Ламберт кивнул, погладив Лютика по волосам.

— Я рад, что он тут, пусть и попал сюда в таких ужасных обстоятельствах. Вот уж правда: человек рождается в крике — в его первой эмоции — и учится жить в нем всю свою жизнь.

Ламберт только кивнул.

— Теперь ему будет легче.

— Береги его.

— Ну, я надеюсь, в этот раз ледникового периода не случится, — он горько усмехнулся. — Тебя звала Йеннифер.

Геральт кивнул и нехотя встал, бросив в сторону Лютика быстрый взгляд.

Лютик продолжал спать. Ламберт присел на диване удобнее и аккуратно положил голову Лютика на свои колени, гладя его по волосам, рассматривая его белое лицо.

Ламберту оставалось лишь догадываться, какие воспоминания останутся в голове Лютика и как он теперь будет воспринимать Ламберта.

Прошел почти час, когда Лютик на его коленях заерзал, и Ламберт успокаивающе погладил его по волосам. Лютик раскрыл глаза и посмотрел на Ламберта будто бы ничего не понимающим взглядом, моргая и никак не реагируя.

— Лютик? Слышишь меня, Лютик?

Лютик рвано кивнул и тихо попросил:

— Пить…

Ламберт кивнул и, аккуратно убрав его голову со своих колен, встал, чтобы налить ему воды. Попридержал его, пока Лютика не напился, отставил минералку, смотря на лицо Лютика. Тот, кажется, ничего не соображал пока.

Он оглядел комнату мутным взглядом и хрипло спросил:

— Где я?

— У Йеннифер.

— Йеннифер… Что-то… Знакомое… — тихо проговорил он, сонно моргая.

— А я? Лютик, ты помнишь меня?

Лютик внимательно на него посмотрел.

— Что за глупости? Конечно помню. Ох, голова… Раскалывается…

Он аккуратно лёг обратно, будто боялся совершить лишние действия, и тихо, почти болезненно простонал.

— Где болит?

— Везде… Будто свинца горячего налили.

Лютик раздраженный движением потёр виски.

— Есть таблетка? Хоть какая… Голова сейчас лопнет.

— Сейчас.

Ламберт быстро встал, и у Йеннифер, к счастью, оказалось обезболивающее. Правда Ламберт понятия не имел, для каких оно ей целей. Возможно, как раз для таких клиентов.

Выпив таблетку, Лютик прикрыл глаз и остался вот так лежать, ничего не говоря и ни на что не реагируя.

Когда Ламберт погладил его по волосам — он никак не среагировал, и Ламберт, откровенно говоря, пока не понимал, как это можно было бы растолковать.

Когда Лютик раскрыл глаза, он посмотрел на Ламберта и улыбнулся.

— Мне уже легче. Не волнуйся.

— Ты ведь… Ты ведь точно помнишь меня?

Лютик пораженно в кинул брови.

— Разумеется! Ты же мой альфа! Совсем не помню, правда, как мы познакомились… И помню все как-то… Что ты меня успокаивал постоянно… Да что такое? Я ничего не помню… Все так сыро…

Лютик посмотрел на свою руку и улыбнулся.

— Кольцо вот помню… Ты почему решил именно на безыменный купить? Рановато как-то…

— Эээ… Да. Но просто так… так совпало. Что последнее ты помнишь?

— Ты подарил мне кольцо, классно поцеловал и признался в любви. Ну, с этим все понятно, а тут-то что мы делаем? Я так плохо помню все, что было до этого… Воспоминания будто обрываются. Вот… Идёт следствие по отцу, меня не знают, куда пристроить и… Мы тут. Мне же было тогда пятнадцать! А сейчас сколько?

— Семнадцать. Что ты ещё помнишь из недавнего?

— Ох, ничего себе… Я столького не помню! А, ну… Из недавнего… Все так смутно. Только тебя помню… Мы гуляли с тобой и иногда… Я плакал?.. Понятия не имею, из-за чего… В голове будто белый шум. Отели помню, штаты разные… Психотерапевт?..

— Да. Было такое. Поэтому мы здесь. Тоже своего рода… Психотерапевт.

Лютик удивлённо посмотрел на него, рассеянно моргая.

Кажется его воспоминания были настолько мыльными и рваными, что он даже не мог вспомнить, как именно развивались их отношения. Он просто знал, что любит Ламберта. Что они вместе. И это знание было для него априорным.

— Твоих родителей похитили. Думаю, ты это знаешь.

Лютик кивнул, скрывая за этим скорбь.

