Неплохо, неплохо, – пронеслось в голове девушки, – откуда вы, молодцы, такие ловкие взялись?
И бросилась навстречу резвому прыгуну. Чёрные доспехи из кражьей кожи – редкие и дорогие – блеснули на солнце, прежде чем А’Ргус, снова с лёгким усилием, прошёл сквозь правую руку противника, до кисти облачённую в крепчайшую зачарованную «кожу»… И отсёк её вместе с коротким март’арским мечом… А Длей’т – на долю мгновения позже – так же легко отсёк прыгуну голову.
Серна заметила, как удивление застыло на узком, неприметном лице, равно как и крик в разрубленном горле, – прежде чем ушла из-под двух струй крови, скрестившихся в воздухе.
Один есть, второй – сам виноват, – пронеслось в мозгу девушки. – Теперь подлый жрец…
Она приземлилась позади толпы стражников, которые, гремя доспехами, достигли, наконец, трона – что ж, они явно не поспевали за событиями… Тело и голова упали прямо в руки двум первым развернувшимся, облив их с ног до головы кровавыми потоками…
К несчастью, в распахнутых дверях показались лучники тара. Это было весьма некстати – метко и быстро стрелять они умели. И уже синхронно натягивали тетиву… А позади вдруг раздался треск раздираемой портьеры – это придворный маг, наконец, нашёл способ выбраться из глупой ловушки…
Значит, пора уходить, – быстро скользнула мысль, и Серна одним движением спрятала клинки за спину. Маленькой гордой птичке неохота было сидеть в дрянной клетке, чтобы потом бесславно погибнуть. – Однако, я обещала кое-что жрецу…
Ноги сами вознесли девушку к деревянной люстре, свисавшей с потолка на толстой цепи в центре Зала, а правая рука тоже сама выдернула из нагрудного пояса ещё два ножа-дротика – теперь зачарованных на пробитие дубовой кожи векря… И швырнула их в сторону неподвижно стоящей фигуры в сером. Затем обе руки ухватились за край люстры и бросили тело высоко над полом прямо к самому дальнему окну. За секунду до, казалось, неизбежной встречи с пучком стрел. Те вонзились вместо этого в здоровенный деревянный обруч люстры, с которого охотно посыпались вниз огромные толстые свечи вместе с тяжелыми чашками подсвечников…
Когда она приземлится на широкий, нагретый жарким дневным солнцем камень подоконной плиты, жрец будет уже мёртв. Ни одна броня, сделанная человеческими руками, не была способна выдержать удар «смерти векря», тем более потрёпанный балахон святоши…
Прямо позади Серны что-то взорвалось в воздухе, и её обдало быстро слабеющей волной жара – это придворный маг, наконец-то, выпустил огненный шар из своего наследного боевого посоха…
Что-то, всё же, смутило девушку в поведении жреца Хэта. Он был как-то слишком спокоен, по крайней мере, внешне. Едва ноги её коснулись плиты и прежде чем сигануть в мягкую податливую пустоту вечернего воздуха, мирно обнимающую Башню при полном безветрии… Серна бросила мимолетный взгляд вправо.
Вместо трупа жреца, пригвожденного к краю окна, она вдруг увидела странную картину – Гер'Ай выбросил обе руки вперёд – навстречу к двум летящим в него неминуемым смертям и перед ним засияло едва заметное свечение… К удивлению Чистой, ножи, коснувшись этой мерцающей изогнутой «стены», вдруг замедлились, хотя и не остановились совсем…
Что было дальше, Серна не видела – новые стрелы лучников и ещё один шар огня уже жадно стремились к ней, вращаясь в тягучем воздухе, и вот-вот должны были пронзить спину, а затем заживо сжечь…
Глава 8. Бег
Прыжок с такой высоты требовал концентрации всех сил. А ещё Серне пришлось пожертвовать одним из камней стихий, что она успела сорвать с пояса. За мгновение до неминуемого смертельного удара о прочную черепицу одной из приземистых пристроек к Башне, девушка швырнула камешек вниз, вперёд себя, резким усилием развернула тело горизонтально, раскинула руки и ноги и расслабила мышцы… Последнее в подобном положении оказалось сделать труднее всего.
