Он поцеловал Ламберта в ладонь.

Ламберт продолжал смотреть в окно уставшим взглядом.

Геральт поздоровался с ним непривычно спокойно, посмотрел на Лютика и, улыбнувшись ему, сказал:

— И тебе привет. Выглядишь на удивление хорошо.

— Спасибо, — Лютик улыбнулся, сжимая руку Ламберта. Он решил не пить таблетку, так что сильнее прежнего нуждался в Ламберте.

Квартира была очень светлой, хорошо обставленной, но явной съёмной. Геральт провел их вперёд, и из одной из комнат резко вышла Йеннифер, широко улыбаясь.

— Рада видеть! Думала, ты все-таки сдох! И… Что у тебя с лицом? И…

Наконец, она заметила Лютика, и все её напускное радушие тут же пропало. Уголки её губ поползли вниз, плечи опустились и она сочувственно покачала головой. Вероятно, она все прочла и поняла по его глазам. Положив руку на плечо Лютика, она тихо сказала:

— Мне жаль, что ты прошёл через это. Но не волнуйся, мы все исправим. А ты… — она подняла взгляд на Ламберта. — Молодец, что не испугался взять на себя такую ответственность.

Ламберт покачал головой.

— Ты ведь знаешь, что я не мог иначе.

Она вскинула бровь, и Ламберт пояснил:

— Я все помню. Все знаю.

Лютик сжал его руку сильнее и теснее прильнул к нему, прижавшись щекой к его плечу, утешая самим своим присутствием.

Йеннифер поджала губы и дёрнула плечом:

— Ну, это твой выбор. Судя по всему, с ума ты не сошёл, и то радует. Только знай: я ничего стирать не буду сейчас.

— В этот раз и не нужно, — кивнул Ламберт, посмотрев на Лютика.

Йеннифер пожала плечами:

— Проходите. Лютик, присядь на диван, вероятно, после ты можешь отключиться.

— А это… Больно?.. — неуверенно спросил Лютик. Ламберт понял, что Йеннифер он пока не доверят. Он понимал эти чувства. Йеннифер была хорошим человеком, но казалась в первую очередь злой и слишком самоуверенной, как бы научено она не улыбалась.

— Немного будет болеть голова. Проходи.

Лютик кивнул, поджав губы, и Ламберт сам провел его в комнату, усадив на диван.

Геральт приободрил его:

— Это в самом деле почти не больно. Лёгкая головная боль, не более.

Лютик шмыгнул и кивнул, сжав руку Ламберта обеими своими.

— Я просто не знаю… Нужно ли нам это.

Геральт удивленно на него посмотрел:

— Ты бы хотел… Оставить эти воспоминания?

Лютик пожал плечами.

— Я не знаю… Просто хочу, чтобы это скорее кончилось, переехать в Нью-Йорк и жить там спокойной жизни.

— Поедим завтра, — пообещал ему Ламберт. — И весь этот ночной кошмар кончится.

Лютик кивнул.

Несмотря на то, как он храбрился, Ламберт видел, как он боялся. Весь сжался, напрягся, и Ламберт гладил его свободной рукой по спине.

— Я буду рядом. Обещаю.

— Спасибо, — прошептал еле слышно Лютик.

Йеннифер пришла к ним, тут же спросив:

— Итак, какие запросы?

Лютик поджал губы и посмотрел почти с мольбой на Ламберта. Тот кивнул и сказал:

— Думаю, ты поняла, что Лютик жил в очень… Травматическом периоде. Настолько, что он не может сейчас нормально жить. Можно с этим что-то сделать?

— Ну… Убрать воспоминания о случившемся и притупить большинство травм. Рано или поздно они сами по себе сойдут на нет.

Лютик сильнее сжал руку Ламберта.

— А можно… Убрать только травмы?

Все трое удивлённо на него посмотрели. Просьба звучала… Немного странно. Ламберт тряхнул головой. Он предполагал, что у Лютика могла развиться склонность к мазохизму, но чтоб такая!

— Убрать травмы, но не убрать причину? Очень интересно. Ты думаешь, что у тебя не случится рецидива?

Лютик поджал губы.

— Просто… Может как-то тогда убрать эмоции от этих воспоминаний…

Геральт спросил:

— Подожди… Зачем тебе вообще сохранять об этом воспоминания? Ты же через ад прошёл! Гордиться этим собрался или что?

Лютик посмотрел на Ламберта, потом отвёл взгляд и неуверенно объяснил:

— Ламберт… Очень многое сделал для меня. И если смотреть на это в отрыве от этих моментов, то я могу сделать неправильные выводы. А я не хочу ошибиться. Не сейчас и не с ним.

