— Бен? — тихим и осторожным голосом позвала его Роуз.

Рей возмущала та мягкость, которую порой проявляла омега.

Рей приводило в негодование то, что в отличие от нее, у Роуз был шанс на такую жизнь, где ей разрешалось выражать эту мягкость.

Но в ответ — молчание. Бен так долго ничего не говорил, что Рей зыркнула на него через плечо, чтобы убедиться, что он все еще находился в комнате и не ушёл при первой удобной возможности.

Она ошибалась.

Бен, крепко сжав кулаки, неподвижно стоял на своем месте — мышцы напряжены, а глаза закрыты. Будто он всеми силами пытался провалиться сквозь землю. И ей хотелось бы. Чтобы он исчез.

Но затем он тяжело выдохнул и ответил:

— Мы были на свидании, — выпалил Бен, словно содрал с коленки пластырь. — И потом… мы… кое-что сделали. А после я никогда больше ее не видел.

У Рей отвисла челюсть.

Ей хотелось кричать, и если бы могла, она бы с удовольствием испепелила этого обманщика взглядом. И судя по его побагровевшему лицу, ей определённо удалось достичь желаемого эффекта. Как он только посмел?

Бен опасливо открыл один глаз и сразу же встретился с ней взглядом. Затем открыл второй, пялясь на нее этими своими испуганными блюдцами. Он чем-то напоминал ей раненого щеночка. И если бы он не обманывал Роуз, если бы не умалчивал о настоящей причине их расставания, ей, возможно, даже стало бы его жаль.

— И это… это… все? — спросила Роуз. — Вы переспали, и он не позвонил?

— У нас не было секса, — в унисон запротестовали они.

— Ладно, — промычала омега и негодующе взмахнула руками. — Теперь я еще больше запуталась.

— Расскажи ей об остальном, Бен, — выплюнула Рей. Все ее тело было обращено к нему, но палец наставлен на недоумевающую Роуз. — Расскажи, что ты еще сделал.

Бен прочистил горло.

— Я пытался запечатлеться с ней, — заикаясь выдавил он.

И Рей… Рей позабыла, как мыслить.

Что?

Что?

ЧТО?

— Что?! — выкрикнула она.

Глаза Бена стали еще шире, и он медленно попятился, будто пытался уклониться от грядущей атаки.

Он почесал голову, выглядя слегка озадаченно.

— Я попытался запечатлеться с тобой, — медленно повторил Бен. — Без твоего согласия, — с долей вопроса в голосе продолжил он, словно был не до конца уверен в правильности своих слов.

По правде говоря, Рей находилась в полном шоке. Она об этом не знала… неужели это правда? Той ночью ее разум находился в полной неразберихе, а проснувшись утром, сознание физически и психически выпало из реальности, зафиксировав в памяти лишь одно — слабость в каждой клеточке тела и безумный жар. Все события, что произошли после ужина у Маз, помнились несколько расплывчато. А после… только удовольствие. И боль.

— Я не… не поэтому на тебя злюсь, — слова полились изо рта подобно неумолимой реке. Сделав глубокий вдох, она попыталась собраться с мыслями. — Я даже не… даже не знала, что ты хотел это сделать. Я…

— Не знала? Но ты… сразу же… а потом ты начала трогать свою железу, и я подумал…

— Я ничего не помню! У меня начиналась первая в жизни полноценная течка! И на уме было лишь одно!

Теперь настала очередь Бена стоять, раскрыв от шока рот, будто выброшенная на берег рыба.

— Ты… у тебя что? Была течка?

— Типа ты не знал, — фыркнула она.

Проснувшись утром, Рей сперва подумала, что немного простудилась. Или же что у нее началась преждевременная сезонная аллергия. Или что это были просто нервы перед предстоящим свиданием.

Но она точно не думала, что у нее начнётся течка. Рей доселе никогда не имела дела с оной, ну, если не брать во внимание ту самую первую и, что примечательно, слабую течку, через которую в обязательном порядке проходит каждая новоиспечённая омега. И к тому времени, как Рей наконец поняла, в чем дело, она уже извивалась на коленях у ну просто восхитительно пахнущего альфы, не в силах остановиться. Ею завладело всепоглощающее ощущение желания, с котором она еще ни разу не сталкивалась.

— Но я правда не знал, — его голос поднялся на октаву. — Ты же говорила, что с тобой все в порядке.

