Он положил руку на ту, что подносила сигарету к ее губам. — Может, тогда не стоит так много курить?

  Она освободила его. «Мой отец, ты хочешь быть таким? Мой агент? Тебе не хватает роли полицейского курильщика? Что?"

  Рейнс подождал, пока она не заглянет ему в лицо. "Ты мне нравишься. Говорить с тобой, это хорошо. Я люблю это. Уделяя вам немного внимания, я считаю, что слишком давно никто этого не делал. Ты заслуживаешь лучшего. Это все."

  Рут сидела там, ты, дерзкий молодой ублюдок, ты такой полный дерьма; но все равно слушала, зная, что он лжет, наслаждаясь каждым словом.

  Когда он вернулся в дом, все огни были выключены, и Резник предположил, что Элейн устала от собственной компании и поймала такси, чтобы кого-то приветствовать. Но она легла спать рано, и когда он зажег свет, ее лицо с подушки посмотрело на него. Она прикрыла глаза, и он отдернул их.

  "Кофе? Чай?"

  "Нет, спасибо."

  Обычные любезности.

  Резник разложил кофейные зерна на ладонях обеих рук, наклонив к ним лицо. И все же оно задержалось: кисло-сладкий запах простыни, масло фиалки в дыхании. В гостиной он подумал о том, чтобы сыграть «Любовника» Паркера, одну из тех баллад, которые Билли Холидей пела с Лестером Янгом. Либо, понял он, приведет его к еще большей жалости к себе. Он взял блокнот со стола у окна и записал сегодняшнюю беседу с Мартином Финчем. Если что-то пойдет не так, ему потребуются все точные документы, которые он сможет собрать.

  Почти через час он позвонил Бену Райли.

  Голос Бена был тихим, и Резник подумал, был ли кто-нибудь с ним, женщина, которая была свидетельницей инцидента с дробовиком, или кто-то еще. — В чем дело, Чарли? Не можешь уснуть?

  — Извини, я не знал, что было так поздно.

  «Чтобы не волноваться. Что я могу сделать для вас?"

  «Сегодняшняя сделка с Финчем? Думаешь, все было в порядке?

  — Вы имеете в виду, что он доведется до конца?

  — Да, — сказал Резник.

  — Зависит от того, кого он больше боится, нас или Прайора.

  Они еще немного поговорили, Резник не хотел класть трубку.

  — Ты знаешь, о чем я говорил на днях, — наконец сказал Бен Райли. «Насчет выхода».

  — Уйти из отряда?

  «Бросить всю чертову партию, замок, приклад и ствол. Ну, я серьезно. Может быть, не думал, что я был в то время, но я. Я выхожу, Чарли. Начал разбираться, серьезно. На этой неделе у меня назначена встреча с представителем профсоюза».

  Желудок Резника был пуст и холоден. — Куда, черт возьми, ты делся?

  Пауза, а затем: «В Штатах, возможно».

  «Не будь дураком. Что бы там ни было, ты бежишь отсюда, а там в десять раз хуже. Нью-Йорк. Л.А. Вы были бы…”

  «Большая страна, Чарли. Знаете, не во всех городах.

  «Если вам нужна спокойная жизнь, что не так с Девон? Корнуолл?

  На другом конце провода Бен Райли вздохнул. — Мне не нужна спокойная жизнь, Чарли. Это новый.

  Не зная, что сказать, Резник ничего не сказал. — Ложись спать, Чарли, — сказал Бен Райли. «Может быть, увидимся первым делом? Завтрак, а?

  — Возможно, — сказал Резник и отключился.

  На дне чашки было полдюйма холодного кофе, и он налил в нее столько «Белла», что она наполнилась наполовину. Выпил стоя у подножия лестницы. У двери спальни он прислушался к звуку дыхания Элейн и понял, что она крепко спит. В ванной он включил душ и долго стоял под ним, опустив голову. Потом пошел спать.

  Тридцать один