— Думаешь, нам стоит позвонить?

  Она кивнула, ставя сумку на место, где она ее нашла. Проходя через холл, мимо теснящихся колышков, что-то ее остановило. Под одинаковыми желтыми пластиковыми детскими пальто разных размеров висели две пары синих и желтых резиновых сапог, связанных сверху веревкой. Грязь на дне.

  — Подожди здесь минутку.

  "Как дела?"

  "Просто подожди."

  Вернувшись на кухню, в шаге от остального дома, Линн вспомнила холод и поняла, что это было больше, чем холод предвкушения. Дверь в сад была не совсем закрыта. Она прикоснулась к ней и вышла наружу. Блуждающие концы облаков серо двигались по луне. К стене прислонился велосипед без заднего колеса. Ее палец наткнулся на что-то, и она наклонилась, чтобы поднять его. Туфли на высоком каблуке, черные, новые.

  Форма выше сада, уходящая вдаль.

  "Факел! Поймай меня…"

  Он стоял ближе, чем она думала, и внезапный луч света заставил ее подпрыгнуть.

  О Боже! О, Христос! О, Христос! О Боже!

  На Мэри Шеппард ничего не было выше талии, ниже — полукомбинезон кофейного или бежевого цвета. Другой ботинок торчал из земли, упрямо держась за пальцы ноги, которая слишком резко отклонялась в сторону. Одна рука была согнута в сторону, другая вытянулась над головой, как будто она пыталась уплыть в безопасное место. Темные линии, словно ленты, протянутые сквозь ее волосы.

  «Проходите на станцию. Скажи Джиму Пилу, чтобы вышел сюда. Я позвоню своему инспектору.

  — Уверен, что…?

  "Сделай это."

  Резнику снился ребенок, играющий с куклами: сон был не из приятных. Первый звук телефона разбудил его с облегчением. Десять пятого. Диззи беззвучно спрыгнул откуда-то над головой Резника, мгновенно проголодавшись.

  "Привет?"

  «Сэр, это детектив Келлогг. Извините, что беспокою вас, но я думаю, вам лучше выйти…

  Пока он слушал, Резник запустил пальцы в короткую шерсть Диззи, кот ходил и поворачивался так, чтобы можно было погладить всю длину его тела без движения руки Резника.

  — Пятнадцать минут, — сказал Резник, вставая и кладя трубку. Высокий изогнутый хвост Диззи скользнул за дверь перед ним.

  Он приехал в двенадцать. Один край его рубашки свисал под серым пуловером, а рукав куртки был задран под пальто в елочку. Он был одет в темно-коричневый шарф, но с непокрытой головой.

  Скорая помощь подъехала к линии припаркованных автомобилей, а полицейская машина стояла в центре улицы, мигая синим светом, блокируя движение. В соседних домах зажгли свет.

  Резник кивнул констеблю у входной двери и вошел внутрь. Линн Келлог стояла в полумраке гостиной. Это было не то, куда он должен был идти. Джим Пил разговаривал с одним из врачей скорой помощи в задней комнате, второй мужчина ставил чайник и заваривал чай. В саду тело Мэри Шеппард было покрыто полиэтиленом, парой плащей.

  Резник протянул руку, и Пил, который последовал за ним, дал ему факел. Сначала один слой, затем другой, верхний, затем нижний. Он угадал температуру. Тридцать с лишним градусов? Земля была твердой под его ногами в гребнях. Ранее в тот вечер шел дождь, и это должно было быть грязью. Его грубый круг венчал каблук туфельки мертвой женщины.

  Вытянутая рука, пальцы, словно мрамор.

  Резник предположил, что к настоящему времени они станут довольно жесткими, твердыми.

  Ему не нужно было их трогать, и поэтому он этого не сделал.

  Он повернулся и посмотрел на высокого детектива, который моргнул, прежде чем отвернуться. Резник выключил фонарь и передал его обратно. Полицейский хирург снимал перчатки на кухне, наблюдая, как санитар обливает кипятком несколько чайных пакетиков.

  — Почему всегда полночь, Чарли?

  Резник пожал плечами, и Паркинсон сунул перчатки в боковые карманы своего «Барбура».

  «Можем ли мы починить там свет?»