Попятившись к огню, Мэри держала в одной руке свои колготки. Если не считать туфель, которые он велел ей надеть, она была обнажена. Мужчина снял куртку, повесил ее на спинку стула; ослабил галстук.

  — Не хочу переходить на личности, Мэри, но это твое тело — чертово место катастрофы, если ты спросишь меня. Я имею в виду, должно быть, знавали лучшие дни.

  Она начала задаваться вопросом, видела ли кто-нибудь из других девушек, как она садилась в машину, знала ли кто-нибудь из них этого мужчину и могла ли у них быть веская причина записать его номер. Интересно, сможет ли она, голая или нет, пройти мимо него и выйти за дверь, спуститься по лестнице и выйти на улицу. Интересно, как сильно она пострадает.

  — Что я думаю, Мэри, как я на это смотрю, для чего мы здесь, внешность не так уж важна. Если бы они были, ну, они бы не пришли сюда троллить, не так ли? Они вернутся в центр города в какой-нибудь отель, ожидая осторожного стука в дверь. Никаких твоих скряг за двадцать фунтов. Он ущипнул дряблую плоть ее руки между большим и указательным пальцами. «Нет, чувак выходит сюда, все, что он хочет, что-то, во что можно помыться».

  "Сволочь!" — плюнула она ему, машинально вздрогнув от его ответа.

  То, что он сделал, это улыбка. — Фрэнк, — сказал он. «Фрэнк Черчилль, вот как с ним было?»

  Она моргнула и спотыкалась ногами. Огонь начал жечь тыльную сторону ее ног. Кусок ее кожи все еще был натянут между указательным и большим пальцами.

  — Ты помнишь Фрэнка? Ночь вечеринки. Только вы четверо. Разозлился на дешевое шампанское.

  Она помнила, как она и Мари хихикали так сильно, что им нравилось обмочиться. Парни кричат ​​и хватают, и, наконец, один из них выудил немного кокаина и настоял на том, чтобы вынюхать его из задницы Мари, вынюхав его через пятидесятифунтовую банкноту. Она, Фрэнк, Мари и…

  — Кто он был, Мэри?

  "ВОЗ?"

  Палец и большой палец немного искривлены, не слишком сильно, достаточно. Слезы выступили у нее на глазах, тыльная сторона ее ног была красной и нежной, а внутренности этих окровавленных туфель впились в ее лодыжки.

  — Кто, Мэри?

  "Я не знаю."

  «Не заставляй меня…»

  — Клянусь богом, я не знаю.

  "Мэри!"

  «Ой!»

  "Мэри."

  «Он никогда не говорил, что я…»

  — Все это время вы, должно быть, слышали его имя. Должно быть, его как-то назвали. Откровенный. Должно быть, он…”

  "Джон."

  "Что?"

  "Джон. Думаю, так он его назвал».

  "Джон."

  "Да."

  "Ты уверен?"

  "Да, я думаю …"

  "Ты уверен."

  "Да. да. Джон."

  «Джон Прайор».

  "Я не знаю."

  — Вот кто это был.

  "Если ты так говоришь. Я сказал, я не знаю. Он никогда не называл свое другое имя. Я не знаю."

  «Джон Прайор, вот кто это был».

  — Ты уже знаешь.