Камень ударился о крышу и тут же превратился в небольшое облачко пара – значит под руку ей попался камень Воды. Еще половинка мгновения – и она успела крикнуть «ай’ар!» прямо в это облачко. Достаточно громко, чтобы оно загустело, но не настолько, чтобы стало слишком твёрдым.
Ощущение было, словно она провалилась в огромный чан со сметаной. Еще одна песчинка упала вниз в мерных часах старого травника-отшельника где-то на опушке леса – и «сметана» вдруг стала твердой как губка, обняла девушку, погасила остатки инерции. И вот – исчезла совсем, растворилась в вечернем воздухе, словно её и не было совсем.
Серна больно ударилась коленями и локтями о черепицу – исчезнувшая «подушка» поймала её всего за пару локтей до убийственной крыши.
Девушка уже собралась вскочить и броситься наутек по крышам, до ближайшей, Мохнатой стены и дальше через окраины, в спасительный лес, как вдруг её словно окатило бадьей ледяной воды. Клинок Вереса! Как она могла забыть?! Неужели настолько была убита горем?
Тогда, рядом с телом, что лежало на грязной соломе в углу двора караулки, Серна не заметила никаких вещей Вереса. Конечно, золото, полученное за исполненный заказ на семейку крагов, добытые ценные шкуры, кристаллы защиты, а также прочую мелочевку и стражники, наверняка, давно уже поделили и припрятали. О броне и оружии Вереса они, небось, ещё и заранее бросали кости.
Девушка горько усмехнулась. Броня осталась на Вересе под туго стянутой веревкой, пропитанной неизвестной могучей магией. А вот меч… Оставалось надеяться, что кто-то более-менее сведущий оказался рядом с тупоголовыми и отсоветовал подлецам брать изящно изогнутый клинок за рукоять обеими руками…
Серна неожиданно чётко осознала, что ей придётся чуть повременить с побегом. Нужно было забрать то, что по праву принадлежало любимому, а теперь – ей, как его самому близкому человеку. Сделать это и приложить меч к телу необходимо ко времени церемонии погребения. И другого шанса не будет. Иначе, согласно старинному преданию Чистых, дух Вереса не упокоится вовеки…
Вдруг она сообразила, что вещи ещё могли лежать в караулке – вряд ли стражники до конца караула имели возможность надежно припрятать ценности. По крайней мере, меч – это не камешки и не монеты, которые можно было схоронить в широком рукаве.
Серна взглянула на Башню и горько улыбнулась. Ведь это удача! Вся стража сейчас была в здании Башни, бежала вниз по этажам – не прыгать же им вслед за ловкой бегуньей на верную гибель. Кто-то из них даже, наверное, еще бежал наверх – те, кто поотстал, неся свои грузные тела в тяжелых доспехах по крутой лестнице.
И сейчас, возможно, на узкой спирали лестницы возникла неразбериха и толкотня среди неповоротливых стражей. И это значит, что караулка на некоторое время могла остаться совершенно пустой. Или почти пустой…
Серна быстро сориентировалась и бесшумно метнулась в сторону плоской кровли караулки, что примыкала к Башне справа и удачно соседствовала с той, на которую приземлилась она. Времени у девушки было немного. Вернее, почти не оставалось совсем. Сейчас или…
Солнце скрылось и вокруг быстро сгустились сумерки, так что даже если за её полетом преследователи и наблюдали сверху, разглядеть, что с нею стало после падения, они вряд ли могли. Тем более, что там наверху солнце еще светило им в глаза. Тем не менее, рано или поздно они сообразят, что беглянка выжила. Лучше бы, конечно, поздно. Она поднялась на ноги и бесшумно понеслась по крыше. Пара пролетов и кувырков – вот, наконец, и пустующий двор караулки. Девушка осторожно легла на край крыши и свесила голову вниз. Под навесом никого не наблюдалось…
Ей несказанно повезло – меч без труда нашелся в помещении пустой караулки в одном из трех сундуков, самом большом и, к тому же, незапертом, – вероятно, личном хозяйстве десятника. Похоже, стражники даже представить не могли, что посторонний рискнет порыться в их вещах. Тем более, что обычно в караулке всегда кто-то есть. Но не сейчас, когда вся стража ловила беглянку из Башни…