Ламберт медленно моргнул.

— Только из-за меня… Ты отказываешься убрать воспоминания?

— Ты — все что у меня есть. Просто… притупить чувства от этого. И тогда остальное можно будет доработать с психотерапевтом.

— Лютик, ты не сможешь нормально жить, если будешь помнить, — наконец, вмешалась Йеннифер. Она была абсолютно серьезна, уверенна в себе и не собиралась с ним нянчиться, в отличии от Геральта или Ламберта. Впрочем, они сами были уверены, что без нажима могут совершить ошибку. — Ты в самом деле думаешь, что сможешь жить нормальной жизнью, зная, что в пятнадцать ты жил голый в подвале, жрал сухой корм и тебя насиловали кулака…

Лютик издал какой-то странный, испуганный звук, отдалённо похожий на вскрик, сжался и закрыл голову руками.

Ламберт испуганно потянул его на себя, и Геральт рыкнул:

— Йеннифер, замолчи! Ты знаешь, какое ад он пережил, зачем ты говоришь об этом ему сейчас?!

— Чтобы он понял, что это не шутки! Он свято уверен, что все это так легко!

Лютик тихо заскулил в руках Ламберта, задрожал всем телом, прижавшись к нему ближе, и Ламберт выругался про себя.

— Выйдите оба. Я сам разберусь.

Йеннифер кажется хотела что-то возразить, но в итоге фыркнула и пошла к выходу. Геральт неуверенно пошёл за ней, с сожалением смотря на Лютика.

Когда дверь закрылась, Ламберт притянул Лютика ближе к себе и поцеловал в макушку. Аккуратно усадил на свои колени, и Лютик впился в него, тесно вжавшись и замерев, дрожа в его руках.

Ламберт погладили его по спине, плечам, поцеловал его волосы и прошептал:

— Всё хорошо, Лютик, сейчас все хорошо. Всё позади. Я рядом, я никому не дам тебя в обиду. Тссс…

Понадобилось почти десять минут крепких объятий, мягких поцелуев и утешений, чтобы Лютик, всхлипнув, посмотрел на него заплаканными глазами.

— Тише, душа моя, тише, больше тебя никто не обидит. Я рядом, — он поцеловав его в щеку и быстро сцеловал слезы.

— Ламберт… Мне страшно… Мне страшно, что я забуду это и сделаю неправильные о тебе выводы. Я не хочу потерять тебя. Нет, только не тебя… Ты все, что у меня есть.

Ламберт внимательно посмотрел ему в глаза.

— Я всегда буду рядом с тобой. Я обещаю.

— Нет… Нет, скажи мне, пообещай, что найдёшь нужные слова для того, чтобы я не совершил ошибки.

— Я уверен, что ты не совершишь ошибки, — прошептал Ламберт, убирая волосы с его глаз.

— Нет… Нет, пообещай, что мы всегда будем рядом. Мне страшно, Ламберт, мне так страшно снова остаться одному…

— Я обещаю. Обещаю, что найду нужные слова. Обещаю, что никогда не уйду. Что мы всегда будем вместе. Я клянусь тебе, Лютик.

Ведь по-другому он не мог.

Просто не имел право оставлять Лютика.

Он уже предал его единожды, и не собирался повторять это снова.

Он будет рядом. Неважно, каким способом и как. Неважно, в каких отношениях они при этом будут, Ламберт будет рядом.

Как муж, как любовник, как брат, как друг или служба спасения. Неважно, какая роль ему выпадет в этот раз, он будет рядом и никогда не отвернется от Лютика.

Лютик всхлипнул, прошептав:

— Я люблю тебя, Ламберт.

— И я люблю тебя.

Лютик подался у нему, прижавшись своими губами к его, и так они и замерли, прижатые друг к другу, обнимающиеся, вцепившись в друг друга так, будто тонули.

Когда они отдалились друг от друга, Ламберт достал кольцо из кармана, и Лютик всхлипнул, внимательно глядя на него.

— Это мой тебе подарок. Старый очень, но все равно. С душой. И от души.

Лютик мягко улыбнулся и протянул ему свою руку. Кольцо идеально село на безымянный палец, и Лютик широко улыбнулся.

— Мой размер… Спасибо. Оно красивое.

— Скромное очень по нашим меркам.

— И очень красивое. Спасибо, — снова поблагодарил его и поцеловал в лоб, смотря на кольцо на пальце, нерешительно, но нежно улыбаясь.