Все, что ему на данный момент было известно об этой девушке, так это ее имя. Бен успел прочесть его на бейждике, прежде чем та смогла убежать.

Рей.

========== Глава 2 ==========

1999 – Бен

У них было два совместных урока.

Это в равной мере и ужасало, и вызывало неконтролируемый восторг.

На уроке новейшей истории она сидела на противоположной стороне класса.

А вот на химии ее причудливые хвостики маячили прямо у него перед носом, равно как и до боли соблазнительный вид на изящную шейку. Порой, когда омега наклонялась вперед, ворот ее рубашки неким особенным образом оголял шею, и Бен мог без всяких преград рассмотреть брачную железу.

Ее аромат творил с ним то же самое. Он определённо был приглушён действием подавителей и блокаторов, применение которых было обязательным для каждого учащегося. И даже несмотря на это, исходящий от Рей аромат оставался самой изумительной вещью, которую ему когда-либо приходилось испытывать. Иногда его обуревали фантазии о похищении ее свитера, что обычно висел на спинке стула. Особенно Бену нравилась та, в которой он с маниакальной одержимостью трётся об этот самый свитер каждой доступной частью своего тела. А иногда фантазия предоставляла более… изощрённые образы.

Поэтому Бену стало так сложно вникать в суть занятий. И он быстро начал отставать.

Бен всегда был хорошим учеником — одним из самых лучших — хотя всегда предпочитал делать вид, что ему по большому счету насрать на своё образование. Но, конечно же, это было не так. Возможно, ему бы даже с легкостью удалось заполучить орденскую хрен-получишь-стипендию, если бы он, конечно же, позарез нуждался в ней. А он как раз и не нуждался. Учитывая свое богатое семейное наследие. Амидала. Скайуокер. Органа. Соло.

Интересно, сколько у Рей сейчас денег, если брать в расчет, что она отныне носила фамилию Палпатин. Бен заключил, что, должно быть, много. Шив и его загребущие ручонки никогда не упускали шанс лишний раз набить карман.

Возможно, Рей заполучила статус самого богатого ученика школы. Бен с уверенностью мог сказать, что у нее было больше денег, чем у всей его семьи. Даже Хакс и рядом не стоял с ее нынешним состоянием, и этот факт приводил рыжего в неописуемую ярость.

Бен знал об этом, потому что начиная с того момента, как Рей прибыла в школу, он ни на секунду не затыкал свой поганый рот. Каждый раз, когда омега проходила мимо, Хакс неизменно прикапывался к ее одежде или же причёске. Называл Рей отбросом. Шлюшкой-омегой. Бен пару раз даже пытался заступиться за нее, но рыжий лишь насмешливо замечал: «Ну да, другого я от тебя не ожидал». Хрен поймёшь, что он этим хотел сказать.

Этот говнюк пошел еще дальше и распустил слухи о том, что она притворщица. Хакс не поленился и придумал целую теорию заговора, в которой Рей убила настоящую внучку Палпатина и заняла ее место, дабы прибрать к рукам все богатство.

Бену приходилось сдерживать в узде собственные инстинкты, дабы нахрен не придушить наглого альфу. После всего того, что произошло между ними, он по-прежнему хотел защищать ее.

Но у Хакса была кишка тонка, чтобы подойти к омеге и сказать ей все эти гадости в лицо. Именно поэтому Бен знал, что Хакс боялся ее. И он всецело понимал рыжего, ведь тоже опасался ярости этой маленькой омеги. Рей оказалась самым устрашающим человеком, которого ему когда-либо приходилось встречать. Самим своим существованием она ставила под сомнение каждый глупый стереотип об омегах, что на протяжении долгих лет продуцировала культура и общество. Она заставляла его сомневаться в собственном статусе альфы.

Ситуация действительно изменилась. Рей больше не была нищей официанткой, она внучка одного из самых влиятельных людей во всей Британии. Поэтому в школе омега была на вершине социальной пирамиды, хотя, кажется, она об этом не очень-то была осведомлена. Или же ей было просто по барабану. И как бы Хакс ни старался дискредитировать ее этими гаденькими, низкими комментариями или грязными сплетнями, ему все равно не удавалось добиться желаемого эффекта. Отныне Рей неприкосновенна.

