— Только что вышел из паба, — сказал детектив в рацию. — Задняя парковка, их пара.

  Ружье было завернуто в кусок шерстяного одеяла, заключенного в толстый пластик; купюры были пятидесятые, туго скрученные и скрепленные резинкой. Обмен занял меньше сорока секунд. — Хорошо, — сказал Резник в трубку. "Были на."

  Устав от телевизора, Рут забралась на обеденный стул и пошарила в коробке на верхней полке в нише над альбомами Прайора Брайана Ферри, его Рода Стюарта и его Элвиса Пресли. Книги в мягкой обложке Уилбура Смита и Джеффри Арчера. Углы обложки погнулись, один край порван. 1972 год. Она до сих пор помнила, как шла в студию звукозаписи. Манчестер. Еду туда с Райлендсом, через Пик и по Бакстон-роуд. Четыре трека, и это заняло у них большую часть дня. В студии было холодно, и ей было трудно подобрать тональность, поэтому Райлендс выскочил из-за своей ударной установки, чтобы купить четверть бутылки бренди.

  Рут вытерла пыль тыльной стороной ладони и отложила пластинку. Сыграй сейчас, пока он не вернулся домой. Сырость звука застала ее врасплох, эхо, ее голос. Задолго до того, как первая песня закончилась, она подняла иглу и вставила пластинку обратно в рукав. Эта угрюмая, расплывчатая картинка, голова у микрофона, как будто она Дженис Джоплин. Что ж, закуривая сигарету, она не была Дженис; она была жива. Просто. Не удосужившись вернуться на стул, она бросила пластинку обратно в коробку.

  Рут Джеймс amp; Ночные ястребы RIP.

  Халлет вел машину, получая удовольствие от этой части работы, хорошо с ней справлялся. Однажды проехал на угнанном Sirocco, от Эксетера до Честерфилда, по пяти разным автомагистралям, ни разу не замечен. Теперь он мелькнул призраком в восьмидесяти ярдах позади машины Прайора, которая сворачивала на Саутдейл-роуд, поворачивая на юг через Бейкерс-Филд в сторону парка Колвик-Вуд. В глубине Грэм Миллингтон начал свистеть, немелодично и неузнаваемо, пока остальные не уставились на него, и он не заткнулся.

  Другие машины медленно приближались с востока и запада.

  Ладони рук Резника были сухими и начинали чесаться. С тех пор как он позвонил несколько часов назад, он ни разу не подумал об Элейн.

  Рут собиралась лечь в постель до возвращения Прайора, но она снова включила телевизор, и ее внимание привлекла программа о женах заключенных. Во время разговора с камерой лица некоторых из них были искажены электроникой, чтобы их не узнали. История за историей о невозможных поездках на автобусе и поезде, часто с детьми. Месяц за месяцем, год за годом. Будь рядом со своим мужчиной. «Если мою срежут, — подумала Рут, — он может поиметь это ради забавы!»

  Сквозь звук телевизора она услышала, как снаружи подъехала машина, выключилась и быстро поднялась по лестнице.

  "Рут? Рути?

  Нет ответа. Приор включил телевизор и пролистал каналы. Основные моменты сегодняшней битвы за продвижение по службе. Он отломил пальцами кусок зрелого чеддера, открыл банку пива. «Если это вершина стола, — подумал он через несколько минут, — помоги Бог остальным».

  Он откинулся на спинку дивана, положив ноги на кофейный столик, когда Сэнгстер ударил кувалдой в дверь, второго раза хватило, чтобы начисто выбить петли.

  Резник был первым внутри, крича «Полиция!», Халлетт и Миллингтон следовали за ним по пятам. Прайор выбежал из гостиной, выкрикивая имя Рут, проходя по лестнице. "Чарли!" – крикнул Халлет. "Идти! Идти!" Прайор распахнул кухонную дверь и захлопнул ее за собой. Рут, натянув халат поверх ночной рубашки, вышла из спальни в хаос бегущих ног и резких голосов. Прайор прислонился всем весом к кухонному столу и врезался им в дверь; в окно он мог видеть смутные фигуры мужчин в тесных промежутках между розами.

  «Ублюдки!»

  Рейнс взглянул на Рут из колодца на лестнице и подмигнул.

  Халлетт ударил плечом кухонную дверь, и его лодыжка подвернулась под ним, но дверь отодвинулась достаточно далеко, чтобы Резник смог протиснуться внутрь. Быстрый взгляд на задние окна, которые все еще были закрыты. Он догадался, что боковая дверь ведет в гараж, и оказался прав.

  Дверь машины была открыта, как и багажник. Приора частично прикрылась за ним, низко пригибаясь. Единственный свет исходил из кухни, но падал на спину и лицо Прайора.

  — CID, — сказал Резник, затаив дыхание. «Д. С. Резник. я…”

  Прайор переместился вправо, когда выпрямился, и когда он это сделал, у него в руках был двуствольный дробовик. Что-то ударилось о дверь гаража снаружи, но руки не дрогнули; они держали пистолет довольно ровно, наклонив его к верхней части груди Резника.

  Периферийно осознавая другие голоса снаружи и позади, Резник мог только сконцентрироваться на глазах Прайора, когда они сузились, на легком сжатии пальца за спусковой скобой.

  Дыхание обоих мужчин было прерывистым.