Но как бы она ни ругалась, как бы ни злилась на отца, оставившего её одну, она больше всего на свете хотела бы вернуть его и не отпускать в море уже никогда.
– И откуда ты взялась, корона для принцессы? – вопрос без ответа был непостижим, но обёрнут полотном злобы и обиды.
Она на коленях доползла до угла комнаты и снова взяла корону в руки.
– То, что осталось от него, – проскулила, трясясь и прижимая находку к дрожащей груди.
Эта вещь не была красивой, но всё же казалась самой дорогой для неё. Пальцы касались оправы, и она чувствовала непонятный жар, исходящий словно из металла, немного пугаясь этого.
Через секунду корона начала пульсировать так, что Сэл выронила её из рук.
– Да что это? – сорвалось с искривлённых губ. – Она содрогнулась? Нет, нет, не может быть. Просто, видимо, мне нездоровится.
Закрыв ладонями уши, девушка попыталась прийти в себя.
– Слишком много вопросов и рыданий, – мысленно произносила она. – Мне уже мерещится что ни попадя.
Внезапно с окраины Рейне, оттуда, где находился дом Клер Фостер, раздался страшный крик. Этот крик, не принадлежащий человеку, был явно полон злобы и ненависти, но для Сэл едва слышен.
Она, убрав ладони с ушей и притаившись, прислушалась, но крика уже не было.
«Послышалось», – вот что она подумала в тот момент, снова взяв в руки золотую корону.
А затем, сделав глубокий вдох, тяжело поднялась с колен, покинув родительскую комнату.
В память об отце она захотела примерить эту странную вещицу. И тихонечко подошла к единственному в доме зеркалу в пол, что находилось прямо в коридоре, где безмятежно спала Клер.
Затаившись возле зеркала, она всматривалась в черты своего лица и думала о том, что недостойна носить такое украшение. А после, выдохнув все сомнения с воздухом из лёгких, надела корону на голову.
Сначала лёгкое тепло, словно ореолом, прошлось от лба до затылка, и это было даже приятно. Но потом что-то острое, словно десятки шипов, разом вонзилось прямо под кожу.
Пронизывающая боль заставила её закричать, так что даже Клер, пробудившись ото сна и вскочив резвой белкой, уставилась ошалелыми глазами на этот кошмар.
Глаза Сэл, полные ужаса, опалили Клер, и девушка закричала:
– А-а-а-а!
Она, запутавшись в покрывале, попыталась подняться, но боль от ушиба при падении заставила помедлить с этим.
По лбу Сэл тонкими струйками стекала кровь, отчего ночной гостье было ещё страшней наблюдать за происходящим.
Внезапно кристаллы на короне озарились сиянием, так что весь коридор наполнился ярчайшим светом. Сэл пыталась снять корону всеми силами, но через секунду её руки перестали слушаться, а после – и всё тело. Она, упав на колени, упёрлась щекой в зеркальную холодную гладь и не могла вымолвить и слова.
Силы, которые в Сэл всегда были в избытке, покинули её, но у Клер сил было предостаточно. Бойкая толстушка, сию же секунду подбежав на помощь своей подруге, с большим усилием отняла её от стекла и, оперев на своё плечо, поволокла в гостиную.
– Сэлли! Сэлли! Что с тобой? – вопрошала она.
Но, помимо этого, в её глазах размером с монеты читалась простая, логичная для этой ситуации мысль: «Видимо, я многое упустила».
А как иначе могла ощущать себя Клер, увидевшая на голове подруги корону, что светилась подобно огням святого Эльма[14]? Она, конечно же, попыталась снять с её головы эту вещицу, но все усилия были напрасными. Оставалось только одно – положить Сэл на диван, что она и сделала.
В безуспешных попытках Клер Фостер попыталась привести девушку в чувство, похлопывая её по щекам, но Сэл не спешила приходить в себя.
– Ты хоть жива? – спрашивала она. А девушка, бессознательно лежащая на спинке дивана, была мертвенно бледна.
И тут, словно гром на небесах, в прихожей раздался сильный грохот, напугавший своей внезапностью и без того взволнованную Клер.
Конечно, она тогда не знала, в чём причина этого шума, и потому, по-женски съёжившись, растерялась. А причиной была входная дверь, выбитая неведомой силой в щепки.