— Я так думала! — закричала она в ответ.

Как он мог не знать? Альфы всегда узнавали о таком первыми. У нее же точно должен был измениться запах. И хотя Рей не особо много помнила, она могла поклясться, что была, мягко говоря, не в себе. Какой же он лжец. Из него так и лез этот удушливый обман. Ему было все равно, что она в тот момент впала в свое самое уязвимое состояние… он получил что хотел и ушёл.

Бен зарылся дрожащей рукой в волосы, затем крутанулся на пятках и принялся беспокойно вышагивать по комнате. Она отчётливо видела, как в его большой глупой голове начали медленно проворачиваться шестерёнки.

А после, кажется, осознание накрыло его горячей волной. И когда он снова посмотрел на нее, Рей невольно сделала шаг назад. И не потому, что боялась его… просто еще никогда в жизни не видела его настолько погруженным в свою альфа-сущность. Если бы сейчас в ее сердце не зияла ноющая боль, ей бы это точно понравилось.

— Тогда почему? — рявкнул Бен, разбивая вдребезги маску сдержанности. — Все это время я думал, что именно по этой причине ты злилась на меня. Но, по-видимому, я ошибался. В чем тогда дело?

Рей не могла поверить, что у него до сих пор хватало наглости притворяться невинной овечкой. Боже, да он отменный актёр. С таким талантом ему определённо следует поступить на актерское.

— Что еще я сделал, Рей? — надавил он, приближаясь к ней. — Это потому что я ушёл?

Теперь их лица находились в паре сантиметров друг от друга.

— Потому что я разочаровал тебя? — низким голосом произнёс он, словно не хотел, чтобы эти слова услышала Роуз. Рей не видела другой причины. — Я не оправдал твоих ожиданий? Потому что я…

— Ты сказал своим друзьям, что я шлюшка-омега! — выкрикнула она.

— Чего?— криком ответил ей Бен. — Нет! Я такого не говорил!

Ложь.

Все это сплошная ложь.

— Говорил!

— Нет!

Вот же упрямец. Она уничтожит его, если он не прекратит отрицать столь очевидную правду.

— Тогда почему неделю спустя ко мне пришёл Хакс и предложил мне трахнуться с ним? Мм? Откуда он вообще узнал, что мы были вместе?

— Я не…

— Он спросил меня, сколько ты мне заплатил. Сказал, что он удвоит цену, раз мне уж так нужны деньги.

— Поверь мне, — умоляющим голосом сказал он, шагнув ближе.

Он хотел было взять ее за руки, словно им управлял инстинкт, кричащий ему успокоить ее, но Рей отпрянула от него, даже не позволив их ладоням соприкоснуться. Затем она отошла на безопасное расстояние — ей было намного легче думать, когда рядом не было Бена — и оперлась бедром о стол.

— Я ничего не знал о течке, — настаивал он. — И я точно никому не рассказывал о той ночи! Особенно Хаксу!

— Ребята! — Роуз, которая все это время молчаливо наблюдала за их перепалкой, наконец решила вмешаться. — Можно потише? А иначе сюда обязательно кто-нибудь зайдёт, и у нас будут большие проблемы.

Она права. Но они уже не могли остановиться.

— И ты хочешь мне сказать, что он просто догадался? И что начиная с первого дня в этой школе он и его вонючая компания не прекращая зовёт меня шлюшкой-омегой? Это тоже, по-твоему, случайность?

— Так и есть! А откуда им еще знать о наших отношениях? Потому. Что. Я. Ничего. Им. Не. Говорил!

— Чушь собачья! — рявкнула она, хлопнув по столу ладонью.

— Я клянусь, Рей!

— Ты уж прости, но твои слова теперь для меня ничего не значат.

Бен издал обреченный стон и запустил пальцы в волосы.

— Ребята, ну в самом деле! Можно немного… — снова попыталась омега, но Рей перебила ее на полуслове.

— Не волнуйся, Роуз. Я ухожу.

— И я, — нахохлился Бен.

Они одновременно подошли к двери, едва не затеяв драку — каждому хотелось пройти первым. Он в конечном итоге уступил Рей, и она, сверкая пятками, побежала назад в корпус.

А песня — их песня — по-прежнему играла в комнате отдыха. Роуз так и не выключила ее. И даже очутившись в спасительной тишине улицы, музыка неустанно преследовала Рей, будто призрак.