого хищника, который также положил глаз на жертву. И там, где люди будут трястись за свою жизнь, орки сохранят холодные головы. Потому что они любят охоту!

Походная колонна Олафа продвигалась по лесу слишком быстро. Ища глазами свежие следы копытц, люди не могли разглядеть Стиггу. Зеленая кожа почти идеально сливалась с чащей. Охотиться ему было даже слишком легко.

Центр колонны представлялся самым привлекательным местом для атаки. Здесь шел сам Олаф. Убей вожака, и его люди разбегутся. Но рядом был колдун. Несколько человек несли тяжелые ведра в коромыслах. Вода в них могла стать грозным оружием. Другие копейщики охраняли Олафа и Гермесея со всех сторон. К ним не подобраться.

Впереди шли Курб и братья Райгеры. Сильные и выносливые воины. Атаковать их в лоб — безумие.

Но зато в хвосте колонны собрались самые худшие представители грейстоковской рати. Эхто время от времени бил в барабан, подбадривая себя и других. Барло, идущий позади, то и дело оглядывался. Пару раз его взгляд скользил по Стигге, но, не замечая ничего подозрительного, мужчина шел дальше. Варлеск смотрел по сторонам меньше всех. Будучи совсем юнцом, он не мог правильно расставить приоритеты и назначил «измену» Линнеи главной проблемой. Анкретт — крепкий воин, но недостаточно сообразительный. Грихт неделю назад подвернул ногу, и та еще не успела полностью восстановиться. Брицету при ходьбе мешал увесистый живот, а у Кигтара свое давно брали годы.

Место и способ атаки были слишком очевидны.

***

Изначально Грихт не следовал замыкающим. Но подвернутая нога больше и больше отзывалась болью при каждом шаге. Приходилось не только замедлять ход, но и все чаще делая остановки, потирать больное место. Сперва его обогнали толстяк Брицет и старикашка Кигтар. Ушли вперед молча, а вот Барло раздраженно бросил:

— Чего ты мешкаешь?! Давай, поторапливайся!

— Да иду я, иду, — процедил Грихт сквозь зубы. Но раздражение постепенно уступало место страху. Бой барабанов становился все дальше и дальше. Мужчина сделал отчаянный рывок вперед и почти сразу пожалел о содеянном. От резкой боли в ноге захотелось взвыть. Грихт понял, как глупо сейчас выглядят его попытки нагнать Кайли. Захотелось развернуться и, пока не успел уйти достаточно далеко, ковылять прочь из этого проклятого леса. Только надо поспешить, пока тысячи невидимых языков не навеяли ему желание остаться. Он уже бывал в пограничье и хорошо помнил это чувство.

Отовсюду слышатся голоса. Мужские и женские, звонкие молодые и скрипуче старые. Одни сыплют угрозами, другие говорят приторно ласково. Сначала ты слышишь непонятную мешанину из звуков, не разбирая слов. Но постепенно количество голосов смолкает, но громкость оставшихся возрастает.

Если сердце человека — это замок, то лес словно подбирал к каждому ключик.

И сейчас Грихту стало страшно от того, что всего этого с ним не происходило. Но почему проклятый лес не удостоил его вниманием? Ответ пришел в следующее мгновение. Лес не будет тратить силы на уговоры того, кто и так вскоре станет его частью.

Из-за спины Грихта послышался мерзкий шепот:

— Жертва! — промолвил Стигга перед тем, как вонзить копье в спину мужчине.

Тот пал замертво, и звук его падения заставил Барло обернуться.

— Грихт, нет! Ах ты, орочий ублюдок! — выпалил он, после чего в ту сторону посмотрели другие замыкающие. Не успел Эхто ударить по барабану, как бросок копья оборвал его жизнь.

— Держите его, парни! — прокричал Анкретт, и хвост колонны оставил преследование дриады, устремившись к зеленокожему.

Самый ретивый Барло уже через несколько секунд был возле орка, занося острое древко для колющего удара. На тренировках его атаки всегда казались слишком очевидны, и Стигге не составляло проблем отклонить удар. Но вместо этого он резко дернулся назад и побежал со всех ног.

Мужчины, которые бежали за ним, быстро отстали. Но когда всем начинало казаться, что зеленокожий вот-вот уйдет от них, тот словно нарочно замедлял ход, и преследователи снова надеялись, что сейчас нагонят его. Однако догонялки длились недолго. Большинство воинов очень быстро выдохлись.

Варлеск и Барло не сразу заметили, как остались вдвоем. Стигга развернулся и моментально превратился из жертвы в охотника. Барло не успел принять боевую стойку и прицелиться толком для удара — орк, подобно хищному зверю, изогнулся под его древком. Один удар ножа — и Барло тут же осел наземь.

Сейчас перед Стиггойстоял лишь Варлеск. Тот не ринулся в атаку, а выставил оружие перед собой. Но зеленокожий пока не собирался атаковать.

— Да против меня стоит сам герой-любовник! — хищно улыбнулся он.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — нервно сглотнул парнишка.

— Какая глупость. Стоишь передо мной, но боишься, как бы тебя кто из своих не услышал?

Вдали раздался бой барабанов и едва слышимое дуновение флейты.

— Не переживай, твои сейчас далеко, и никто не узнает, чью именно грудь мяли эти нежные пальчики.

Варлеск мимо воли посмотрел на свои руки. В памяти всплыли воспоминания, как Линнеа шептала ему, какие они у него сильные и в то же время нежные. И эта секундная потеря бдительности стала для молодого человека роковой. Он даже не заметил, как орк сократил дистанцию и сбил его с ног точным ударом в челюсть. Еще через мгновение Стигга придавил парня к земле, надавив коленом на грудь. Тот думал сопротивляться, но несколько мощных ударов по лицу подавили в нем дальнейшие попытки сопротивления.

— Что она в тебе только нашла? Ни воли, ни мозгов. Одно! Только! Смазливое! Личико! — каждое слово Стигга сопровождал увесистым ударом.

Из носа и разбитых губ Варлеска стекала кровь. Все, что он мог, — это молить о пощаде сквозь уже багровые зубы.

— Нортон погиб куда более достойно, — бросил Стигга раздраженно. — Ты же такой чести не заслужил.

— Умоляю, отпусти меня! — Варлеск чуть не захлебнулся кровью, что брызнула изо рта. — Дай мне вернуться!

— Назад? К ней? К женщине, которую ты любишь? К той, из-за которой ты был готов Роло убить?! — Прорычал Стигга.

— Пожалуйста, умоляю!

— Ладно тебе, успокойся, мальчик, — зеленокожий провел тыльной стороной ладони по щеке Варлеска. — Я же не грозился поубивать вас всех до единого. Лишь пообещал, что ваши миры будут гореть. А твой мир держится на очень зыбком фундаменте, — Стигга резко схватил рукой Варлеска за подбородок. Тот больше не умолял о пощаде, а лишь трясся, ожидая участи. — Посмотрим, как она будет желать тебя, когда из красавца ты превратишься в урода.

***

Несмотря на то, что крик Варлеска был слышен издалека, только несколько человек обернулись на него. Так много голосов звучало у каждого в ушах, что уже не получалось разобрать, где настоящие звуки, а где шепот леса. И только редкая барабанная дробь на короткое время заставляла голоса умолкнуть.

— Я скоро, милая. Ты только дождись меня. Я совсем скоро, — проговорил себе под нос Зула.

— Ты с кем там разговариваешь? С какой еще дорогой? — рявкнул на него Силион.

— С моей. С моей дорогой Виргой. Это ее голос, я его из тысячи узнаю.