Спустя минут десять меня отвлек парень, откровенно флиртовавший с девушкой, которой абсолютно было неинтересно общение с ним. Когда неудачливый кавалер решил перейти к физическому контакту, дама его сердца возмущенно махнула рукой, и стакан с коктейлем полетел в мою сторону. Розовое пятно растеклось по рукаву, а воротник покрыли липкие брызги. От этого даже мой фартук не мог уберечь. «Прачечная, моя рубашка ждет встречи с тобой», – устало и расстроенно подумал я.

– Парень, про тебя спрашивала во-о-н та брюнетка в дальнем конце зала. Вы случайно не знакомы? – парень сделал круглые глаза, сполз с барного стула и решительно направился в сторону уборных. Явно знакомы. – Я на перерыв, надо зачистить рубашку, – крикнул я помощнику. Нужно было как можно скорее замыть пятна.

Около выхода из подсобки я услышал, как Юля жалуется Регине. Нашла кому жаловаться, администратор сама кого хочешь до слез доведет. Чтобы подбодрить новенькую, я ей подмигнул и показал «Класс!» Она почему-то испуганно на меня посмотрела и, казалось, готова была расплакаться. Меня удивила эта реакция. Даже сказал бы, обескуражила, но спрашивать о причинах было совсем некогда – и так задержался. Краем глаза я увидел, что новенькая скрылась в направлении служебных уборных.

По моим ощущениям, прошло минут пятнадцать, но девушка так и не появилась. Это было странно и, по сути, нарушало рабочий процесс – остальные официантки и так зашивались. Однако меня это заставило беспокоиться, все ли с девушкой в порядке. Но пойти проверить, как у нее дела я не мог – следующий перерыв в ближайшее время не предвиделся.

Меня выручил тот самый неудачливый ухажер. Точнее, его брюнетка, от которой он старательно пытался сбежать. Настигнув его недалеко от барной стойки, она сначала что-то кричала ему, а потом, не удовлетворившись реакцией парня, накинулась на него, чтобы расцарапать лицо. Охранники во главе с Марком благополучно оттащили девушку, чтобы вывести ее. Когда старший охранник проходил мимо, я привлек его внимание и объяснил вкратце ситуацию с Юлей. Он кивнул и направился к уборным. Не знаю, что неразговорчивый Марк мог сказать Юле, но через пару минут новенькая вышла и, периодически потирая и так опухшие глаза, вернулась к работе.

Остаток смены прошел как обычно. К утру бедные девчонки уже еле переставляли ноги, но всех подбадривала мысль о том, что смена подходит к концу, и скоро домой. В дальнем конце зала Юля о чем-то болтала с Женькой, которая покивала ей и указала пальцем на Марка. Конечно, об охранниках ей должна была рассказать Регина, но в этой головке всегда происходят такие бури, что я сомневался, не сделала ли администраторша это специально. Юля вздохнула, покачала головой и пошла дальше убирать столы. Наверное, за ней уже можно было не приглядывать, она хорошо сегодня справилась, но я взглядом все равно то и дело отыскивал девушку.

После смены девчонки очень быстро скрылись в раздевалке, а я задержалась в зале, наслаждаясь наконец-то наступившей тишиной. Ноги жутко гудели, хотелось телепортироваться отсюда прямо домой. Я представила, что сейчас надо будет идти в пустующую квартиру, где ждут разруха и одиночество, и стало очень тоскливо. Торопиться некуда.

Во всем клубе самой светлой частью был бар. Я подошла к барной стойке и почти легла на нее, не задумываясь о том, что кто-то может увидеть. Эх, папа-папа, как же так произошло? Я тяжело вздохнула.

Как выяснилось, отец давно хотел, чтобы мы вернулись сюда, но только узнала я об этом недавно. Я вообще слишком многое узнала очень поздно. У меня никак не укладывалось в голове: неужели мой отец мог так поступить? Эта мысль ранила, заставляя глаза наполняться слезами.

И вот в итоге все как он хотел – я снова в городе детства. Без родителей, без работы, с туманными перспективами. И без кровати, потому что она испарилась вместе с бывшими квартирантами и некоторыми другими вещами. Просто отлично.

Если бы не случайная встреча с подругой детства, я бы вряд ли так быстро нашла работу. Но Женя с ее неуемной жизненной энергией взяла меня под свое крыло, вселила оптимизм и буквально за два дня устроила официанткой в клуб. Так что не все так плохо, как могло быть. Задумавшись, я вывела пальцем на гладкой барной стойке невидимый смайлик.