— Расследование ведутся до сих пор, но сейчас за них взялись… Мои знакомые, они в этом спецы, и я уверен, что скоро кто-то найдётся.

— Но столько уже прошло… Разве это не безнадёжно?..

— Нет. Уверяю тебя, нет. Сейчас самое время верить сильнее, чем раньше.

Лютик поджал губы и уверенно кивнул. Аккуратно потянулся своей рукой к его и мягко сжал, желая найти поддержку. Ламберт давал её, сжав его руку в ответ и нежно гладя тыльную сторону его ладони.

— И… Тебя это сильно травмировало. Плюс детский дом, понимаешь… — Ламберту не нравилось врать ему, но так же он не мог даже косвенно говорить, что его похитили, ведь тогда некоторые воспоминания могут снова прорваться. Йеннифер не удаляла их, просто прятала так глубоко, как это было возможно. Чтобы о них полностью забывал даже мозг. — И в момент, когда мы с тобой встретились… Когда я забрал на себя опекунство, чтобы тебе было легче… Тебе все равно было тяжело. У тебя была нарушена социализации.

— Даже так?! — недовольно крикнул Лютик. — Никогда бы не подумал! Я со всеми так легко нахожу общий язык…

Ламберт улыбнулся. Да, вот он. Настоящий Лютик.

Его Лютик.

— Ты просто закрылся из-за того, что с тобой произошло. Вот и все. Я пытался помочь тебе, психотерапевт, все такое, но работа шла медленно, а я не мог на тебя такого смотреть…

— Ну я уж верю, — фыркнул Лютик.

— Поэтому мы прибегли к… Гипнозу. Да, своего рода гипнозу.

— Это поэтому я ничего не помню?

— Да.

Лютик потёр макушку.

— Наверное, это правильно… В голове мелькает, каким я был, и это ужасно… Как ты вообще меня терпел?

Ламберт рассеянно моргнул.

— Я не терпел. Я просто любил тебя и хотел помочь.

Лютик смущённо отвёл взгляд.

— Даже… Вот такого вот?.. И ты же старше меня.

— Даже такого. Старше, но никто из нас в этом проблемы не видел.

— Это же так нечестно… Ты, наверное, так много мне дал, а я половины не помню либо не понимаю…

— Всё честно. В доме к тебе… Плохо относились. Пороли даже за оплошности, — аккуратно сказал Ламберт. Надо же ему было как-то в дальнейшем объяснить шрамы на его ягодицах!

Лютик сморщился.

— И ты… Рискнул моими воспоминаниями о тебе, лишь бы я не помнил… Того, что со мной было?

— Разумеется. Хороших воспоминаний можно наделать новых, а плохое лучше бы тебе и не помнить.

Лютик снова рассеянно посмотрел на свое кольцо.

— Это ж как мне с тобой, выходит, повезло, — прошептал Лютик.

Ламберт пожал плечами.

— Я далеко не идеальный. Мне ещё с психотерапевтом работать и работать.

Лютик улыбнулся и посмотрел на него полным нежности взглядом.

Ламберт ещё не видел у него такого взгляда. Простая нежность. Без боли, отчаяния или сожаления.

Девственная нежность.

Ламберт, как завороженный, смотрел в его глаза, затаив дыхание.

Да, это было совсем другой Лютик. Его Лютик.

— Я… Признаюсь честно, я плохо все помню, вероятно, я тебя любил, но…

— Всё хорошо, Лютик, я все понимаю, — улыбнулся ему Ламберт. — Я не тороплю тебя, ты можешь как решиться, так и не решиться. Я все понимаю. И не буду… К тебе лезть раньше нужного.

Лютик вскинул брови.

— Кто сказал про «не лезть»? — он хитро усмехнулся. — Поцелуй меня, как в последний раз.

У Ламберта аж глаза загорелись. Он мог целовать его не боясь. Ничего не боясь.

И он склонился к нему, впившись в его губы страстным, жадным поцелуем. Лютик охнул в его рот и зарылся пальцами в его волосы, притягивая к себе ближе. Лютик изогнулся в спине, прижался к Ламберту ближе и так и застыл, целуя, отвечая, желая абсолютно так же, как и Ламберт.

Их прервал характерный кашель.

Испугавшись, они отстранились друг от друга.

— Как я вижу, у вас уже все чудесно. Не могли дотерпеть до дома, и начали миловаться прямо так? — Йеннифер усмехнулась, сложив руки на груди. Геральт смущённо рассматривал ковёр под ногами.

— Кхм… Да, наверное, — неуверенно промямлил Лютик, поерзав и чуть отстранился от Ламберта. — А вы… Психотерапевт, да?