– Вы подвергаете опасности девушку! – заголосил советник, будто из последних сил.

Артемий закатил глаза.

– Неужели ты думаешь, что я не смогу защитить свою жену? – буркнул Владыка. – Моя душа зовет её. Я должен выполнить волю души. Это единственно живое, что во мне осталось.

– Но вы подвергаете опасности и себя, и нас! – истошно воскликнул советник и топнул ногой, не зная, как иначе донести до Владыки свою мысль.

– Ты боишься, Давид, – Артемий по-дружески положил ладонь на плечо советника. – Перемены всегда страшны и неприятны. Я понимаю тебя. Но моя душа зовет этот опыт, и я готов узнать, что он мне принесет.

– Взгляните, госпожа, какое искусное кружево на подоле у платья и как переливаются бусины, – восторженно хлопотала Зелфа, пока я обидчиво надувала губы. – Бусины из настоящего горного хрусталя. Но, может, вы желаете сами улучшить модель? Сделать более закрытую горловину или вырез сердечком?

– Сердечком, – глухо гугукнула я, точно эхо.

– Легко устроить! – Зелфа взмахнула пальцем, и платье на наших глазах трансформировалось.

Изысканный и аккуратный вырез лодочкой зашевелился, и край ткани улегся иначе: в ровные, округлые «ушки» сердца.

– Нравится? – Зелфа явно старалась меня приободрить. – Может, что-то еще придумаете?

– Шипы на лифе хочу, – недовольно буркнула я.

Почему-то в голове завертелся анекдот про умственно отсталую девочку и золотую рыбку4. Но Зелфа, похоже, не оценила сарказма. Послушно взмахнула рукой и «вырастила» на лифе у платья изящные кристаллы, похожие на маленькие грациозные сосульки.

– Давай острее шипы, – вошла я во вкус и снова взглянула на платье.

Выпирающие с лифа «сосульки» стали клиновидными. Их тонкий кончик напоминал иглу.

Прикоснешься и тотчас закричишь от боли!

Я победно ухмыльнулась.

– И еще на кончике – яд, – бодро продолжила.

Зелфа подняла руку и замерла в нерешительности. Женщина быстро переместила пальцы в сторону и встала.

– Госпожа, – с укоризной пробормотала она, взглянув на меня, и направила ладонь обратно на платье.

Сосульки-кристаллы живо посыпались с ткани и легли на пол колючим ковром.

– Поднимайтесь на примерку!

Я хмуро повиновалась.

Ничего! Придумаю новую расправу для Владыки.

Сердито затянула края покрывала потуже, показывая, что еще поборюсь на за свое тело и просто там в руки не дамся, но силы были не равны. Зелфа хлопнула в ладоши, и я «переоделась» в свадебное платье за одну секунду.

Еще мгновение, и в воздухе передо мной возникло старинное зеркало в полный рост.

Я мрачно пискнула, увидев свое отражение.

Платье сидело идеально, будто его шили лучшие мастерицы и лично на меня.

– Туфли! – раздался хлопок, и мои помятые и пыльные кроссовки превратились в изящные ажурные лодочки на небольшом каблуке.

Я неуклюже приподняла пышную юбку и выставила одну ногу вперед.

– Зелфа, сделай, пожалуйста, каблук повыше, – настояла я и пояснила: – Не хочу казаться карлицей по сравнению с Владыкой.

Служанка послушно выполнила мою просьбу.

– И шпильки бы! Они к этой юбке лучше подходят, – продолжила следом и кивнула: – Тонкий каблучок выглядит женственнее.

Зелфа махнула рукой, и я с улыбкой увидела в отражении зеркала подходящий острый каблук.

«На таких далеко, конечно, не убежишь, – задумчиво пробормотала про себя. – Зато если шибануть шпилькой Владыку в висок…»

Внезапно на моей голове что-то против воли завертелось. Я ждала фату, но вместо нее, на волосы легла замысловатая диадема, похожая на венок из тонких прутьев с бриллиантами. Камни заиграли сверкающими бликами, и я здраво рассудила: если получится сбежать, то я выживу. Продам этот сияющий «подарок» и неплохо заживу. Дело за малым – сбежать!

Перед глазами забелела пелена, и спустя мгновение, она обрела физическое очертание. На мою голову сверху упала шелковая фата и спустилась по плечам многослойными складками.