И она определенно неприкосновенна для Бена. В буквальном смысле, потому что омега не подпускала его к себе ни на шаг. Не то чтобы он намеренно пытался побыть рядом с ней. На самом деле, Бен всеми силами старался избегать ее, и все же каким-то образом каждый божий день умудрялся оказываться вблизи этой маленькой омеги.

И она всегда одаривала его колким, суровым взглядом, а затем незамедлительно отворачивалась и уводила с собой своего собеседника. Может, даже нашептывала на ухо всякие гадости о нем. Он идиот. Позор всех альф. Он не способен контролировать себя.

Рей быстро нашла себе новых друзей — Роуз Тико, Кайдел Конникс, и недавний перебежчик чёртов По Дэмерон. Бен еще мог понять ее дружбу с Тико и Конникс, обе девушки были довольно-таки приятными. И они омеги. Но Дэмерон? Каждый раз, когда он видел По в компании Рей, желудок скручивало спазмом. И это совсем не зависть, нет.

Он мог спокойно отдохнуть от всего этого дерьма лишь во время обеда. По ряду причин Бен перестал питаться в столовой. Все равно он привык сидеть один, потому что у его так называемых «друзей» было совсем другое время перерыва. Это было не самой большой потерей, ведь на самом деле они были не очень-то приятными собеседниками. А вот перерыв Рей как раз вписывался в его расписание, и он был уже по горло сыт ее взглядами и вездесущим ароматом.

Поэтому, когда погода стала более-менее сносной, Бен начал обедать во внутреннем дворе школы.

До него недавно дошло, что если и быть одному, то лучше всего проводить это одиночество на свежем воздухе. И всякий раз, когда наступала хорошая погода — да и плохая тоже — он брал с собой плеер, надевал пиджак и выходил на улицу, и если трава оказывалась не слишком влажной, с удовольствием валялся на ней.

Сегодня погода была прохладной, но солнце согревало своими лучами, и Бен с удовольствием растянулся на зелёной траве. Достав наушники, начал подпевать вслед за песней и закидывать в рот шоколадные квадратики Дейри Милк.

Oh, you creep up like the clouds

And you set my soul at ease

Then you let your love abound

And you bring me to my knees

Бена начало клонить в сон, глаза слипались, но покой был нарушен раздавшимся вдали криком.

Он лениво открыл глаза и хотел было привстать, как ему по лицу зарядило с такой силой, что даже слетели наушники, а сам Бен опрокинулся на траву. Схватившись за звенящие уши, он протяжно застонал.

Он мог поклясться, что в тот момент увидел звезды, затем медленно приподнялся на локтях. Когда зрение пришло в норму, заметил других учащихся. Не он один решил воспользоваться столь редким в Англии солнечным деньком.

Слева от него лежал футбольный мяч. А справа — стремительно приближалась маленькая фигурка.

— О Боже! О Боже! Бен! Мне так жаль! Я говорила ей не бросать мяч в твою сторону, но она сказала, что он просто пролетит над тобой, но затем ты поднялся и я…

— Все нормально, Роуз, — ответил Бен, потирая пострадавший нос и щеку.

Но Роуз разразилась извинениями. К ним нехотя подошла Рей, стала за спиной у подруги, и ее жасминовый аромат словно отвесил ему вторую пощечину. Встретившись с ним взглядом, она сложила на груди руки и сжала в тонкую линию губы. Ее позиция ясна как божий день. Но глаза. Они полны раскаяния.

— Рей! Извинись! — потребовала Роуз, с укором смотря на омегу.

— Извини, Соло, — пробурчала она, отводя от него взгляд.

Затем схватила мяч и убежала.

— Мы перейдём в другое место, — заверила его Роуз.

— Все в порядке. Я просто… доем в комнате.

Роуз хотела было запротестовать, убеждая, что ему совсем необязательно уходить. И что они его больше не побеспокоят. Но Бен не мог. Он не мог расслабиться, зная, что поблизости была Рей и ее словно выпеченный под солнечными лучами аромат, проникающий в его ноздри с каждым дуновением ветра. Поэтому принялся собирать вещи, поднимаясь на ноги.