В одно мгновение Клер вспомнила о полтергейсте в своём доме, от которого она смогла убежать. Теперь всё было предельно ясно. То, что было в её доме, откликнулось и пришло на зов этого странного предмета, сияющего на голове Сэл. И теперь оно уже здесь.
Клер завопила от страха во весь голос, чем выдала своё местонахождение. И нечто невидимое, но огромное, разламывая всё на своём пути, псом устремилось по невидимым следам. По коридору, через кухню, оказавшуюся слишком тесной для непрошеного гостя, в гостиную, где, затаившись на диване, находились притихшие девушки.
Клер пожалела, что ей не пришло в голову спрятаться. Её тело словно окаменело от ужаса, и в этой обречённости она не могла и пошевелиться.
Монстр яростным вихрем кинулся навстречу своим жертвам, издавая пронизывающее рычание, но не смог дотронуться до них и пальцем.
Еле заметная мерцающая стена, подобная сфере, окружала затаившихся девушек. Похоже, сама корона защищала их застывшие перед смертельной опасностью жизни.
– Помогите! – закричала Клер.
Но никто её не слышал. А Сэл всё никак не могла очнуться.
И тогда невидимый монстр, обхватив сферу своими лапами, издал протяжное рычание. Наполненное зловонием, оно словно нож пронзило душу Клер Фостер, выбив почву из-под её ног. Толстушка, вздрогнув, повалилась на лежащую без сознания Сэл и более не могла уже ничего созерцать.
* * *
Проснувшись вместе с Сэл в вёсельной шлюпке, по-видимому, принадлежащей соседу Дженсенов – Гарольду Хоффу, Клер ужаснулась. Они были где-то в необъятном море, и, кажется, их обеих похитили.
Монстра видно не было, но чья-то невидимая лапа подгоняла их всё дальше и дальше.
Клер, прильнув ушком к борту, пыталась услышать шорох невидимого существа по ту сторону, и ей это удалось. Лёгкое скрежетание по днищу шлюпки сменилось странными звуками, эти звуки немного походили на пение китов, но то и дело приглушались каким-то рычанием.
Вокруг уже светало, и для девушек, ищущих ответы, стало очевидно, что земля осталась где-то далеко позади. Оглянувшись по сторонам, они увидели десяток всплесков на воде и осознали, что монстр, по-видимому, был не один.
Клер хоть немного понимала, что произошло, а вот Сэл не понимала ничего. Она металась загнанным зверьком из стороны в сторону, вскрикивая от страха, но пользы от этого было мало. На лбу засохли небольшие потёки крови, что делали её вид ужасным и пугающим. Лохматые, взъерошенные рыжие волосы свисали сосульками и были испачканы, как и одежда, засохшей кровью. Беспорядочные мысли просили дать хоть какие-нибудь ответы. Впрочем, ответы она получила от Клер, что по-матерински прижала её голову к себе.
– После того как эта штука оказалась на твоей голове, – произнесла она, – появились невидимые монстры, похитившие нас.
– Монстры? – испуганным голоском прошептала Сэл.
– Да, – ответила Клер. – А ещё эта штука на твоей голове защитила нас от них.
Сэл, настороженно взглянув на Клер, по-видимому, подумала, что та обезумела. А Клер всё продолжала говорить:
– Похоже, твой отец и мой Барни пропали не случайно.
– Не случайно? – вздрогнула Сэл.
– Да, – подтвердила Клер. – Вот из-за этой странной вещицы, видимо.
Сэл пыталась поверить словам Клер Фостер, но помнила совсем не многое из прошлой ночи. Она помнила корону, как надевала её и как свет и боль проникли разом в её тело.
– О Боже! – затряслась она. – Мне это снится.
Клер, ухмыльнувшись, ущипнула её за бочок, отчего Сэл вскрикнула.
– Ну вот видишь, не спишь, – шмыгнула носом. – Я чувствую, что они живы.
– Живы! – воодушевилась Сэл.
– Наверняка, – уверила её Клер.
Шлюпка в одно мгновение остановилась, что заставило девушек ещё крепче прижаться друг к другу.
Невидимые существа наблюдали за болтливыми девушками, немного высунувшись из воды. И оттого, что их не было видно, не становилось легче ощущать их присутствие. Они, как гепарды, выслеживающие антилоп, внушали первобытный страх.
