Но сейчас, после многочасового безумного бега, он все еще находился на чужой территории. И, судя по смеси запахов – это была стая бурых низинных векрей. Скорее, стайка – три запаха смешались в один. Редкие следы на земле и траве – от их длинных прыжков. Они были здесь, тоже недавно. И тоже охотились. На ЕГО добычу.

Она стала его, как только он взял след. И значит будет не только погоня, но, возможно, и бой за неё. А это ещё один повод для блаженства – видеть поверженного или убегающего, поджав тощий змеиный хвост, врага. Торжество его силы. И Нового Права. Его Права..

Прежней территории ему теперь точно будет мало.

Векрь ускорился. Бурые векри были быстры, хоть и не слишком крупны и сильны. Он никогда не ел падаль, хотя другие его сородичи не гнушались даже многодневного гнилого трупного мяса и всегда возвращались к убитой добыче. Только не он, некоронованный владыка лесных векрей. Всегда только свежая добыча с горячей кровью, толчками бьющей из ран.

Вот и они! Векрь не боялся. Ещё ни разу, с тех пор как покинул семью, он не встретил ни одного сородича, способного выстоять в схватке с ним и хотя бы расстаться на равных. Всегда – или смерть, или позорное бегство.

Мир вдруг потемнел перед глазами – это синяя кровь устремилась по жилам быстрее, ударила в голову…

Троица отбила у обезумевшей матери одного из детёнышей, самого слабого. Олениха и второй подросток стремительно убегали по лесной прогалине. Тройка же окружила беззащитное дрожащее тельце, прижавшееся к сухому дереву с облезшей корой. Маленькие, ещё совсем мягкие рожки на вытянутой голове с раскосыми глазами едва ли могли противостоять трём парам рядов убийственно острых зубов…

Одним невероятным прыжком Векрь перемахнул через нерасторопных соперников, расслабившихся в полной уверенности, что добыча вот-вот окажется у них в зубах… Ещё не успев приземлиться, он молниеносным движением челюстей перекусил оленёнку горло и в завершение безумного прыжка встал, прижав испускающую дух добычу к земле передними руколапами.

Вся троица резко дёрнулась назад. Бурые векри синхронно прижались к земле, удивлённо и угрожающе зашипев на три лада. Спустя пару мгновений все трое опомнились и, как по команде, дружно кинулись в атаку на наглого захватчика их законной добычи.

============

Канал автора в Telegram: t.me/algranov

Серна стиснула зубы до темноты в глазах, быстро пересекая давно опустевшую городскую площадь по диагонали. Если бы только она смогла оказаться здесь вовремя! Уж она бы не позволила такой дряни случиться! Защитила, спасла, отбила!

Слишком далеко она оказалась, когда сердце вдруг сжалось от предчувствия страшной беды. Она бежала всё утро – от рассвета до полудня.

Но не успела.

Каким-то невероятным образом гортским мерзавцам удалось скрутить его и свершить быструю казнь. Сколько раз с ним пытались провернуть подобное и в шутку, и всерьёз – пеленали спящего, связывали пьяного, накидывали сети – и он всегда разрывал путы! Подлецы непременно получали по заслугам. Что же случилось на этот раз?

Она выяснит. Она обязательно выяснит. И отомстит. Ни один негодяй не уйдет от справедливого возмездия.

Почему она не смогла? Как назло пришел проклятый неотложный заказ от вуртского тара на гигантского фрага, и она обязана была соблюсти Договор. Чудище стало слишком уж часто таскать одиноких незадачливых путников, самоуверенно выбравших самый короткий путь на запад по дороге, проходившей в опасной близости от нижнего Гнилотопья.

Жуткого фрага Серна так и не выследила. Мерзкое чудовище со склизкой кожей и пустыми глазницами, слепое, почти глухое, но с феноменальным нюхом и чувством малейшей вибрации, будто учуяв присутствие Чистой, ни разу не показало впалого носа из смрадной жижи Гнилых топей. Единственным плюсом напряженного трехдневного бдения, – почти без сна, в люльке из лапника на ветвях двух здоровенных елей, что росли аккурат между краем болота и извилистой дорогой, – было то, что ни одного бедолаги путника за это время не было съедено опасной тварью.