– Юля? – надо мной раздался голос Лекса. – Все уже переодеваются. Ты тоже иди, догоняй.

Он стоял, рассматривая меня с высоты своего немаленького роста. По рукаву кипенно-белой идеально отглаженной рубашки расползлось некрасивое розовое пятно. Наверное, в работе бармена частенько такое случается… Женя еще до нашего непосредственного знакомства с Лексом в рассказах про клуб упоминала бармена. Она говорила, что он в клубе уже лет пять. Несколько раз его пытались переманить конкуренты, но у них ничего не вышло. А еще, что если хочется выговориться, то самая дорога именно к Лексу.

– Мне некуда спешить, – я отвела взгляд. Жаловаться не хотелось.

– Как это некуда? А в кроватку?

– У меня нет кровати. Даже матраса нет. Только холодильник. И тот не работает.

– Ох, ну в холодильнике точно не выспишься, – в голосе бармена сквозило удивление и беспокойство. Он на минуту задумался и предложил: – У меня сейчас знакомый переезжает, отдает все почти задаром. Могу спросить, осталась ли какая-то мебель.

– Было бы неплохо. Но у меня даже на «почти задаром» сейчас денег нет, – я продолжала лежать на барной стойке, начав в какой-то момент постукивать по ней пальцами. Его предложение меня радовало, но и вызывало неловкость, потому что казалось, что я ему буду должна. Не уверена, что смогу чем-то ему помочь. Для начала со своими бы проблемами разобраться…

– Разберемся, не переживай, – словно отзываясь на мои мысли, сказал Лекс. Не сводя с меня внимательного взгляда, он потер бороду. Я приподнялась на локтях и провела рукой по волосам. Волосы растрепались? Что не так? – Прости, что интересуюсь, но… Сколько тебе лет?

– А? Что? – я, честно говоря, была удивлена вопросу. – Да… Девятнадцать. Через два месяца двадцать.

Бармен посмотрел на меня с улыбкой, которая отразилась и в его глазах. При таком освещении было сложно сказать, какого они цвета. Но удивительная для взрослого мужчины доброта будто подсвечивала их изнутри. Он протянул мне бокал.

– Значит, уже можно. Не переживай, я угощаю.

– Спасибо… Нет, правда, спасибо.

– Ты сегодня потрясающе справилась с тем мужиком, – внезапно похвалил Лекс. – Не все опытные так достойно выйдут из ситуации. Что ты ему сказала?

– А это… – я замялась. Это было очень спонтанно, и мне до сих пор не верилось, что прокатило. – Я сказала, что ему надо к врачу, раз он промахивается и не может скоординировать свои действия.

Он недоверчиво посмотрел на меня.

– И все? Почему тогда его это так напугало?

– Ну я еще терминами медицинскими припугнула. Дело в том, что когда мы были в пятом классе, мой друг свалился с дерева и сильно ударился головой. Тогда его долго лечили. И диагноз был такой интересный, мозжечковая атаксия. Он иногда беспорядочно размахивал руками и порой не мог нормально говорить. Нет, потом он вылечился, но случай я запомнила. Вот мне и пришла мысль использовать это. А мужик так серьезно это воспринял…

Бармен расхохотался в голос. Это было даже немного обидно.

– Не обижайся! Потрясающее решение! – он забрал опустевший бокал. – Но в следующий раз намного безопаснее и спокойнее обратиться к Марку. Он за девчонок горой.

– Да, мне Женя потом сказала. Жаль, что поздновато, – закусив губу, отозвалась я. – Но все обошлось.

Я так давно не пила, сегодня ничего не ела и до чертиков устала, что коктейль быстро дал в голову. Не могу сказать, что сильно опьянела, нет, скорее, наконец-то успокоилась и смогла расслабиться. Моя первая смена закончена, я жива и меня не уволили. Лекс, раскатывая рукава своей рубашки, неожиданно спросил:

– А ты далеко живешь?

Я впервые задумалась, как же буду добираться домой. Снаружи этого зала, лишенного окон, конечно, уже светало, но улицы наверняка были пустынны. Женька уехала раньше, потому что ей утром еще вести занятия по йоге, и мне навешивать на нее свои проблемы еще больше совсем не хотелось. А поскольку денег на такси у меня определенно не было, пришлось бы идти пешком. Да, недалеко, но неспокойно.