Я недобро фыркнула, осознав, что с каждой минутой все больше удаляюсь от свободной жизни, и беспокойно уставилась в зеркало.

Мои угольно-черные волосы резко контрастировали с белоснежным нарядом.

«И как вообще мама додумалась назвать меня Светой? – буркнула про себя. – Это имя больше для блондинок подходит».

Черные волосы, темно-карие глаза и белоснежная кожа. Какая из меня Светлана?

Я отвернулась от зеркала и смахнула выступившую слезу. Неужели я больше никогда не увижу маму?! Даже думать об этом не стану!

– Зелфа, – взглянула я на служанку. – Если ты умеешь колдовать, то почему не создашь новое платье для себя? Посмотри, твое трещит по швам. Да и горб могла бы себе убрать, стать настоящей красоткой!

– Какой еще горб?! – женщина беспокойно завертелась у зеркала, словно я её оклеветала. – Не выдумывайте!

Я часто заморгала. Зелфа как-то по-другому себя видит?

– Да вот же горб! – я аккуратно дотронулась до спины служанки. – А на боку у тебя ткань по шву разошлась. Нитки торчат с двух сторон.

Я бестактно провела пальцем по разъехавшемуся шву на спине у женщины.

– И тут вот – тоже разошлось! – буркнула ей.

– Я – тень Владыки, госпожа, – женщина обернулась и сжала мои пальцы крепкими, почти мужскими, ладонями. – Его творение, его искра. Я вижу себя совершенной. Меня создал верховный жрец нашего Королевства и создал на совесть!

Зелфа кокетливо повела плечом и улыбнулась своему отражению в зеркале.

– Ну, везёт, – я недовольно скрестила руки на груди. – Мне бы такую самооценку!

– Свадебная церемония распечатает вашу силу, и вы тоже посмотрите на себя иначе, – восторженно произнесла Зелфа.

«Ага», – пробубнила я про себя.

Помню-помню! Обязательно стану! Если выживу!

– Мне нужно передохнуть, собраться с мыслями, – я похлопала Зелфу по предплечью, намекая, что пора оставить невесту в покое и подарить ей последние счастливые мгновения – часы одиночества.

Но служанка оказалась недогадливой. Завертелась у моего подола, укладывая складки пышной юбки ровными воланами. Ей будто бы нравилось возиться с тканью. Зелфа добавила на край подола то ли бабочек, то ли диковинных крошечных фей из прозрачных камней, и платье заметно потяжелело.

«Наверное, чтобы мне сложней было сбежать», – сердито хмыкнула про себя.

– Это обережные символы, госпожа, пусть они защитят вас в новой жизни, – пояснила Зелфа, а я состроила в ответ хмурую мину.

«Мне бы нож, а не бабочек на подоле, – буркнула про себя. – Он куда лучше защитит».

Думала просто подтолкнуть непонятливую женщину к выходу. Надавила ей на запястье, но мои руки прошли сквозь нее. Тело Зелфы на мгновение превратилась в обычную прозрачную тень, и я в панике поежилась.

Лихорадочно затряслась, беспокойно замахала руками и умоляюще запросила:

– Не делай так больше никогда, пожалуйста! Вряд ли Артемий мечтал о истеричной жене с беспокойно дергающимся глазом. Мои нервы не железные! Оставь меня одну.

– Не могу, госпожа. Впереди омовение, – пробормотала Зелфа каким-то странноватым тоном.

Я заглянула ей в лицо и разгневанно надула щеки. Глазницы женщины снова полностью залились черной краской. Зелфа издала подозрительный грозный смешок, а я отчетливо почувствовала, что смеется не она лично – внутри нее, точно ребенок, хохочет сам Владыка.

Было бы еще над чем хохотать!

– Омоюсь как-нибудь сама, не маленькая, – я бойко подтолкнула женщину к двери. – Сколько у меня времени?

– Владыка торопит нас, – Зелфа махнула головой, и её глаза стали прежнего цвета. – Сейчас все мигом будет готово, использую магию.

Служанка взмахнула рукой и «натравила» на меня пушистое сладковатое облако, сделанное будто из сахарной ваты. Белоснежная пелена окутала мое тело с головы до ног нежным, тонким ароматом.