Зато пострадало братство. И еще как пострадало! Вряд ли можно представить удар больнее и коварнее. И самое страшное – его уже не вернуть. Серна сжала кулаки, и ногти впились в ладони. Целую минуту она тупо глядела на выступившие капли крови из-под ногтей, потом, наконец, разжала пальцы.

Стражник возле Круглых ворот, щурясь и ухмыляясь в усы, мимоходом сообщил ей страшную весть, оборвавшую всё внутри. Значит, ей не показалось – тогда, там, в гнилых топях – что небо почернело, предвещая скорую беду.

«Твоего-то казнили сегодня… Тем самым ночным маньяком оказался. Сколько невинных людей почем зря убил! Даром, что Чистый».

Поздно. Теперь всегда будет поздно… Да, она отомстит. Пока даже не знает точно, кому. Но этот или эти кто-то сильно пожалеют. Правда, как это вернет ей возлюбленного?.. Верес, бедный Верес! Как же так, милый мой, обрученный на веки… – мысль снова и снова возвращалась и травила ум девушки хуже яда.

Она остановилась возле дощатого помоста. Слёзы сами в тысячный раз навернулись на глаза, красивые черные глаза прекрасной миндалевидной формы. Покатились по нежным холмикам щек, добрались до утонченного изгиба линии подбородка. Чтобы сорваться вниз, на высоко вздымающуюся грудь, туго обтянутую легкой, но прочнейшей кожаной броней цвета самого дорогого малахита с узким, довольно глубоким вырезом спереди.

Красота и нежность облика девушки были обманчивы. Сколько крепких мускулистых дурачков, прилипнув глазами к тому, что приоткрывал коварный вырез, делали неверные выводы о доступности владелицы прекрасных форм… И уж точно в последнюю очередь дурачки думали о боевых навыках красавицы.

Ведь взгляды, сперва надолго задержавшись на верхних выдающихся частях ее стройного тела, всегда скользили дальше, вниз. Там этим взглядам, миновавшим изящные впадины узкой талии, открывались не менее волшебные выпуклости по бокам и особенно сзади, так же туго и заманчиво обтянутые крепкой моровьей кожей того же необычного малахитового цвета, что и верхняя часть брони. Изумительное по красоте облачение весьма удачно подчеркивало и без того сногсшибательную внешность девушки, и частенько рассматривающие забывали, что это – боевое облачение.

Посему многим смотрящим на неё излишняя сальность во взглядах застила ум и всякую осторожность. Некоторым, особенно недалеким и посмевшим дать волю рукам, стоила жизни. Другим – позорного бегства или унизительной позы лёжа с приставленным к горлу острейшим клинком.

Однако, подавляющее большинство обладателей сальных взглядов давно знало, что хозяйка прелестных форм, роскошных и длинных иссиня-чёрных волос, по-простому собранных в хвост на затылке, изящных зелёных доспехов и пары небольших бело-голубых клинков, висевших за спиной в неприметных ножнах – не кто иной, как Серна Ай’Вуртская из Круга Пятерых, одна из предводителей клана Чистых. Или, как её называли некоторые обожатели и даже завистники – Серна Прекрасная.

Подруга самого Вереса Ай’Гортского, Вестника Круга Пятерых.

Которого казнили не далее как три часа назад, под жарким полуденным солнцем, словно последнего разбойника…

Вот и сейчас, – прежде чем Серна успела сообщить нагловатому стражнику, стоявшему у ворот в караулку, что тело и голову казнённого она заберёт, – мерзавец буквально изнасиловал её взглядом. Однако, девушке в тот момент было не до разборок с очередным похотливым ублюдком.

После её короткой фразы стражник перестал вдруг мерзко лыбиться и начал вяло протестовать, особенно насчет головы. Мол, приказ тара и всё такое. Тем более, что Главный стражник и вовсе пьян уже в стельку, а только он имеет право выдать или не выдать, «кстати, ты кто ему вообще, красавица? Родственник?..»

Стражник даже наивно попытался преградить ей путь к навесу во дворе караулки, под которым на простой соломе лежали останки. Но девушка одарила его таким тяжелым взглядом из-под густых черных бровей, что отъевшийся на казенных харчах боров, наконец, недовольно громыхнул тяжелыми доспехами и отступил в сторону. Чтобы тот больше не ерепенился, девушка сунула ему в лапу горсть золотых монет. Монеты тут же исчезли внутри тяжелого наруча стражника.